окончание. Начало здесь
...Мы жили в профилактории в главном здании университета на Ленинских горах. Как-то раз пошли погулять к Москве реке. Было ранее лето, или конец весны. Моя и наша с нею общая подруга Галя предложила ей побежать вниз. Марина, недолго подумав, согласилась. Они побежали. Со спортивной крепышкой Галей ничего не случилось, а Марина упала, запутавшись в своих длинных ногах, покатилась по щебню и порвала себе брюки. Я спустился вниз, занес ее наверх на руках. Она была легкая как тростинка, сейчас уже я ее вряд ли смогу поднять от Москвы реки наверх без фуникулера.
Впрочем, какой фуникулер. Речь идет о проносящейся перед взором картинках моей жизни. Что же касается нашей общей подруги, то в те времена я еще не читал Толкина, но, оглядываясь назад, на себя двадцатипятилетнего, понимаю, что женитьбу - воспринимал как «обходной маневр», как тот момент в романе «Властелин колец», когда хоббиты спускаются в подземелье Мории. Я устал от пяти лет бездомности. Хотелось какой-то передышки. Но я-то думал, что девушка, ставшая моей женой – попутчица. Но она - стала путем, дорогой, очень непростой тропой, настоящей Морией.
«На таких не женятся! – говорил мне мой тогдашний приятель, художник оформитель Васёв. А я не понимал, в отличие от него, на каких женятся. И многие не понимают, оттого то и не прервался род человеческий.
Кроме того, она бала у меня единственным подходящим сексуальным объектом. Одна моя знакомая уезжала на Камчатку, закончив учебу, другая - была замужем. Третья, четвертая - относились ко мне в лучшем случае по-товарищески. Девчонок то вокруг было много, настоящий «цветник». А я как муха полетел… на опасную «росянку», которая такими мухами питается.
С Лешей мы виделись в ДАСе, но не очень часто. Он все время был занят: то снимался в кино в эпизодах на «Мосфильме», то разгружал вагоны, подрабатывая. После окончания факультета мы увиделись в редакции популярной газеты. Даже ездили, вместе со всем коллективом, в майские дни по каналу на теплоходе до Волги – там это было принято. Но мы с ним, встретившись, ни о чем не говорили, не вспоминали ничего, Леша был занят своими мыслями, смотрел вдаль на проплывающие берега.
А я, между тем, шел по темному тоннелю навстречу яркому свету. Увидел чью-то тень. Это был стройный молодой человек в костюме тройке. Я его сразу узнал, это был Саша, мой сосед по общаге. Он первым обосновался в столице, женившись на москвичке.
- Привет, - сказал я ему. – А говорили, что ты умер.
Он пожал плечами и ничего не ответил.
Мы однажды в общаге собрались по какому-то поводу и все стали говорить о том, что движет людьми. Одни считали, что людьми движет любовь, по мнению других - жажда наживы. Саша сказал, что людьми движет страх.
Дискуссия началась после того как я прочел стихотворение, в котором были слова: «… истина это любовь, я не знаю другого ответа». Помнится, горячились, спорили, каждый считал, что прав он. Но ведь разными людьми в разное время движут разные чувства и обстоятельства.
А вот и Глеб. По слухам он тоже, как и Саша, уже десять лет как числился мертвым, а потому в памяти моей сохранился молодым. Мы с ним познакомились в гулком вестибюле факультета. Он подошел ко мне и попросил конспект. Дело в том, что его преподавательница требовала их иметь. Глеб любил литературу и очень хорошо ее знал, но конспектов не вел.
Я дал ему свой. Оказалось что и почерки у нас похожи. Так что нам с ним удалось надуть училку. А вскоре Глеб на ней женился, не смотря на разницу в возрасте в 15 лет. Но жена его пережила…
Очнулся я оттого, что меня кто-то бил по спине, тормошил, делал искусственное дыханье рот в рот. Раздышавшись, я поднялся, попил холодной воды и решил, что теперь уже действительно пора.
Мы с Гелой и Викой синхронно, не сговариваясь, вышли на вечернюю улицу. Оказывается, это богач Гела вызвал такси. Я поехал строго на юг по пологим московским холмам. Муза памяти, Мнемозина растаяла вдалеке.