В изящном купеческом особняке, несмотря на сложное революционное время, допоздна горел свет. Работники Гознака, чей клуб располагался в здании, отмечали свой профессиональный праздник. Отовсюду слышался смех, раздавались звуки гармони и стук каблуков танцующих людей. Неожиданно музыка стихла, а все присутствующие замерли, наблюдая удивительное явление. От стены отделилась прозрачная фигура молодой красивой женщины, она медленно «проплыла» по залам особняка и растворилась в одной из стен на противоположной стороне дома. Испуганные люди поспешили разойтись по домам, по дороге делясь версиями, произошедшего удивительного события.
Проклятый дом
С первых дней существования дома 45 на Якиманке об этом здании ходили самые невероятные слухи и легенды. С позиций сегодняшнего дня можно было бы сказать, что владелец особняка Николай Васильевич Игумнов являлся дореволюционным олигархом, владевшим группой предприятий, как в России, так и за рубежом. Впрочем до Октябрьской революции такие люди называли себя купцами и золотопромышленниками. Действительно будущий хозяин легендарного особняка на Якиманке обладал крупнейшей в царской России Ярославской Большой мануфактурой и несколькими золотыми приисками в Сибири. Не удивительно, что Николай Игумнов, как большинство состоятельных русских купцов, был крайне трудолюбив, отличался широтой души и экстравагантными манерами. Но, при этом был у него один недостаток, как все купцы он любил поразить окружающих своим богатством и оригинальными, часто не логичными поступками. Поскольку главное предприятие находилось в Ярославле, а «дела фирмы» требовали наличия представительства в обеих столицах империи, Игумнов решил выстроить для себя в Москве дом, который мог бы своим великолепием поразить капризную московскую публику. Выбор места строительства пал на Якиманку, которая в те годы была далеко не самым респектабельным местом в городе. Вокруг доживали свой век ветхие домишки, а сам район располагался в достаточном отделении от престижных улиц Москвы. Очевидно, не доверяя московским или иностранным архитекторам, Игумнов для постройки своего московского дома пригласил главного городского архитектора Ярославля - Николая Поздеева уже успевшего построить в городе на Волге несколько великолепных зданий в псевдорусском стиле. Перед архитектором была поставлена задача - построить: дом - не дом, дворец - не дворец, а купеческую резиденцию по роскоши, не уступавшую царским палатам. На строительство промышленник выделил астрономическую по тем временам сумму в один миллион рублей золотом. Архитектор прекрасно справился с поставленной задачей – законченный дом действительно больше походил на княжеский терем, чем на дом купца конца девятнадцатого века.
Не «стреляйте» в архитектора
По мнению москвичей, новый дом Игумнова стилем постройки напоминал дворец Алексея Михайловича в Коломенском, элементами декора Собор Василия Блаженного, а внешне имел сходство с Государственным Историческим Музеем. Не поскупился купец и на отделочные материалы. Кирпич привезли из Голландии, а изразцы изготовили на знаменитом заводе Кузнецова. Купеческая усадьба, а скорее дворец поражала своей красотой псевдорусского зодчества, хотя и выглядела излишне массивной. Стены «терема» украшали гобелены XVII века, а комнаты были обставлены мебелью в стиле Людовика XV. Не удивительно, что вложив в строительство московского дома столь крупные деньги, Игумнов, ждал признания местной богемы. Напрасно! Московская аристократия из-за банальной зависти единогласно признала строение пошлым и безвкусным. Разгневанный купец вызвал к себе архитектора и устроил ему страшный разнос, обвинив в перерасходовании средств на 250 тысяч, которые потребовал вернуть. Обиженный таким отношением Николай Поздеев, вложивший в дом всю свою душу, в свою назвал Игумнова «сиволапым купцом» ничего не понимающего в архитектуре и по легенде в сердцах произнес: «Проклинаю этот дом! Никогда и никому он родным не станет, никто в нем нормально жить не будет!»…
Женщина в белом
Как ни странно, но проклятие сбылось! Вскоре выяснилось, что Игумнов построил дом для содержания своей хорошенькой любовницы, которая практически в полном одиночестве месяцами напролет ждала редких визитов своего богатого покровителя. Обычно незадолго до приезда купец посылал к девушке слугу, чтобы она могла подготовиться к его приезду из Ярославля. Но, как это часто бывает, однажды Николай Васильевич приехал без предупреждения и разумеется, застал свою возлюбленную с юным корнетом в весьма недвусмысленном положении. В ярости Игумнов вышвырнул юношу вон, а бывшую любовницу под одной из версий живой, а по другой мертвой замуровал в одну из стен особняка. Доподлинно не известно насколько достоверна эта история, но именно с тех самых пор в «тереме» на Якиманке стал появляться призрак женщины в белом.
