Внимание! В тексте содержится ненормативная лексика!
расскажу вам про совершенно о×уительную Черную Вдову, и вообще, фам фаталь. аналогов в мире нет
итак
жила-была девочка Мария О’Рурк. родилась она в 1877 году, в семье обрусевших еще с XVII века ирландских аристократов. и не какой-нибудь еbучей мелочи, а конкретно - потомков древнего королевского рода. к моменту рождения Марии семья обосновалась в Киеве. были они знатные, но бедные, как полагается ирландцам
девочка росла прехорошенькая - голубоглазая, белокожая, с каштановыми волосами, тонким породистым лицом и изящной фигуркой. и с пылким ирландским характером. такая Скарлетт О’Хара на русский манер
в конце XIX века началась мода на декаданс: роковые женщины, страдания, эстетика смерти, мрачные стихи непонятно о чем, темная вуаль, кокаиновые ноздри, "в шумном платье муаровом, ландолет вазелиновый…", и все такое прочее
и очень уж Мария любила… не мужиков, а то, что от них можно получить. еще в институте благородных девиц впала в такой сексуальный декаданс, что однокурсницы ее прозвали "демивиержка". ну типа вроде девственница, а вроде и не везде.
вышла Мария из пансионата, и тут же, в 18 лет, зацепила крутого жениха, Василия Тарновского. был он сыном богатого киевского промышленника
— да ты о×уела, доченька! - сказали графья О’Рурки, - мы, буквально, в родстве с древними королями, а возможно, даже с Микки Рурком. а ты тут за быдло купеческое собралась. не бывать этому!
— да ты о×уел, сынок! - сказали богачи Тарновские, — мы, буквально, на золоте не то, что едим, а даже срём. а ты тут голожопую ирландскую нищенку-bлядину в дом тащишь. не бывать этому!
— да вы о×уели, мамы и папы, - сказали Мария с Василием, — у нас, bля, высокая страсть и полный декаданс
и тайно обвенчались
— ну bлядь, nuздец теперь, - хором сказали аристократы с промышленниками
а милые детки радостно продолжили морально разлагаться. ибо декаданс же. они бухали в ночных заведениях, кололись морфином, нюхали кокс — в общем, ни в чем себе не отказывали, благо папа Тарновский регулярно давал бабло. даже первенца своего Мария родила в кабинете ресторана, обдолбанная и пьяная
но сказка закончилась, когда у папы-промышленника начались проблемы в бизнесе
— ×уй вам на декадентские морды, а не кокс, - наконец сказал папа, — всё бабло пойдет на восстановление бизнеса, и вести его будет мой старший сын Пётр. благо, он примерный семьянин, и с нищеёbскими ирландками морфином не колется
— да как ты можешь, папа? — очнувшись от прекрасных грёз, вопросил Василий, - а как же декаданс?
— а вот bля, предавайтесь ему теперь в бомжатниках. туда и дорога, - сурово ответствовал папа
и всем назло показательно помер, оставив весь бизнес в наследство Петру.
— ой, bля, бином Ньютона, — фыркнула Мария, — щас разберемся
закрутила с Петром, соблазнила его, он впал в декаданс, и застрелился. всё бабло перешло к Василию. супруги бросили ребёночка родственникам, радостно укатили за границу, чтобы и дальше нравственно разлагаться в комфорте. но там Мария переборщила с декадансом, и заболела
Василию было сугубо по×уй. он продолжал нюхать, колоться, бухать и еbать баб, пока Мария помирала в номере. болезнь жены ему осточертела, и однажды он спросил врача:
— когда она уже издохнет?
— да скоро, я так думаю, — ответил добрый доктор, который тоже был декадентом
Мария это услыхала, и решила:
— ×уй дождетесь. это еще вопрос, кто первый сдохнет
и выжила назло муженьку. уговорила вернуться в Киев, и там принялась за дело. пока муж упивался декадансом, Мария заводила еbарей. причем выбирала только из дуэлянтов. сталкивала их лбами с муженьком, который уже утратил адекватность, и те вызывали Василия на дуэль
план у Марии был простой:
- либо они Васю угандошат, и тогда хорошо. либо Вася их угандошит, и его в каторгу отправят. что тоже заеbись, — говорила она
очень мстительная была девушка. но и Василию, и его противникам везло: дуэли оканчивались мирно. все почему-то промахивались друг в друга
— ну что за мужик пошел? — огорчалась Мария, — не мужик, а какой-то инфантил nuздорукий. надо действовать по-другому
вот однажды познакомилась с молодым красавцем Владимиром Шталем. тот в роковую дамочку влюбился без памяти.
— ахъ, - говорит, — монъ шеръ, будьте моей хоть на одну ночь!
— могу, — отвечала Мария, — и такой тебе минет сделаю, что в душе ландыши распустятся. только чем ты мне заплатишь? я ведь женщина фатальная, и декаданс, опять же, в моде…
— повелевай, прекрасная! моя Клеопатра!
