Предыдущая часть здесь
Неожиданная связь между двумя артефактами Легендариума
Чтобы лучше понять Клятву, ее можно сравнить с Единым Кольцом. И Клятва, и Кольцо угрожают связать в вечной темноте и преследовать и обладать клятвопреступником/обладателем Кольца. Клятва Фэанора дается для того, чтобы править драгоценностями, которые держат "судьбы Арды, земли, моря и воздуха", и которые ныне покоятся, как легко догадаться, в земле, море и воздухе. Кольцо выковано, чтобы господствовать над всем живым, да, но в частности, чтобы управлять тремя кольцами эльфов: кольцом земли (огня), моря (воды) и воздуха. Ключевым термином здесь является "господство". Оно вдохновило принесение клятвы и изготовление Кольца и оно требует соблюдения клятвы и обладания Кольцом. И Кольцо, и Клятва имеют свой собственный разум и волю, так как о них часто говорят, как о чем-то, что способно действовать само по себе.
На тему связи Кольца и Силмарилов есть одна любопытная теория, заключающаяся в том, что эльфийские кольца на самом деле были выкованы, чтобы представлять Сильмарилы и защищать места их упокоения от Саурона. Тут неизбежна догадка, что Саурон, помимо прочего, хотел с помощью Единого Кольца получить доступ к местам упокоения Силмарилов через эльфийские кольца и таким образом позволить Морготу вернуться (так как он вернётся только тогда, когда Силмарилы снова соберутся вместе). Если это так, то это придает особое значение тому, что Галадриэль отказалась от Единого Кольца: она отвергла возможность (как последняя из Нолдор) снова вернуть Сильмарилы. Если это так, то её триумф над искушением и символическое искупление её народа ещё больше, чем мы предполагали.
Кровь на мечах
Теперь важно, чтобы мы поняли, что именно сделал Фэанор, и продолжили его сыновья, прежде чем двигаться дальше. Он, по сути, обрек Нолдор на гибель, создавая новую реальность через язык. Он обрушил на мир силу зла - вещь, которая жива без дыхания. С этого момента Клятва преследует Нолдор; никто не застрахован от ее когтей, и медленно, но верно, все судьбы Нолдор становятся неразрывно связаны между собой, устремляясь к неизбежной тьме.
Принеся Клятву, Фэанор распространяет ее на всех Нолдор, когда призывает их к отъезду, опасаясь, что если остановится хотя бы на мгновение, то потеряет их интерес и доверие.
Таким образом, Нолдор двигаются слишком быстро, не оставляя себе времени, чтобы остыть после сцены, которой они только что стали свидетелями. В этот час Манве посылает посланника, объявляя, что Фэанор изгнан навсегда из-за Клятвы; но он призывает остальных остаться и избежать безрассудства, на которое их подталкивают. Однако, зачарованные речами Фэанора, Нолдор следуют за ним, хотя многие, включая Финарфина и Финрода, отстают, часто оглядываясь назад на свой прекрасный город.
Тогда Нолдор пришли к Телери и попросили их корабли, но Телери скептически отнеслись к безумным планам своих двоюродных братьев и остались преданны Валарам, поэтому отказались отдавать свои драгоценные суда. Тогда Фэанор дал приказ забрать корабли, а Телери, естественно, оказали сопротивление. Таким образом, начинается первая битва, и поскольку силы были не равны и Телери не вложили столько энергии в изготовление оружия, они были побеждены. Нолдор уплыли на кораблях. Так произошло первое братоубийство.
Проклятие или пророчество
Итак, Нолдор причаливают к берегу, и их встречает еще один вестник Валар: "Некоторые говорят, что это был сам Мандос. Все остановились, и из конца в конец стал слышен голос, говорящий о проклятии и пророчестве, которое назвали Пророчеством Севера и Гибели Нолдор". Первая половина пророчества и проклятия обращена именно ко злу, запущенному клятвой:
Слезы без числа вы прольете; и Валар загородят от вас Валинор и закроют вас, так что даже эхо вашего плача не пройдет через горы. На дом Фэанора обрушится гнев Валар от запада до востока, и на всех, кто пойдет за ними. Клятва будет направлять их, но предаст и навсегда отнимет у них сокровища, которые они поклялись преследовать. Ко злу обратится все, чтобы все начато с добром; и через предательство родственных связей и страх предательства это осуществится. Изгнанниками им быть вовеки.
Тогда Фэанор, в своем безумии и гордости, добавляет свое пророчество к Гибели Нолдор, говоря:
Мы поклялись, и не легкомысленно. Эту клятву мы сдержим. Нам грозит много зла и, не в последнюю очередь, измена; но не сказано одно: что мы будем страдать от трусости или от страха трусости. Поэтому я говорю, что мы не отступимся, и такое пророчество я добавляю: о делах, которые мы будем творить, будут петься баллады до конца существования Арды".
Страшные деяния и страшный конец
Затем большинство двинулось дальше, но Финарфин и многие из его людей повернули назад, потому что были родственны Телери и горе и раскаянье охватило их. Остальные, движимые волей Фэанора, прибыли в Хелкараксе, ледяной участок в самой северной точке Окружающего моря. И оттуда ночью Фэанор сбегает со своими приближенными на кораблях, оставляя Фингольфина и его дом позади на холодном и безжалостном берегу. Когда Маэдхрос, его старший сын, невинно спрашивает, могут ли возвращающиеся корабли первым делом привезти его друга Фингона, Фэанор смеется "как умалишенный" и открывает, что не собирается больше никого переправлять.
Тогда один Маэдхрос остался в стороне, а Фэанор поджег белые корабли Телери. Так в том месте, которое называлось Лосгар, в великом огне, ярком и ужасном пламени закончили свои дни самые прекрасные корабли, когда-либо плававшие в море. И Фингольфин и его люди увидели свет вдали, красный под облаками; и так они узнали, что были преданы.
В некоторых версиях говорится, что Фэанор случайно оставил одного из своих младших сыновей спящим на корабле, и тот был сожжен заживо. Так Фэанор потерял первого из своих сыновей, как предвидела Нерданель.
Фэанор и его народ затем двинулись дальше в Средиземье, ведя войну с приспешниками Моргота, пока однажды "Фэанор не был окружен [...]. Его сбил с ног Готмог, повелитель Балрогов". Сыновья Фанора вытащили его, но на горном перевале он их остановил. Вот как он прожил последние мгновения своей жизни:
...он трижды проклял имя Моргота и возложил на своих сыновей обязательство нести Клятву и отомстить за своего отца. Потом он умер; но у него не было ни похорон, ни гробницы, ибо настолько огненным был его дух, что его тело рассыпалось в пепел и его унесло ветром, как дым; и ему подобного больше никогда не рождалось в Арде, и его дух не покидал залы Мандоса. Так закончил путь самый могущественный из Нолдор, деяния которого даровали им и величайшую славу, и самое страшное горе.
Но история Фэанора не заканчивается так, в огне и обреченности: предсказано, что в последние дни он снова восстанет, чтобы закончить свою долгую борьбу с Морготом, и в конце концов отдаст расколотые Сильмарилы Яванне, чтобы она могла обновить разбитый мир. Это утешительная мысль. Даже Фэанор не находится за гранью искупления. В залах Мандоса, обучившись мудрости, сдержанности и щедрости, Судьба Нолдор, которого Толкиен назвал "главным творцом среди эльфов", в конце концов, станет тем, кто сделает исцеление мира возможным.