Вспомнилось. Пару лет назад поехали с пацанами летом на выходные на острова. Палатка, шашлык, рыбалка, ласты, маски, все дела. Они у меня ребята, к походной жизни приученные. Палатку ставят за пять минут. Дрова, костер – это мигом. Я только султана изображаю да лопухом от комаров отмахиваюсь. Ну, привираю, конечно – дела для всех найдутся.
Но суть не в этом. Приехали в пятницу вечером, а в это время летом на островах сложновато пустое место для стоянки найти. Если пусто – значит, или тины около берега полно, не искупаешься, или коряги под водой, или еще какая засада. В общем, пришлось расположиться на одном островке с большой компанией. Не вплотную, конечно, а на другом конце довольно длинного пляжа. Думал – там несколько семей с детишками, вряд ли сильно ночью шуметь будут. Как бы не так. Гуляли соседи с большим азартом, долго и по полной программе. С песнопениями, визгом и звоном.
Поутру вылезаю из палатки. Идиллическая картина. Вода – зеркало, в ней розовое солнышко отражается, птички поют. На берегу резвится девчушка лет шести. Одна. Хорошо еще, в круге надувном. Решил присмотреть, пока взрослый не появятся, а то мало ли.
Забежит по пояс, сунет голову в воду – и назад. Заскучала в одиночестве, принялась звать родителей. Из кустов возникает хмурый папаша, после ночного веселья явно не совсем точно понимающий, на каком он свете. Девчушка начинает пронзительно верещать, аж ухи закладывает: «Папа, папа!» И опять, и опять. «Чего тебе?» - отзывается болезный папа. «Папа, папа, посмотри, как я ныряю!». «Да ох…но!» - рявкает похмельное тело и валится в кусты. Отец, блин…