Молчаливая, спокойная, даже какая-то угрюмая колонна жителей столицы производила впечатление сильнее, чем 50 тыс. карнавальных демонстрантов прошлой зимой. Тогда была игра, сейчас на лицах людей читалась досада и решимость. Благотворительная тема стала политической.
В прошлом году колумнист «Филантропа» Юлия Галямина писала о том, что благотворительность должна политизироваться, так как именно здесь вырастают независимые от власти институты гражданского общества. И растут они сами по себе, даже вопреки политике властей: инициатива идет снизу. Но тогда третий сектор остался безучастным призыву овладеть политической повесткой дня и включить в нее свои пункты.
И вот теперь филантропия по-настоящему политизировалась. Но сделали это возможным не активисты, а высшее руководство России. Получилось вынужденно и неожиданно.
Президент Путин, поддержав думцев, сделал главный шаг. Детская тема вошла в политику. И знаете, президент — молодец, потому что росчерком пера заставил миллионы россиян задуматься об участи детей в детских домах, о непростой процедуре усыновления, об отношении к детям с ограниченными возможностями, о состоянии института семьи в России, наконец. Не будь этого закона, эксперты и волонтеры так бы и продолжали пытаться докричаться до чиновников и объяснить, что нам нужна реформа системы детдомов. Как кричали последний десяток лет.
А теперь власть фактически расписалась в том, что берет на себя обязательства по решению хотя бы части вопросов с усыновлением. Десятки миллионов слышали и читали, как политики всех ранжиров обещали разработать программы, законы; как собираются в обмен на закрытый теперь канал усыновления в США для детей с ограниченными возможностями сделать так, чтобы их усыновляли граждане нашей страны.
Самое главное, после принятия закона «Димы Яковлева» чиновники лишились аргумента: мы ничего не можем сделать для этих детей. Пути назад нет.