Танцы на Императоре
Однако на этом неприятности, которые принес Игумнову его московский дом не закончились. Однажды в 1901 году во время очередной попытки сразить московскую публику своим богатством вызвав тем самым ее расположение, Игумнов дал бал. Казалось бы, уж чего-чего, а балов-то московская богема видела достаточно, но такого еще не было! Пол танцевального зала был буквально устлан золотыми червонцами с изображением императора, причем золотые монеты были уложены таким образом, что присутствующим волей-неволей приходилось танцевать прямо на голове у царствующего монарха. Не удивительно, что среди гостей купца нашлись лояльные властям люди, которые сообщили в Санкт-Петербург о поругании царствующей династии. Николай II был в гневе, тут же издав распоряжение предписывающее Игумнову отправляться в ссылку, без права возвращения в Москву. Причем если некоторые ссыльные отправлялись в места, которые с позиций сегодняшнего дня можно было бы назвать чуть ли не курортами, то Игумнову предстояло отправиться в действительно малоприятное для проживания место. Высочайшим повелением купцу предписывалось поселиться на абхазском побережье Сухумской области славящейся своими издающими жуткий запах болотами, тучами малярийных комаров и клубками ядовитых змей. Однако Игумнов не растерялся и приобрел в этом жутком месте шесть тысяч десятин земли, на которой построил первый на черноморском побережье консервный завод. Мало того, как, оказалось, купец был способен не только на экстравагантные выходки, но и на организацию серьезного дела. Понимая, что удержать рабочих можно лишь хорошим отношением и достойной оплатой Игумнов выстроил для них собственные дома, а для сезонных рабочих открыл общежитие с самыми настоящими двух местными номерами. И даже высадил на всей приобретенной территории эвкалипты и кипарисы, которые способствовали высыханию болота. Здесь же предприимчивый купец создал действующие поныне плантации мандаринов, киви и манго. Удивительно, но даже после революции, как настоящий патриот Игумнов не иммигрировал во Францию, а добровольно передал все вое имущество новым властям, попросив разрешение остаться работать простым агрономом в совхозе имени Третьего Интернационала в который было преобразовано его поместье.
Кунсткамера или коллекция гениальных мозгов
В какой-то мере судьба сыграла с Николаем Васильевичем Игумновым злую шутку, когда сразу же после революции здание из которого он был вынужден отправиться в ссылку, создали клуб фабрики Гознак. После закрытия клуба в особняке некоторое время работал Институт переливания крови. В 1925 году его сменила, наверное одна из самых таинственных научных организаций советского времени – лаборатория по изучению мозга вождя мирового пролетариата – Владимира Ильича Ленина. После долгих переговоров руководить лабораторией приехал известный немецкий нейробиолог – Оскар Фогт. Впервые подобные исследования были проведены в 1798 году австрийским врачом Францем Йозефом Галлем, который основываясь на свои научных изысканиях, уверял, что умственные способности человека напрямую зависят, как от размера его мозга, так и от строения черепа. К середине ХIХ века френология, наука изучающая мозг человека, получила во Франции и Германии настолько бурное развитие, что ученым доверили изучение образцов головного мозга, математиков Гаусса и Ковалевской, химика Менделеева, биолога Геккеля и ряда других гениев с мировым именем. Аналогичное учреждение в советской России возглавил Оскар Фогт. Именно здесь впервые в мире, используя специальную методику, искали расшифровку гениальности человека для массового создания сверх людей. Имея неограниченный доступ к почившим гениям, обладавших при жизни статусом гражданина СССР в доме на Якиманке быстро скопилось большое количество мозгов гениальных людей среди которых были мозги Клары Цеткин, Луначарского, Цюрупы, Маяковского, Андрея Белого, академика Гулевича, Станиславского, певца Собинова, Максима Горького, поэта Багрицкого, Калинина, Кирова, Куйбышева, Крупской, Мичурина, Павлова и даже Циолковского. Как ни странно лаборатория, получившая позднее статус Института мозга полностью оправдала возложенную на нее задачу. В 1936 году глава Советского государства - Михаил Калинин официально огласил содержание доклада об итогах исследования мозга В.И. Ленина, длившегося почти двенадцать лет. Было установлено, что у вождя мирового пролетариата в лобной доле мозга (ее развитие связано с волевыми задатками) имелось больше извилин, чем у Луначарского, Маяковского, Павлова или Цеткин. Что, по мнению ученых, однозначно говорило о его гениальности. После публикации доклада, Институт Мозга перевели в новое здание, а бывший дом купца Игумнова отдали под Французское посольство.
