Жизнь красиво, но жестко выводила меня из длительной психологической травмы. Песни Светланы Сургановой
и Дианы Арбениной
постепенно, а затем все резче и в большем количестве – входили, а затем вторгались в мой внутренний мир – своими красотой, обилием чувств, а самое главное – многочисленными интереснейшими, ярчайшими образами...
...от которых я постепенно смертельно уставала, пресыщалась ими... Я ходила на их концерты, ждала после, желая автограф и совместную фотографию, пела вместе с ними, надеясь, что заметят. Фактически, я была фанаткой.
Только одинокой, и поэтому никто особо этого не видел. Но я правда сходила с ума, идеализировала их. И вот, сравнительно недавно – резко решила больше не покупать заветные билеты,
и сделала это в последний раз – как бы прощаясь. Нет, я не решила навсегда вычеркнуть их из жизни. Я решила слушать их музыку тогда, когда появляются свободное время и возможность. И к их творчеству я примерно с этих же пор отношусь объективно, то есть, более реально. Некоторые композиции значат для меня то же самое, что и раньше, и я нисколько об этом не жалею.
В частности, одни песни Светланы уже перестали нравиться, а к иным мое отношение не поменялось. Среди них есть и дающие мне силу вкупе с уверенностью, отсутствием тревоги, и погружающие в то состояние боли, с которым они были созвучны в тяжелые годы моей жизни (парадокс – я была не права, запустив механизм психотравмы собственным бездействием, а жизнь меня награждает – за что? – дает аванс? – наверное – потому что на моем пути часто встречаются случаи вот таких «кредитов» – получается, что она их дает, невзирая на «плохую историю», либо вообще игнорируя последнюю, т.к. дает мне шанс на возрождение – собственно, это слово тут вполне можно написать без кавычек)).
К песням Дианы Сергеевны я отношусь теперь через призму отношения к ее личности. И они тоже сообщают мне силу – но только более агрессивную, что ли. А это тоже порой необходимо в нашей жизни. Наверное, на это в известной степени повлияло и появление критичности к ее личности, формирование позиции к ее поступкам, мнения, что «вообще-то так «нормальные люди» не делают». Какие-то психологические причины заставляют ее совершать то или иное. И, возможно, она по поводу определенных вещей сейчас уже понимает, что была не права – мы никогда не влезем в ее голову и не узнаем, что там происходит. И, может быть, вернуть каких-то людей ей и хотелось бы, но уже не представляется возможным – либо в силу собственной гордости (что говорить – некоторые – не такие жесткие люди, которых я более или менее знаю лично – неспособны даже попросить прощения – хотя, я даже не знаю, испытывают ли они раскаяние – скорее всего, им даже в голову не приходило что-то подобное. Пусть даже я и заслужила те самые гневные тирады – они все равно не побудили меня действовать и думать «правильно». Да, они явились встряской – но благодаря ей я не захотела действовать, я еще больше и глубже погрузилась в роль маленькой 16-летней девочки – беззащитной и испуганной.
И, как я решила – все, что мне остается – это согласиться – «да, я заслужила это, она была вправе так со мной себя вести». Или она не помнит о своих тирадах? – это исключено – мы о них говорили по прошествии достаточно большого количества времени ).