В последний день праздников, посвященных 75-летию Победы в Великой Отечественной Войне, мне вспомнилось одно из самых грустных и крупных поминальных событий, где мне когда-то пришлось побывать. Три года назад весной, когда наши степи только начинали расцветать, в ясный ветреный майский день мы с сестрой поехали в Тамчинский Дацан.
Селенгинское землячество в городе Улан-Удэ и фонд Морихиро Ивата обратились к настоятелю Тамчинского Дацана Солбон Ламе Аюшееву с просьбой провести молебен по усопшим жителям Японии «Благопожелание ушедшим», которые жили и умерли в Бурятии после войны. На территории Бурятии с 1945 по 1948 года жили и работали 17817 японских военнопленных, и 748 человек из них навсегда остались с нами, остальные смогли вернуться к своим родным и близким.
Потом уже перебирая в памяти воспоминания об этой поездке, я удивилась, как странно переплетаются судьбы людей и судьбы народов в этой бесконечной взаимозависимости под названием всеобщая история. Я сама решила поехать туда по нескольким причинам, в памяти с детства эхом звучал рассказ о японском военнопленном, про которого нам рассказал однажды дедушка, после очередной нашей с братом попытки попасть в бомбоубежище, которое до сих пор стоит в нашем дворе. В памяти были рассказы бабушки о конях, которые стоят на здании театра Оперы и балета. Рассказы бабушки все были на уровне детских сказок, но они были полны страхов, непонятных теней, и всегда хотелось включить свет, чтобы тени растаяли. И в памяти была маленькая японская девочка, которая болела лучевой болезнью после бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Она из бумаги делала белых журавликов, потому что доктор сказал, что если она сделает 1000 белых журавликов, то она будет жить. В детстве в память об этой японской девочке мы все из бумаги делали белых журавликов, и мечтали, чтобы больше не было войны. Эта девочка с белым журавликом стала для многих символом мира и жизни. Она показала нам ценность каждого дня с его радостями и бедами.
Само по себе мероприятие было посвящено памяти, памяти двух народов, памяти поколений, и может если бы этот молебен проводился в Иволгинском Дацане, то смогло бы приехать больше людей, было бы больше репортеров и телевидения, больше людей бы могло прикоснуться к этой истории, но жизнь распорядилась иначе. Молебен проводился в Тамчинском Дацане, который сам во время лихих лет был отобран у верующих, и служил лагерем для заключенных. Оплот веры и духовное прибежище целого народа чудом сохранившееся в маленьком селе, спустя много лет встретило и почтило памятью, тех, кто там жил и смотрел на звёздное небо, вспоминая родные лица на тюремных нарах. Это очень редко бывает, когда погибшие воины встают рядом с живыми и идут плечо к плечу, в нашей стране это бывает только один раз в год - 9 мая. И вот один раз спустя много лет приехали люди из далекой страны, чтобы позвать и почтить память своих ушедших воинов.
Перед молебном дети Харганатской школы, жители Японии, живущие в Бурятии, и те, кто специально приехал из Японии участвовать в молебне и все, кто принимал участие в молебне, из бумаги сделали много бумажных белых журавликов. Жители Японии сделали разноцветных журавликов. В Харгане журавликов развесили на веревке возле водонапорной башни, построенный военнопленными, и весенний ветер нещадно трепал их крылья. В селе Харгана жители выделили землю, чтобы посадить там «Парк мира». Там я впервые узнала про книгу писателя Владимира Гармаева «Сакура в снегах Забайкалья», и просто задумалась, как тяжело жителям Японии было жить в наши морозные зимы.
В первый раз во время этой поездки я узнала о печати японского императора у нас в Бурятии в Доме Культуры города Гусиноозерск. В Гусиноозерске также много зданий центра города, как и в Улан-Удэ были построены военнопленными, и в одном из зданий кто-то из людей ранее обратил внимание на лепнину в коридорах, напоминавших печать японского императора, поэтому вся делегация приехала в это здание еще раз, чтобы осмотреть его и удостовериться, печать это или нет. На самом деле лепнина представляла собой цветок в виде хризантемы, и кто-то увидел в ней печать императора. Мы увидели лепнину, но потом я увидела одного японца, который вытащил свой паспорт, на котором была изображена такая же хризантема, как и на стене. Это здание строили военнопленные жители Японии, кто знает, может быть в память о своей родине они и оставили здесь такое напоминание о себе своим потомкам, о том, что они здесь были.
В Тамчинском Дацане делегацию приветствовал настоятель Тамчинского Дацана Солбон Лама, он тепло со всеми поздоровался, показал территорию Дацана и потом начался молебен, во время которого Солбон Лама зачитывал списки всех ушедших и были зажжены более 750 зула.
Печать Японского императора.
Тамчинский Дацан, один из старейших Дацанов Бурятии, когда заходишь в него и дотрагиваешься до его стен, вся энергия и мощь, намоленная годами переливается в твое сознание яркими вспышками картин, и молитвенный гул начинает доноситься откуда-то изнутри тебя, ты оглядываешься, встряхивая себя, и пытаясь сбросить с себя наваждение, и видишь всё, как есть сейчас, только потом понимаешь, что Дацан просто дал тебе прикоснуться с к своей богатой истории. В этом Дацане история, живые и ушедшие стоят всегда рядом - всё живое, может поэтому туда и тянет приехать еще раз, и в тоже время страшно, что можешь не понять посланий прошлого и испугаться.
После молебна люди посадили маленькие сакуры возле Дацана, бережно полили посаженные кустики водой, а мы в это время боролись с шариками, которые запутались на ветру между собой, но прибежали школьники и помогли нам распутать шарики. В память о погибших, каждого журавлика привязали к белому шарику и отправили их в новый полёт. И потом долго все смотрели, как улетают в небо журавлики. В какой-то момент показалось, что один журавлик ждет другого, слегка зацепившись за воздух, и потом они улетели вместе. Солбон Лама сказал, что все ушедшие живы, пока мы помним о них, и пока мы помним о маленькой японской девочке, умершей от лучевой болезни, мы будем защищены от ядерной войны и её последствий.
Потом мы были приглашены на торжественный ужин, и, если честно, такого богатого стола, который каждый раз накрывают селенгинцы, я ни в одном районе не встречала. Наверное, это благодаря Гэсэру Сергеевичу Доржиеву, председателю Селенгинского землячества в Улан-Удэ - главному организатору и вдохновителю этого события, без него оно бы не состоялось, просто потому что он всех знает, сам всем помогает, из-за этого все его любят и помогают ему.