Канарейкины пришли
Ровно в 14.00 в дверь позвонили. Канарейкины были точны, как часы английской королевы. Мама сменила выражения своего лица на умильно-приветливое, откашлялась и радостно распахнула дверь. «Эге-гей!» - раздался громкий клич Анатолия Канарейкина старшего и пронзительный смех его супруги. «Началось», - грустно сказал Сережка и тоскливо побрел на кухню.
Канарейкины сразу заполонили собой всю квартиру. Их было очень много. Альбина Канарейкина верещала без остановки, Анатолий басил и острил без передышки. Детей Канарейкиных, как обычно, не было слышно. Они молча зашли, молча сняли обувь и также молча уже сидели на диване со своей маленькой собачонкой Клопом и от вежливости осматривали интерьер нашей квартиры, который они видели уже раз сто. «Прошу всех к столу!» - мама широко распростерла руки, как главный распорядитель пиров древней Руси. Напрашивалось окончание фразы: «Люди добрые!»
Подготовка
Папа с бабушкой облегченно вздохнули. Подготовка к приходу Канарейкиных далась нам нелегко. Папа несколько раз ходил на рынок за мясом и за продуктами в магазин, бабушка напекла пирогов, наделала голубцов, мы с Марусей нарезали салатов, мама в это время, по ее выражению, отмывала, после нас всех, квартиру. Барбос подготовку игнорировал, вальяжно ходил, все нюхал, пробовал салаты, тихонько покусывал бабушку за тапочки и точил когти о дверной косяк кухни, чем очень нервировал маму. Папа неохотно приволок с кухни стол - книжку и установил ее прямо в центре зала.
«Ты ножку стола когда-нибудь сделаешь, чует мое сердце, обрушится эта твоя хлипкая конструкция», - мама постоянно напоминала папе про давнишнюю неисправность. Дело в том, что одна ножка стола уже давным-давно открутилась от петель и папа ставил ее просто в распор. «Ничего не будет, этот стол еще 100 лет простоит, крепко раньше делали, - папа был уверен в своей правоте, - давайте скатерть, у меня все готово.» Бабушка Оля уже несла тарелки и скатерть.
Великий чтец
Все расселись за столом с быстротой молнии. Сережка громко прошептал: «Сейчас начнется, будут хвалиться». Глава семьи, Анатолий, не заставил себя долго ждать. Большой ложкой накладывая себе салаты, он победоносно поглядел на присутствующих и торжественно произнес: «Вы знаете, друзья. А Ваньча -то наш, вчера пятерку за сочинение принес!» «Что я говорил», - Сережка удовлетворенно крякнул. Мама погрозила ему кулаком.
«А Танечка Мойдодыра читает теперь, наизусть», -подхватила тему гордости за своих детей, жена главы семейства, Альбина.
«Какие молодцы , - фальшиво произнесла мама, - накладывайте селедку под шубой, я ее сама делала». «Я бы ее не советовал», - тихо пробурчал Сережка, и сразу же получил локтем в бок от бабушки Оли. С кухни раздался радостный лай собачки Канарейкиных, Клопа и недовольное мяуканье Барбоса. «Пойду, Вера, твой сырный крем проверю, готов ли»,- бабушка Оля что-то непонятное показала маме глазами и умчалась на кухню.
«Мойдодыр, - мама продолжала из вежливости подыгрывать Канарейкиным, - очень интересно послушать!» «Нет, только не это!» - Сережка схватился за голову, но его отчаянную реплику никто не услышал.
«Танюша, милая, прочитай нам Мойдодыра» -Альбина Канарейкина погладила дочку по голове. Танюша была девочкой послушной и не по годам умной. Она понимала, что просто так от нее не отстанут. Через несколько секунд она уже стояла на стуле, поставленным специально для такого случая нашим папой, и свысока поглядывала на гостей. «Просим, просим», - мама непонятно для чего фальшиво начала провоцировать аплодисменты гостей. Но кроме нее, Анатолия и Альбины Канарейкиных никто не отреагировал и не захлопал, все были поглощены тестированием вкусных кушаний от бабушки Оли.
Великая сила искусства
Танюша начала чтение. Поначалу тихая и робкая декламация еле доносилась до нас, но постепенно звук нарастал. Танюша входила в образ, щеки ее розовели, блеск глаз становился ярче, голос тверже.
Мама Альбина преданно и умильно смотрела на Танюшу и на каждое ее слово энергично и ободряюще кивала головой. Танюша все больше и больше расходилась, румянец горел на ее бархатных круглых щеках, градус напряжения чтеца начал доходить до слушателей. Все притихли. Танюша буравила слушателей своими яркими глазами - бусинками, размахивала руками, и как мне кажется, как-то осуждающе глядела на всех нас.
