Отрывок 3. В начало.
Развернувшееся аэротакси, шло на памятник в крутом пике. Перекрестье прицела, входящего в стандартную комплектацию бочки, предназначенной для опорожнения с воздуха, держало верхнюю точку монумента.
— Сброс! — скомандовал Артур, и Алибек нажал кнопку управления заслонкой. Светящаяся, чуть зеленоватая струя вылетела из-под брюха, точно угодив в цель!
— Есть! — громко крикнул, размахивая руками Алибек, у которого на голову была надета точно такая же оптика, как и у Корня, только без перекрестья. Радостный вопль раздался с других аэротакси, ждущих своего захода. Вторая машина, сделав небольшую горку, ринулась в атаку. И снова ювелирное исполнение сброса. На этот раз отреагировали на этот раз не только криками пассажиров, но и запредельными кульбитами, сопровождаемыми небольшими фейерверками.
— Смотри! — Алибек вдруг повернул голову Артура в сторону одинокого аэротакси. — Видишь этого качка?
— Да.
Несмотря на значительное расстояние, оптика позволяла хорошо рассмотреть лицо мужчины, подсвеченное внутренними приборами.
— Он кто?
В этот момент «качок», словно почувствовав интерес к его персоне, повернул голову. Мгновенно холодная рука Алибека скользнула по лбу товарища. Метнувшийся было поток энергии от незнакомца, словно растворился.
— Так, знакомый один, Лавр Домкратов.
— Рамоз?
— Конечно. Я потом расскажу. Любопытнейшая личность.
Корень снова повернул голову, но аэротакси уже исчезло. Друзья «отбомбились», машины собрались в плотный круг.
— Порядок, тимуровцы! Благодаря Корню этот день мы запомним надолго! Куда теперь? Командуй Артур, вечер твой!
— Мне бы надо цветы купить...
— Купить? — У Перца отвисла челюсть. — А что, на социальных плантациях за городом их уже нет?
— Там не такие. Мне нужны дорогие цветы.
— Тогда, может, выберешь по каталогу?
— Ничего ты в цветах не понимаешь, Перчик. Их надо смотреть живьем и даже нюхать, — вмешался Алибек. — Корень, я знаю одну великолепную оранжерею в Брянске. Ты как?
— Да все равно где! Главное, чтобы хороший выбор был.
— Тогда погнали к метро!
В Брянске, снова взяв аэротакси, компания продолжала резвиться. Настроение было великолепным. Еще бы! Не часто удается сделать по-настоящему хорошее дело. На хорошие дела нужны немалые деньги. А где их взять нормалу, если в обществе столько рамозов?
Впрочем, молодые люди с хохотом и улюлюканьем демонстрирующие высокий класс обращения с серийными машинами, не могли знать, как устроена экономика этого мира. Информационные потоки, сравнимые с гигантскими океанскими волнами, выполняли главную задачу — скрывать и маскировать любые важные для жизни общества сведения, по крохам просачивающиеся сквозь завесу из тупых шоу, еще более тупых развлекательных программ и отретушированных новостей, где девяносто процентов составляла «чернуха». А потому во всей компании, насчитывающей дюжину молодых людей «золотого» возраста, только один представлял, почему их лучшие годы проходят в праздности.
— Алибек! Смотри! Мне показалось, что это опять... как его... Лавр Домкратов.
Артур махнул рукой в сторону скользнувшего к Десне аэротакси.
— Что? — сидящий за управлением Алибек разом встрепенулся. — Тебе не показалось?
— Не знаю. Но похож, очень похож.
— Возьми руль, пожалуйста.
Алибек завозился с часами. Большие наручные часы с мощным стальным браслетом — модная клемма последних лет. Но только среди нормалов. Рамоз, пусть даже его уровень можно охарактеризовать словом «никакой», часы не наденет. Считается, что он всегда может определить время сам.
— Ну что?
— Да все нормально, — отозвался Алибек. Однако голос его не излучал оптимизма.
Оранжерея встретила молодежь ослепительным великолепием. Творение природы в сочетании с умело приложенными руками создавало неповторимую мелодию красоты. Притихшие молодые люди передвигались по залам осторожными шагами, боясь издать лишний звук. Словно опасаясь спугнуть чудесную сказку.
Полтора часа пролетели незаметно. Артур, наконец, вспомнил, зачем пришел. Еще час он колебался — выбор был настолько обширен, что немудрено и растеряться. В конце концов, пошел по классическому пути, заказав лишь один цветок. Но какой!
Конечно, затея Корня была полнейшим безумием, но влюбленным везет. Вздремнув всего два часа, в половине восьмого он уже ходил вокруг памятника. Отчищенный с использованием самых современных технологий, огромный матрос стоял на постаменте, выполненном в виде рубки подводной лодки. В лучах утреннего солнца ярко горели бронзовые барельефы, на которых перечислены соединения, части и корабли флота, наиболее отличившиеся в годы войны. В обновленном виде монумент привлекал внимание. Неудивительно, что небольшая толпа североморцев образовалась возле памятника, несмотря на ранний час.
Красавица появилась минут через двадцать. И хотя на этот раз основу ее наряда составляло короткое платье лимонного цвета, а волосы были собраны в узелок на затылке, Артур узнал девушку сразу. Он подошел сзади, немного поколебавшись, прикоснулся к обнаженному локтю. Красавица грациозно повернулась. В глазах ее промелькнули узнавание, растерянность, радость и снова растерянность. Но через секунду она справилась.
— А-а! Рыцарь, — по губам скользнула легкая усмешка. — Что занесло тебя в наши края?
Не в силах протолкнуть ком в горле, он протянул прозрачную корзинку, в которой лежал ослепительно белый цветок с рубиновой сердцевиной. Девушка на мгновение опустила взгляд. Потом вновь ее глаза внимательно посмотрели в лицо Артура.
— Орхидея, — произнесла она после короткой заминки.
— Да, это орхидея, — проглотив комок, проговорил молодой человек.
— Ты не понял, рыцарь! Так меня зовут.
Выдержав паузу, во время которой Артура можно было считать неотъемлемой частью монумента, девушка аккуратно вынула корзинку из руки.
— Здесь же. В пять вечера. И постарайся вспомнить свое имя.
Оторопевший Корень смотрел вслед. Сначала он хотел броситься за красавицей, но внутренний голос посоветовал этого не делать. «Тебе назначили свидание, дурак, а ты хочешь все испортить. Иди домой и выспись!»
Внутри памятника неожиданно раздался какой-то странный, чуть скрипящий звук. Артур вздрогнул. Из скрытых репродукторов послышалась мелодия. Механический голос, каким говорят только роботы в старинных фильмах, запел:
— Прощайте, скалистые горы...