- Ой, ну до чего красивая!
- Чудо же, как хороша!
- От женихов отбоя не будет!
Стайка восторженных мамочек столпилась возле коляски на детской площадке куда молодая мама вышла первый раз на прогулку с новорожденной Виолеттой. Такое пристальное внимание не очень ей нравилось и отчего-то напоминало сказку про спящую красавицу. К тому же в елейных разговорах ей чудилась неприкрытая зависть, а Маргарита женщина была из глубинки, где суевериям придавалось большое значение. Так и сейчас, в беленьком комбинезончике, в который был плотно упакован младенец, в потайном месте приколота заговоренная булавка от сглаза, а где-то в районе ручки коляски на красной веревочке задорно покачивался крестик из рябиновых палочек. Муж откровенно посмеивался над таким староверством, но не препятствовал и от рябины отрезал материал собственноручно.
____________________
Случайный прохожий прогуливающийся мимо песочницы с удивлением наблюдал странную картину: дети, прыгая на одной стороне, с жестоким упоением закидывали песком одинокого мальчишку забившегося в угол на противоположной. Руководило этим безумием прекрасное ангельское существо с кудрявыми локонами и огромными кукольными глазами. Впрочем, на лице небесного ребенка была такая откровенная ненависть, что вся красота померкла. Отвергнутый малыш очень сильно отличался внешне от остальной детей. Смуглый, черноглазый, остроносый и очень миниатюрный, этакий цыганенок. Прохожий несколько мгновений помедлил и все таки вмешался, получив сомнительное удовольствие в виде дерзкого диалога с заводилой. Воспитывать чужих детей дело неблагодарное, потому он просто вытащил жертву из-под арт обстрела и отвел его домой.
____________________
Пятилетняя Виолетта крутилась у зеркала рассматривая новенькое платье. Мама все не могла завязать большой бант на спине этой егозы.
- Вил, постой спокойно минуту, пожалуйста.
- Хочу другую юбку, эта не так кружится.
- Но ты же сама выбрала ее в магазине. - сказала мать, уже понимая, что придется идти снова в магазин за еще одним платьем.
- Хочу другую юбку. - предсказуемо надула губки девочка. - Папа, папа! А мама не хочет мне платье покупать!
Родители переглянулись и тяжело вздохнули: “А на кого пенять, кроме как на самих себя?”. Потакания постоянным капризам, которые ранее воспринимались просто как баловство любимого ребенка, приняли в последнее время угрожающие обороты. Виолетта насколько привыкла к безотказности, что по другому жизнь уже просто не воспринимала. Так и сейчас, встал выбор между многочасовой истерикой и легким, быстрым согласием на новый наряд.
____________________
- Ну поставьте пятерку! - бездонные синие глаза смотрели прямо в душу старенькой учительнице русского языка.
- Милая, но у тебя в диктанте почти десять ошибок.
- Ну, пожалуйста, я все исправлю.
- Хорошо, хорошо, ставлю карандашом и авансом.
Учительница каждый раз, с удивлением для себя, не могла сопротивляться магнетизму этого невероятно красивого ребенка. И про себя сравнивая ее со скульптурами древней Греции, пребывала в полной уверенности, что если и существует муза для талантливых людей, то подрастает она именно в их школе.
- Фу, как же мерзко пахнет эта карга. - красавица еще даже не закрыла дверь в класс, выскочив оттуда получив желаемое. - Скорее бы ее уволили.
- Да-да, а дырку на колготе видела? - с готовностью подхватили школьные подпевалы и стайка девчонок понеслась по коридору со злым азартом обсуждая огрехи в наряде своей преподавательницы.
- Кликуши злобные, все языком чешете - особенно громко донеслось с подоконника.
Девчачья компания словно лернейская гидра одновременно развернулась всеми головами на бунтаря. Черноглазый худой парень зажимая в руке блокнот с зарисовками слез со своего места и занял оборонительную позицию. Эта битва была проиграна им еще даже до того, как он что-то сказал, но учительницу он любил и стерпеть таких обидных слов в ее адрес не смог. Так хоть эти мегеры на него переключатся. И они переключились. Ой как переключились. Досталось всем и ему и семье, и друзьям и потенциальным женам. А позади всех с отвратительной улыбкой сложив руки на груди маячило ненавистное лицо самой красивой на свете девочки.
____________________
Закрой дверь, я занята! - Виолетта валялась на кровати вытянув длинные ноги и болтала по телефону уже битых три часа.
