Было у меня за всю мою тридцатилетнюю жизнь три, как их принято называть, лучших подруги, одна «лучше» другой.
История первая
Моя подруга весила под 90 и вечно худела, по большей части безрезультатно, называя меня [с моими 55 килограммами при 167 см роста] рыхлой. «Ты не смотришься подтянутой», - говорила мне она. – «Ты такая… медузка – в одежде норм, а в купальнике уже не очень». Я и вправду была такой, но меня это не сильно коробило. Тем не менее, посмотрев как-то в зеркало, я подумала: «ну да, можно и в зал походить». И пошла, со скрежетом, но приведя себя в форму. Или вот еще: «У тебя веки нависают. Погугли про блефаропластику».
«И вправду нависают», - констатировала я, вновь всмотревшись в свое отражение. Я и раньше это замечала, но как-то не придавала особого значения до того момента. Конечно, никаких операций я делать не стала – познакомилась с фейсбилдингом и за годик «подтянула» свои веки на место.
Стоит отдать подруге должное – несмотря на то, что фразочки подчас звучали немного ядовито, они пошли впрок. Правда, другая ее фишка – плохо скрывать радость по случаю прибавленных мной килограммов – меня немного напрягала. А еще все мои мужики, конечно же, были недостойными мудаками – их недостаткам она теряла счет и советовала мне непременно найти получше. Сама она, разумеется, жила с лучшим в мире [перебиваясь параллельно мимолетными романчиками и придумывая себе новые любови, видимо, от скуки].
Я подозревала, откуда ноги растут, но прощала ей все это, потому что положительные качества перевешивали.
Мы не общаемся уже больше года. Как оказалось, я слишком резка в высказываниях и вообще она с недавних пор вычеркивает из жизни «токсичные отношения и токсичных людей». Пару месяцев назад она предложила встретиться дабы примириться, но я отказала. Если говорить начистоту, я вообще ни разу не подарок, дружить со мной сложно и порой даже, наверное, неприятно. Я была иногда резкой, иногда недостаточно внимательной и зацикленной на себе. Я была всякой. Но токсичной – это чересчур.
Так закончилась десятилетняя дружба.
История вторая
Другая моя как бы лучшая подруга очень меня любила и не раз сравнивала со старшей сестрой. Как у старшей сестры, она таскала у меня косметику и одежду, копировала мои высказывания, манеры и даже музыкальные предпочтения. Так, в одной дискуссии со знакомым парнем на вопрос «а что вы, девчонки, слушаете?», она вперед меня заявила, что «рок», которого в ее плейлисте до меня как-то не водилось. У нее была шикарная фигура, гораздо лучше моей, и прогрессирующие комплексы на фоне неумения общаться с парнями. Она несколько раз плакала на моем плече по этому поводу. Всхлипывала о том, что, когда мы знакомимся с новыми ребятами, я своим стилем общения переключаю все их внимание на себя. И даже когда я набрала лишнюю десятку, ее точеная фигурка ситуацию никак не спасала. Я понимала ее чувства. Вот стоим мы вдвоем напротив одного зеркала – я, расплывшаяся до 67 кило, с потерявшимися на фоне щек глазами, и она – на голову выше, с длинной шеей, прямиком из которой растут стройные ноги… она переводит взгляд с себя на меня, и никак не может понять, почему между нами потенциальные кавалеры неизменно предпочитают меня при одинаковой степени недавалистости.
В один из таких слезно-сопливых моментов я предложила ей перетянуть одеяло на себя. «Вот ни слова не скажу, веди диалог сама, все внимание тебе. Дарю».
Надо ли говорить, что не по моей вине этот эксперимент с треском провалился?
Я не знала, чем ей помочь. Мне было ее жаль, она ведь была мне дорога. И то, как сильно она мечтала петь, а из нас двоих без ущерба ушам окружающих это делала только я, тоже меня печалило. Но, как ни старалась, я не могла скрыть свою радость по поводу оваций в мой адрес в караоке, тогда как ее пение публикой скорее терпелось. Зато она хорошо рисовала, то есть талантами обделена не была.
Ну а то, что застукали ее в туалете с моим [теперь уже бывшим] на одной из тусовок, я оправдывала тем, что он вконец окобелел, а она, моя наивная и несмышленая, просто жертва обстоятельств. И я продолжала утешать ее, даже когда она поняла, что влюбилась, а он вымаливал у меня прощение на коленях (не фигурально). Нравилось мне быть дурой. Но со временем все ее маленькие косяки укрупнялись, и в какой-то момент до меня снизошло прозрение.
Бывшие они теперь оба.
История третья
Третья моя подруга была обладательницей очень сильной энергетики и какого-то необъяснимого обаяния. Она не была красноречива или слишком умна, но людей к ней всегда притягивало, как магнитом. Ее было приятно слушать, с ней было приятно говорить, на нее было приятно смотреть. Она умела поддержать беседу, искренне посочувствовать и поддержать. Она очень глупо, но вместе с тем крайне заразительно, смеялась, и это тоже нравилось людям. И даже ее легкая быдловатость в разговоре, как ни странно, придавала ей особого шарма.
