Милый психопат, великий и ужасный машинист, тёмный рыцарь, воинственный Моисей рассказывает о себе, о кино и об ипотеке.
1. В вашей фильмографии и критики, и зрители чаще выделяют «Американского психопата», «Машиниста», «Бойца». И похоже, это именно те роли, которые потребовали от вас самого полного погружения.
Ну да. Я бы добавил еще «Спасительный рассвет». А полное погружение нужно всегда, никогда нельзя отвлекаться. Стоит на минуту расслабиться и потерять концентрацию — и все. Однажды я так попал в адскую аварию на мотоцикле, после которой перестал ездить совсем.
В кино, конечно, последствия не так страшны, но зато может захлестнуть чувство разочарования. Я всегда спрашиваю себя: «На кой черт мы снимаем этот фильм? В чем смысл? Кого это вообще волнует?» Понимаете? Но иногда бывают моменты, когда ты осознаешь: то, что ты делаешь, — очень хорошо.
2. Поэтому вы готовы на многое ради вживания в образ? Например, для ролей в «Спасительном рассвете», «Машинисте» и «Бойце» вы сильно похудели.
Да, а для «Аферы по-американски», наоборот, поправился. Хотя это и не было прописано в контракте, и Дэвид О. Расселл очень удивился, увидев меня через три месяца после нашей встречи, изрядно набравшим вес.
И я был готов к тому, чтобы брить голову каждый день . А как же иначе? Как я могу почувствовать персонажа, его энергетику, если полностью не соответствую его образу?
3. Это правда, что Роберт Де Ниро, столкнувшись с вами на съемках «Аферы по-американски», вас не узнал?
Что там! Я и сам не узнавал себя в зеркале! Да и дочка смотрела на меня как на чужого человека: какой-то лысенький пузатый дядечка, который неожиданно поселился дома и на полном серьезе требует, чтобы его называли папой. А ей уже было восемь лет, и она твердо знала, что папа — тощий как жердь: для предыдущей картины мне, наоборот, надо было двадцать пять килограммов сбросить. Кончилось все, конечно, хорошо: я всех убедил, что я — это я, и сам постепенно привык видеть в отражении пухлую физиономию. А тут и съемки закончились — настала пора спортивного зала.
Следующая картина - "Исход", Моисей изначально ведь был египетским принцем, а в царской семье слабаков не терпели. Вот и пришлось прощаться и с уютным брюшком, и с набранным жиром, который вскоре превратился в мускулы. Вроде бы справился.
4. Вы не боялись играть Моисея? Он, конечно, не Бог, но все равно — масштабная личность.
— То, что я чувствовал, — был не страх, а, скорее, любопытство. Это же так интересно — попытаться проникнуть в мысли вершителя истории, пусть даже мифического. Я прочитал от корки до корки Тору и Коран. И там и там личность Моисея описана очень ярко, но ведь все это — только интерпретации. Это не мемуары самого Моисея и даже не свидетельства его современников.
Поэтому я решил дать себе свободу в создании собственной трактовки образа, я ведь тоже имею на это право. Моей основной подготовкой к роли был повторный просмотр двух уморительных картин — «Жизни Брайана по Монти Пайтон» и «Всемирной истории» Мэла Брукса, — где события, описанные в Библии, показаны с самой необычной стороны.
5. Интересно, что с таким серьезным и обстоятельным подходом к работе вы довольно часто снимаетесь.
Счета-то надо оплачивать. А еще я удачливый парень, меня все время приглашают работать в разные проекты. Но вы хоть видели, в каком количестве говна я снялся? О боже…
6. Зато вы Бэтмен! И вы согласились им стать, несмотря на то что это совсем не стандартное для вас кино.
Мне показалось, что в нем есть потенциал. И может получиться нечто, чего никто не ожидает. Хотя было непросто — такие картины требуют огромной выносливости, а это мне вообще несвойственно. Я люблю снимать фильмы дней за 30, если получается. Но тут мне абсолютно не на что пожаловаться — Крис Нолан сделал все, что хотел, и все, что обещал, и я бесконечно благодарен ему за участие в его проекте. Как подумаю, что именно я сыграл такую важную, знаковую для нашей культуры роль… Это же с ума сойти можно! К тому же я был очень удивлен, что меня туда позвали. И решил: раз уж это произошло, я должен выложиться по полной, отрабатывая каждый свой съемочный день по максимуму.
«Бэтмен» дал мне и моей семье очень много. До него я все время думал: «О боже, если я не получу работу в течение следующего месяца, все пропало». А франшиза дала мне немного времени, возможность посидеть, подумать и не переживать, что банк отберет у меня дом за просрочку по ипотеке.
7. Профессия актера подразумевает публичность. Однако мало кто из знаменитостей любит разговаривать о себе.
Потеря анонимности — это цена, которую приходится платить за то, чтобы позволить фильму выйти на экраны, довести его до публики. А когда ваша основная задача — создавать каждый раз новых персонажей, крайне невыгодно позволять посторонним понять, какой вы на самом деле. С чисто практической точки зрения.
Например, вы были бы просто поражены, узнав, что большинство актеров в нормальной жизни жутко застенчивы! А вообще, для артиста серьезная потеря — не иметь возможности пойти в любое место и раствориться среди людей. Работа над образом — это почти детективное расследование, в котором много сердца и души.
И как быть, если у вас нет возможности смешаться с толпой? Вы становитесь профнепригодным.
8. Вы как-то рассказывали, что однажды увидели вашу сестру (актрису Луиз Бэйл) на сцене и именно тогда захотели попробовать себя в актерстве. Сразу поняли, что это ваше дело?
Честно говоря, было все равно, просто вдруг люди начали приглашать меня на роли. А для меня все дело было в деньгах — я понял, что смогу кормить семью. И конечно, гордился этим. Но главным образом это была такая детская тюрьма, ловушка, в которую я попался, и я совершенно точно не буду заставлять мою дочь заниматься подобными вещами. Невозможно наслаждаться чем-то, когда это становится обязанностью, поэтому у меня с актерством всегда складываются отношения любви-ненависти.
Это отвратительная профессия, приводимая в движение тщеславием, я ее просто не переношу. Ненавижу всех этих людей, ненавижу кино и надеюсь не увидеть больше ни одного фильма в своей жизни! А потом вдруг нахожу что-то интересное и говорю: «Так, забудьте все, что я сказал. Я хочу вернуться и снова работать». Так всегда, моя жизнь — просто череда белого и черного.
Вопросы взяты из интервью журналу THR.