Суп остынет.
Дочь без слов поднялась с кровати зыркнула с прищуром на мать и захлопнула дверь у нее перед носом. Рита было глянула на телефонную розетку и даже протянула руку в длинному проводу уходящему под дверную щель, но передумала. Надо признать, что с воспитанием дочери у них не пошло. И теперь они расплачивались за свои слабости с лихвой. Родная кровиночка воспринимала их не иначе как источник денег и пропитания. Абсолютно неуправляемая она выросла какой-то до ужаса озлобленной и жестокой. Что, впрочем, не мешало ей быть всеобщей любимицей. Чутье на моменты когда надо быть красивой лапушкой она развила в себе до идеального состояния.
____________________
Он заглянул в помещение в поисках своего блокнота, который не мог никак нигде найти уже целый день и вздрогнул. Конечно же назло всему зарисовки попались в руки именно ей. И прямо сейчас тонкие пальцы перелистывали страницы с совершенно сокровенным. В другой руке на изготовке была ручка и периодически что-то черкала прямо на рисунках. От усердия Виолетта аж высунула язык. Он перебрал в голове все возможные варианты начала разговора и остановился на самом, как ему показалось нейтральном.
- Отдай, пожалуйста, мою вещь.
- Пошел отсюда черномазый! Кто тебя без стука научил заходить? - перекинув густые пряди волос с одного на другое плечо пренебрежительно и не отвлекаясь от уродования набросков процедила красотка.
“Что же, предсказуемо” - подумалось ему. Но попытка не пытка. Но раз она не удалась, то надо переходить к активным действиям. Он резко подошел к ней и выдернул блокнот из рук и быстро вышел прочь.
____________________
На следующий день его избили, сильно и жестоко. До больницы. После, лежа на неудобном больничном матрасе пытаясь хоть как-нибудь пристроить свое тело в синяках, чтобы не было так больно лежать он перелистывал этот злосчастный блокнот поражаясь тому насколько же бездарно были разрисованы эскизы. После мстительно сощурился и приступил к работе. Спать не хотелось, а потому вся ночь была впереди и к утру на листе бумаги красовался прекрасный портрет ослепительно красивой девушки. Врач на утреннем обходе даже попросил этот рисунок себе, но странный юноша пообещал подарить другой, мол этот еще не закончен.
____________________
Черный карандаш быстро и плавно наносил штрихи, заполняя пространство между губами цветом, заставляя исчезать зубы. Ластик стирал тщательно прорисованные локоны. Красный восковой мелок с пугающей правдоподобностью рисовал один за другим прыщи. Появились длинные ослиные уши и крючковатый ведьминский нос, бельмо на глазу. Он вкладывал в свой рисунок всю ненависть и ему даже казалось, что боль начала уходить. Когда он закончил на него смотрело до дрожи безобразное чудище, впору детей пугать.
____________________
Виолетта сладко потянулась и распахнула глаза навстречу новому дню, еще немного понежилась под одеялом и наконец-то соизволила подняться. К первой паре она уже давно и безнадежно опоздала, но историк спускал ей и не такие повинности. Долго выбирала наряд с раздражением прислушиваясь как за дверью в ожидании ее ходит и шаркает ногами мать со своими вечными блинчиками. Ну ладно-ладно, блины и вправду вкусные. На кровать тем временем полетели не прошедшие отбор для сегодняшнего наряда вещи — мать уберёт, как обычно. Она закрыла дверцу шкафа, чтобы полюбоваться собой в зеркало и оторопела. В лучах утреннего солнца задорно поблескивала абсолютно лысая голова, ее голова обрамленная редкими клочками некогда богатой шевелюры. Пока они в экстренном порядке мчались в больницу выпали почти все зубы осталась только пара спереди сделав ее похожей на безумного кролика.
____________________
В больничной выписке стоял диагноз — авитаминоз. Главный врач и медсестры чуть-ли не крестились, когда наконец-то истекли все сроки и ужасную пациентку можно было выписывать.
Виолетта исчезла со всех радаров настолько внезапно, что никто ничего и не понял. Родители поддерживали легенду, что отправили ее учиться в штаты, на деле оббивая пороги альтернативных целителей.
В темной комнате в кресле качалке почесывая когтистой рукой крючкообразный нос с классической бородавкой сгорбившись сидела девушка, что-то злобно шамкала беззубым ртом и громко сопела.
