Чего только не хранится в краеведческих фондах. На этот раз предметом интереса старшего научного сотрудника Надежды Лисицыной стала тарелка.
По форме и размеру самая обыкновенная, (Д=24см), она все же не такая скучная и заурядная, как может показаться на первый взгляд. Присмотритесь к оформлению и надписям, и поймете, почему.
Тарелка сделана в первые годы Советской власти, на фабрике Дулево, из грубого фаянса, имеет дефекты производства. На её борту с одной стороны надпись «Общественное питание – под огонь рабочей самокритики!»,
с другой стороны - изображение: на фоне лежащих серпа, молота и снопа колосьев ромб с надписями «СССР», «Всенарпит» и силуэтами трактора и здания.
Предмет имеет прямое отношение к жизни молодого советского государства. Уже 9 ноября 1917 года правительство приняло Постановление, по которому местные Советы получали право брать под надзор торговые и продовольственные предприятия и превращать национализированные рестораны и трактиры в общественные столовые. Одновременно были организованы заводские столовые с бесплатным питанием.
Идея общественного питания в это время вызвана необходимостью более экономно расходовать продукты в условиях продовольственного кризиса и борьбы со спекуляцией. В общественных столовых предполагалось обслуживание только трудящихся, рабочих, солдат-красноармейцев. И всех детей, без учета сословий.толовая в здании Троицкого собора г. Клин, 30-е года 20 века. Из фондов МТЦ го Клин
Популярен лозунг «Долой кухонное рабство!», призывавший женщин, этих «домашних рабынь», освободиться от домашнего труда, чтобы строить социализм. Одиночное и семейное домашнее хозяйство порицалось, людей активно вовлекали в промышленное производство и общественную жизнь. На время НЭПа сеть общепита сократилась. Но к началу 1930-х годов система общественного питания вновь оказалась в центре внимания партии и правительства. Была поставлена задача контроля над столовыми с «привлечением к этому контролю самих столующихся».
По воспоминаниям, в нач. 1930-х обеды дома вообще редкость. «Готовить не из чего, и мы «прикрепляемся» к столовой. Она оборудована в помещении кафедрального собора, стоящего посреди центральной городской площади. Вид у столовой мрачный, еда под стать виду: ежедневные мутноватые щи из кислой капусты без признаков мяса и биточки с макаронами».
В помещении Клинского Троицкого собора также была устроена столовая «нарпита». С величественного здания купола уже сняли, и в его стенах стали кормить людей. Вывеска «Столовая» красовалась на южных воротах собора, которые позднее оформили как торжественный вход в ДК. Приходилось слышать историю от клинчанки почтенных лет, как в столовой «замазывали лики святых, а они все проступали» со стен. Вероятно, здесь трудящиеся ели именно с таких тарелок.
Для детей в советских школах были организованы «горячие завтраки». В большую перемену ученики «устремлялись в столовую, на стенах которой висели плакаты: «Поскорее жуй и жуй, а иначе — ты буржуй», «Когда я ем - я глух и нем».
Летом 1931 года вышло постановление ЦК ВКП(б) «О мерах улучшения общественного питания». Предусматривался целый ряд мероприятий по улучшению работы фабрик-кухонь и столовых, подготовку кадров для системы общепита. Рабочие, коммунисты и комсомольцы должны были вести борьбу с недостатками общепита. Именно в эти годы и появился призыв Всенарпита «Общественное питание под огонь рабочей самокритики». Тарелки с призывами должны были служить не только посудой, но и средством агитации и пропаганды. Они предназначались для заведений общепита, а также для домашнего обихода. Создавалась и другая посуда для победившего пролетариата, - это знаменитый яркий агитфарфор, в оформлении которого приняли участие лучшие художники. Но он до народа не дошел, а оказался в частных коллекциях. А наша тарелка несла идеи государства в массы, уцелела и, наконец, попала в фонды музейно-туристического центра.