Водился за ней только один косяк – была она круглогодичной ПМСницей. Никогда нельзя было предсказать, от чего ее бомбанет на этот раз. Это могла быть совершенно любая безобидная фраза, сказанная не тщательно подобранными словами. Оправдываться было бесполезно: ее не волновало, что именно ты имеешь в виду, – важнее то, как она сама интерпретировала сказанное. Так она и обижалась на придуманные ею же смыслы моим словам. Я никогда ее не оскорбляла. Но она считала, что вправе делать это в ответ на свою серьезную обиду, удаляя меня из ВК и из жизни на несколько месяцев. Затем она так же внезапно проявлялась и предлагала возобновить дружбу. На мой вопрос: «на что ты таки обиделась тогда?», она ответить не могла. Она просто не помнила. Такой вот степени серьезности были мои проступки. Однажды во время одного из очередных прорывов в ответ на то, что я вообще не имела в виду, я оказалась «сплошным разочарованием» и «человеком, не достойным доверия». Это было перебором даже для всёпроглатывающей меня.
Так вот и эта дружба, что старше первых двух вместе взятых, канула в лету.
История четвертая
Четвертая (да сколько ж можно, написано же «три подруги»! Ну это так, «бонус», хе-хе)… Итак, четвертая дружба была моложе и реже, а подруга эта казалась самой адекватной и здравомыслящей из всех. По крайней мере, до родов. С ней мы встречались раз в несколько месяцев в течение многих лет, подводили итоги последних, шутили, смеялись и немного сплетничали по-бабски так. Совместные дни рождения, приглашения на свадьбу и вот это все. Это были обоюдно приятные моменты, и частота общения вполне устраивала обеих. Пока не настал день Х. Мы встретились, все шло, как мне казалось, по нашему обыкновению, прощание сопровождалось объятиями. Прошли традиционные несколько месяцев, и я приглашаю подругу на свое тридцатилетие, а в ответ получаю короткий такой холодный отказ. Звонки сбрасывает, пояснений не дает. Я пишу свое стопроцентно действующее лирическое (ну потому что умею), на что таки дожидаюсь чего-то вроде «Мне неприятно, когда негативно высказываются о моей работе или о моем районе. Я не привыкла отчитываться перед друзьями, как перед начальством». Ну со стороны оно правильно, конечно, и я вполне допускаю, что могла где-то подобрать неправильные слова (водится такой грешок), за что не преминула извиниться ответом на это сообщение. Но при более близком рассмотрении возникает ряд логичных вопросов. «А почему ты так долго молчала? Почему ты сразу не осадила меня, не сказала, что тебе неприятно слушать это (хотя я в упор не помню сказанного), почему обняла на прощание и вообще никак не подала вида?»
И вот он, ответ: «Я была счастлива в моменте (ненавижу это словосочетание, что вообще оно значит? – прим. авт.), просто была рада тебя видеть, а потом проанализировала и поняла <…> Сейчас я ничего не выясняю и не высказываю, я просто отдаляюсь». Ну вот, приехали. Отдаляется она, понимаете ли.
А теперь представьте себе, что мужик, ваш давнишний друг, братуха, вам говорит: «Знаешь, я тогда на тусе был просто счастлив в моменте… а потом проанализировал и понял, что ты недостоин моей дружбы…». Представили? Вот и я не могу. Потому что не бывает такого у мужиков. Назовет козлом (или словцом поярче), сверху настелет трехэтажного мата, короче незамедлительно даст понять, что ты не прав и «возьми сука свои слова обратно». И, черт возьми, так оно в разы правильнее, чем сраное «я ничего не говорю, я просто отдаляюсь». Да потому что надо говорить. Всегда НАДО говорить, ибо никто не обязан читать твои мысли и гадать, на что тебе приспичит обидеться.
Как итог
Была еще пятая «дружба», шестая и даже седьмая… не буду о них, суть вы явно уловили – дружба с женщинами мне ни фига не удается. Я не отрицаю вероятности, что дело может быть во мне, даже, возможно, в самую первую очередь – говорю же, тот еще подарочек. Но все-таки склоняюсь к тому, что любая женская дружба – она все-таки бабская, а бабы дружить не умеют.
Как итог, подруг у меня больше нет и не предвидится, есть приятельницы, с которыми мы иногда пересекаемся по интересам и держим дистанцию – я поняла, что допускать женщин вплотную к своей жизни чревато последствиями (уверена, многие мужики тоже не раз приходили к такому выводу).
Самой древней и прочной моей дружбой оказалась дружба с пацанами. Их немного, но они классные и без этой всей ПМСятины.
И предвосхищая ментальные порно-оргии, которые некоторым уже рисует их воображение, поспешу разочаровать: это на самом деле ДРУЖБА, ибо никто из них ни разу не пытался залезть мне в трусы. Даже их жёны смирились с наличием меня.
Искушённые диванные критики, если осилили дочитать до этого места, справедливо спросят: "Нафига аще тут этот высер"?
Не знаю, друзья, честно. Может, потому что в период самоизоляции не работали психотерапевты. А может, потому что на пороге тридцатилетия каждый сходит с ума по-своему. Кто-то прыгает с парашютом, кто-то пробует тяжелые наркотики, а кто-то, как я, подводит итоги, которые на фиг никому не уперлись.
Как-то так, уж не обессудьте.