«Вот они, какие большие, сидят тут, руки наверняка не мыли и великого Мойдодыра не знают,» - читалось между строк. Что тут скажешь. Великая сила искусства. Многим, наверняка, захотелось немедленно встать из-за стола и скорее помыть руки, ну хотя бы причесаться, во всяком случае, виноватыми себя почему- то считали все.
«Ах ты гадкий, ах ты грязный, неумытый поросенок», - Танюша все громче припечатывала нас к стульям гениальными строками великого детского поэта Корнея Ивановича Чуковского.
«Ты чернее трубочиста, полюбуйся на себя», -Танюша слово «полюбуйся» особо выделила и застыла в долгой актерской паузе, уставившись на бабушку Олю и направив на нее свой маленький пальчик. Бабушка Оля как - то криво улыбнулась, виновато посмотрела на присутствующих и спрятала руки под стол.
«У тебя на шее вакса, у тебя под носом клякса,
У тебя такие руки, что сбежали даже брюки,
Даже брюки, даже брюки, убежали от тебя»,- Танюша осуждающе покачала головой и махнула рукой, снова буравя глазами бабушку Олю.
Бабушка стала суетливо озираться, поправлять шаль, прическу и явственно искать поддержки в глазах присутствующих. Но поддержки не последовало. Бабушка сдалась. Всплеснув руками и со словами: «Ой, я забыла. У меня же на кухне...», - бабушка спешно покинула комнату. Что там у нее было на кухне, мы так и не узнали, да это было и не важно.
Потери «бойца» никто не заметил. Все смотрели на маленького и гениального чтеца. Танюша в азарте топтала стул, подпрыгивала, срывалась на громкий крик, она переходила к апофеозу своего великолепного исполнения.
Роковая случайность
На пике кульминации, когда Танюша страшным и грубым голосом чеканила: « Я великий умывальник, знаменитый Мойдодыр», на кухне что-то упало, кто-то заорал нечеловечьим голосом и оттуда с визгом и шумом в комнату вкатился какой-то шерстяной клубок.
Это был кот Барбос и пес Клоп. Клубок вкатился под стол и «впечатался» аккуратно в ножку стола, которую папа не прикрутил, а поставил враспор. Ножка выбилась из-под стола, закачалась и упала. Это было начало конца. Для тех, кто понимал. Мама побледнела, папа покраснел. Все это произошло в доли секунды. Кот и пес на этом не успокоились и яростно бились под столом, по ногам гостей, пытаясь выбраться наружу. Танюша прекратила свое выступления и сверху, со стула, с интересом наблюдала за происходящим, как и все присутствующие за столом. Стол зашатался, накренился и медленно сложился пополам, тарелки, салатницы, приборы, фужеры, все покатилось в грандиозный провал –воронку, в самое жерло провиса скатерти, прямо посередине стола.
Большая бутылка «Колы» опрокинулась на бок, подпрыгнула и начала поливать пенной жидкостью маму и Альбину Канарейкину. Альбина начала визжать и откинула от себя бутылку. Бутылка стала поливать всех остальных. Поднялся еще больший крик и визг. Папа мигом залез пол стол и начал судорожно вставлять ножку обратно, но было уже поздно. Барбос выбрался наружу, его схватила Маруся и побежала с ним на кухню. Ошалелый Барбос успел ухватился когтями за скатерть. Скатерть, вместе с тарелками, потянулась за ним. «Фу, Барбос, ты в чем это таком липком?» - Маруся брезгливо поморщилась.
Бабушка Оля стояла в дверном проеме, очки ее запотели, на лице застыл неприкрытый ужас: «Не сердись Вера, я хотела зверушек покормить и случайно опрокинула на них твой горячий сырный крем».
Все стало ясно. Неожиданно, облитые липким сырным кремом, Клоп с Барбосом, в ужасе, бросились наутек. Спасаться. А где лучше всего скрыться, только под столом.
Все хорошо, что хорошо кончается
В это время, папа с Анатолием Канарейкиным уже наладили стол. Мама с Альбиной убирали последствия крушения. Все были мокрые и липкие. «Колой» оказались забрызганы все. Наступила звонкая тишина, и вдруг, в наряженной тиши, раздался громкий и веселый смех. Танюша на стуле задорно смеялась. Маруся засмеялась тоже, а за ними и все остальные. Громче всех смеялся папа. Напряжение было снято. Через 10 минут последствия столокрушения были ликвидированы полностью.
Танюша попила воды, снова залезла на стул и закончила свое выступление словами: « А немытым трубочистам стыд и срам, стыд и срам». Под грохот аплодисментов папа густо покраснел.
Читайте наши рассказы и подписывайтесь на канал