Июнь 1944 года, встретил нас сильными боями. Немец всё ещё был очень силён и просто так отступать и сдаваться не собирался.
Это был один из тех немногих тихих летних деньков, когда не было боёв, не было выстрелов и разрывов снарядов. Я просто лежал в траве на небольшом холме и тупо пялился в чистое небо.
Господи, будто и войны то нет- мелькнуло в голове. Но она была, была проклятая! Только вчера немцы устроили артналёт.
Били настолько точно, что создавалось впечатление, что у нас тут их корректировщик засел, настолько точно ложились немецкие снаряды. Слава богу из людей никого не побило. Но вот орудия пострадали.
Было похоже, что специально по ним и били-по полковым пушкам. Десяток орудий в щепки разнесло. Вон, сейчас ребята пытаются из трёх одну собрать, но не факт что получится.
И как только немец узнал, где они стоят? По приказу командира, мы эти орудия постоянно перетаскиваем. То в рощице замаскируем, то за домами спрячем, но немец упорно долбит только по ним, спасу нет.
Только перетащим на новое место, утром немецкие снаряды уже к нам в гости летят. Умаялись уже все, а вот как немец информацию о наших перемещениях получает, мы никак вычислить не можем.
У меня сегодня увольнительная, и я повалявшись в травке, всё же решил направиться в ближайшее село. Может что у местных выменяю, вон у меня и консервы есть и шоколад.
Эх, на сальце бы обменяться, да только местные жмутся, говорят мало совсем осталось. Поднявшись, я направился в сторону села.
Через пятнадцать минут я был на месте, и первым делом двинулся к бабе Вере-самогон у неё знатный был.
Баба вера стояла у забора и подслеповатыми глазами, щурясь, смотрела на приближавшегося меня.
-Ой. Ты чтоль Васька?
-Я баб Вер!- сознался я.
- Чего в гости пожаловал? По делу или как?- сразу взяла "быка за рога" бабуля.
-По делу конечно. Хотел вот бутылочкой разжиться.
-Чем оплачивать будешь то?
-Так вот. Консерва! Немецкие сосиски. Вкусные зараза, страсть!
-Ну-да, ну-да.- бабка недоверчиво рассматривала банку с консервами, которую я ей дал. Поскребла грязным ногтем по нарисованной свастике и сказала
- Немецкие, вижу. Хорошо! Но только одну фляжку, больше не дам!-отрезала она.
Я усмехнулся и согласился.
-Что у вас опять вчера громыхало? Немец снова село наше отбить хочет? Не отдадите? -спросила бабуля, протягивая мне полную фляжку.
-Не отдадим бабуль, не дрейфь. Немцу крепко по зубам вломили, теперь он только огрызаться может.
-Ну может и так- с сомнением протянула баба Вера.
-А у вас тут что нового?- в свою очередь спросил я.
-Да всё по старому. Хотя нет. Вон люди возвращаться начали. Недавно Оксанка вернулась, хотя ей всё равно где жить, ей везде хорошо будет. Молодая, хоть и злая как собака, особенно на коммунистов.
-Да что же её коммунисты то сделали?
- Так она из этих. Раскулаченных. Отца её, коммунисты расстреляли, а имущество всё забрали. Когда война началась, она даже рада была.
Не знаю почему, но у меня в голове зашевелилась странная мысль.
-Баба Вера, а когда она вернулась?
-Нуууу. Дай-ка вспомнить. Так две недели как уже. В моей голове щёлкнуло. Как раз две недели назад начались эти странные артналёты.
Естественно, доказательств у меня никаких не было, но всё же, по прибытию в полк, я нашёл нашего ком. роты и доложил ему свои соображение.
Он похмыкал, но всё же сходил к разведчикам.
В общем мои выводы, оказались верными.
Оксанка та, самым настоям шпионам оказалась.
После очередного налёта немецкой артиллерии, разведчики проследили за ней. Эта гадина, оборудовала себе наблюдательный пункт на колокольне.
Шла по утру туда, ещё затемно, и наблюдала за полком. Вид с колокольни был отличным. Она прекрасно видела, куда мы перекатывали орудия, как маскировали их.
Потом спускалась и шла домой, где в подвале была спрятана рация... Ну а дальше всё понятно.
На допросе, она созналась, что давно работает на немцев, с самого начала войны. Прошла курсы радистов и с тех пор, ходит по сёлам да деревням, под видом беженки. А тут её родное село...
В общем вот такая история произошла со мной летом 1944 года.