— точно, Клеопатра… — сообразила Мария. — чем я хуже? короче, за ночь любви заплатишь мне жизнью
Шталю это показалось до оnuзденения романтичным вариантом, и он согласился
— но ×yли толку от одной твоей жизни? надо ее монетизировать. так что оформи страховку в мою пользу, — добавила Мария. — Клеопатра-то царица была, ей бабло с неба капало. а мне приходится о презренном металле думать. кокаин нынче дорог
Шталь застраховался на 50 тыщ рублей, выеbал Марию, а поутру застрелился прямо перед анатомическим театром. чтобы труп далеко не таскать. в Киеве сделался шум и переполох. но Марии было по×уй. схема ей понравилась, и вскоре еще несколько мужиков монетизировали таким образом свою жизнь
а вот мужа Марии ничего не брало. чары жены ему уже прискучили, бретеры его убить не могли. как Мария ни уговаривала его застрелиться, Василий только ×уй показывал, и предлагал понюхать с него кокаину
— ×ули делать? надо разводиться, — решила Мария
нашла известного адвоката Прилукова, и развелась. между делом, соблазнила и адвоката. после ночи страсти Прилуков бросил жену, детей, свою контору, сnuздил бабло клиентов, и парочка укатила в Алжир, предаваться африканским страстям в атмосфере декаданса
вскоре клиентское бабло закончилось. Мария оглянулась по сторонам, и заметила пожилого вдовца, богатого графа Комаровского. покрутила хвостом, трахнула старичка, и он, конечно, тут же влюбился
но человек он был старых правил, ни×уя не декадент. потому стреляться не хотел. а хотел жениться на Марии, и жить долго и счастливо
замужество в планы фам фаталь не входило, она пошла на хитрость
— изволь, — говорит, — выйду за тебя. но это ж время надо. жить в твоем доме не буду, там твоя жена померла, а я брезгую. купи-ка ты нам палаццо в Венеции. желаю каналы, гондоны и гондоньеров… то есть, тьфу, гондолы и гондольеров
— все сделаю, душенька, — радуется Комаровский, — а пока вот на тебе кило бриллиантов, носи на здоровье
— да, но дело вот какое. ты ж человек пожилой. вдруг да помрешь на мне от счастья, пока мы не поженились, — вздыхает Мария, — и останусь я без средств к существованию. уж ты, пожалуйста, застрахуйся в мою пользу. а потом после свадьбы расстрахуешься. или даже расстрахеришься
— все для тебя, моя голубка, — сказал Комаровский, и застраховался
тут ему, собственно, и пиздец пришел. он, конечно, был еще жив, но не догадывался, что уже умер. поехал, как пусечка послушный, в Венецию, покупать палаццо. а Мария тут же нашла нового ебаря, некоего Николая Наумова. ничем замечательным он не отличался, просто был родственником Тургенева. ну и даже не декадентом, а дегенератом: бухал, наркоманил и обожал БДСМ. Мария пиздила его плеткой и тушила об него бычки. а он только тащился и просил трахнуть его страпоном.
— тут проблемка есть, — говорит однажды Мария. — граф Комаровский меня, невинную девушку, преследует и склоняет к сожительству. даже больше скажу, к законному браку.
— вот скотина! — возмутился Наумов.
— да. так что не видать нам счастья со страпоном, любовь моя, пока ты его не грохнешь, — туманится Мария. — а потом скройся в Швейцарии, я туда приеду.
— как два пальца обоссать, — обещает Наумов. — щас поеду и докажу свои чувства.
и рванул в Венецию. а Мария осталась с Прилуковым, который ей, в принципе, нравился. они вместе хотели получить бабло Комаровского.
приезжает Наумов в Венецию, а Комаровский там уже целый дворец для Марии купил. но говорю ж, Наумов был дегенерат. он выстрелил в Комаровского при свидетелях, да еще с воплем:
— не смеешь ты жениться на графине, старый козел!
пристрелил он графа крайне непрофессионально, так что тот помер, конечно, но далеко не сразу. свидетели Наумова схватили и сдали полиции. а Комаровский на смертном одре внезапно прозрел и догадался, зачем его Мария застраховаться заставила. всё рассказал, узнал Наумов, и сдал Марию с потрохами
через пару дней Мария с Прилуковым прибыла в Венецию. в надежде, что Наумов убил Комаровского, а сам уже в Швейцарии. а значит, она избавилась от обоих. но их встретила полиция
- bлядь... ну что за мужик пошел? - oгорчилась Мария. - ни убить толком, ни застрелиться. как есть декадент nuздорукий
начался суд. в тюрьме к ее камере приставили карабинеров, и меняли каждый час - боялись, что ушлая дамочка соблазнит охранников, и сбежит. в суд ее возили в черной гондоле - хоть частично мечта сбылась. сама Мария была в трауре, и под плотной черной вуалью. на мостах собиралась толпа, чтобы на нее посмотреть. и летели в Марию… думаете, камни и тухлые помидоры? нет, bлядь! романтичные венецианцы забрасывали ее букетами роз, превознося красоту роковой женщины. газеты прозвали ее Черным ангелом
в суде ее тоже заваливали цветами и восхвалениями. считалось, что Мария подтолкнула к самоубийству ЧЕТЫРНАДЦАТЬ мужиков
ее осудили на 8 лет. подельникам дали поменьше. что стало с ними — ×уй знает, да и кому это интересно? а вот Мария устроила себе хэппи-энд. ее выпустили раньше, в 1915 году. черная вдова тут же выскочила за американского офицера, и свалила в США. там она встретила аргентинского миллионера, и переехала в Латинскую Америку
и вот уже в Аргентине, под пальмами, танцуя танго, Мария успокоилась. плюнула на фам-фатальские штучки, стала хорошей женой и матерью. благо, мода на декаданс благополучно закончилась, и пошла мода на семейные ценности.
умерла в 1944 году, уважаемой дамой, и вообще, полноценным членом общества
мораль… да какая тут, на хер, мораль. мне другое интересно. как?! вот как она это делала?! что надо творить с мужиками, чтобы они шли и на убийство, и на самоубийство, и не от горя, а от счастья?!
