Последний брак Людмилы Гурченко и ее разрыв с дочерью
Свой последний официальный (пятый) брак Людмила заключила с кинопродюсером Сергеем Сениным в 1993 году. С ним она познакомилась двумя годами ранее на съемках мистической картины “СекСказка”. Актриса была старше избранника на 25 лет, но это обстоятельство никого из них не смущало. Она постоянно пользовалась услугами пластических хирургов и выглядела намного моложе своего возраста (и собственной дочери, которая совершенно не заботилась о внешности). Ходили упорные слухи, что Мария злоупотребляет алкоголем.
Многие сомневались в искренности чувств молодого мужа, но по словам близких знакомых Людмилы, они производили впечатление счастливой пары. Сенин как продюсер старался реализовывать творческие проекты жены и безропотно терпел ее непростой нрав.
С ним Людмила прожила всю оставшуюся жизнь. Мария (теперь Королева) уже давно жила отдельно с мужем и двумя детьми: Марком (названным в честь деда) и Еленой. Гурченко общалась только с Марком, которого действительно любила. Дочь и внучка ее не интересовали.
Подросток в 14 лет начал употреблять наркотики, о чем актриса не подозревала. За то, что Мария скрыла от нее этот факт, Гурченко не смогла простить дочь до конца своих дней. Родители отправили сына на учебу в Англию, подальше от опасного окружения. Но приехав домой на каникулы, Марк снова достал “дозу”, которая стала для него роковой. О гибели 16-летнего внука Людмиле сообщили чужие люди.
А потом скончалась мать Гурченко, Елена Александровна. После смерти мужа, она проживала вместе с дочерью, но имела в собственности квартиру в Москве. Эту квартиру в свое время купила для нее Людмила, однако завещание Елена Александровна оформила на Марию. Актриса сочла это несправедливым, обратилась в суд и добилась раздела жилья с дочерью. Больше они не общались.
Как ушла из жизни великая актриса
Последние годы жизни Гурченко работала на износ, участвуя во множестве концертов и шоу. Нужно было погашать кредиты, которые супруги взяли для съемок картины “Пестрые сумерки”, премьера которой состоялась в 2010 году. У нее были большие планы на будущее, но судьба распорядилась иначе.
В середине феврале 2011 года, Людмила Марковна упала у подъезда своего дома и сломала бедро. В больнице ее успешно прооперировали: соединили пластиной сломанную кость. В начале марта актриса вернулась домой, где медленно пошла на поправку. Она даже начала вставать с постели и передвигаться по квартире при помощи ходунков.
30 марта Гурченко с мужем смотрели один из фильмов с ее участием. Внезапно она потеряла сознание. Вызванная Сениным бригада скорой помощи приехала через 20 минут, но реанимационные мероприятия оказались бесполезными. Как позже выяснилось, актриса мгновенно скончалась от тромбоэмболии легочной артерии.
Гражданская панихида состоялась 2 апреля в Центральном доме литератора. Даже в смерти Людмила Марковна осталась верна себе: она заранее написала “сценарий” своих похорон, где указала, в каком она должна быть платье и кто будет делать посмертный грим.
Проститься с великой актрисой пришли тысячи почитателей ее таланта. Как посторонний человек присутствовала на церемонии дочь Мария: Сенин вычеркнул ее из числа близких родственников. В этот же день тело актрисы было предано земле на престижном Новодевичьем кладбище, вопреки ее желанию быть похороненной на Ваганьковском, рядом с родителями и любимым внуком.
Как родственники делили наследство
Битва за многомиллионное наследство между Сениным и дочерью актрисы продолжалась 5 лет. Наиболее ценным имуществом являлась элитная 7-комнатная квартира в Трехпрудном переулке, где Гурченко с мужем проживали в последние годы. Женщине удалось туда попасть только при помощи сотрудников полиции через 3 года. Визит снимал канал НТВ. На мой взгляд, оба претендента вели себя отвратительно.
Под предлогом создания музея Гурченко, вдовец пытался отвертеться от дележа, хотя имел возможность сразу решить дело миром, передав Королевой дорогостоящую дачу матери, расположенную в Новоглаголево (о существовании которой она не догадывалась). В итоге так и случилось: Сенину досталась квартира, где он действительно впоследствии организовал музей-мастерскую, а Марии — дача.
