Первый царь Израиля Саул за сорок лет правления евреями успел изрядно нагрешить. Он дважды проявил непослушание пророку Самуилу, преследовал и пытался убить своего оруженосца и будущего царя Давида.
Однако наихудшим, наимерзейшим грехом основателя единого иудейского царства было обращение к Аэндорской волшебнице. Это произошло в конце сорокалетнего правления Саула, в разгар затяжной войны с филистимлянами, когда евреи стояли станом на Гелвуе (Гильбоа). К тому времени первый царь Израиля пребывал в ужаснейшей депрессии. Иегова не не отвечал ему «ни во сне, ни чрез урим, ни чрез пророков» (1Цар.28:6). Филистимляне победно наступали, а иудеи безуспешно оборонялись. Пророк Самуил умер и спросить, что делать с врагами, было не у кого.
Зная, что Бог от него отступился, Саул перед решающим сражением не придумал ничего лучше, как обратиться к местной волшебнице. Царь хотел узнать у нее исход предстоящего боя и свою собственную судьбу. Он прекрасно знал, что Законом строго-настрого запрещалось обращаться к прорицателям, гадателям, чародеям, обаятелям, вызывающим духов, волшебникам и вопрошателям мёртвых (Втор.18:10-12). Обращение к магам считалось изменой Богу, духовной нечистотой, осквернением (Лев.19:31).
Однако Саул полагал, что хуже ему уже не будет и потому, сменив царские одежды на простые и взяв с собой двух верных слуг, пошел в Аэндор (или Ендор («источник, жилище») городок при потоке Киссоне недалеко от Назарета), где проживала последняя в иудейском царстве волшебница (других волшебниц царь изгнал сам незадолго до всех этих событий).
О волшебнице стоит сказать особо. Согласно иудейскому мидрашу (толкованию) Пиркей де-рабби Ели-Езер, ее звали Цфанией. У псевдо-Филона эта женщина сорок лет занималась магией и вводила израильтян в заблуждение. В Септуагинте она именуется «чревовещательницей». В Вульгате - пифией, предсказательницей. В синодальном тексте Библии эта женщина - просто волшебница.
В соответствии с библейским рассказом, Саул упросил волшебницу Цфанию вызвать дух пророка Самуила, которого царь безмерно почитал при жизни, хотя почти никогда его не слушал. Женщина согласилась на это.
Пророк Нафан, предполагаемый автор 1 Книги Царств, описывает «вызывание духа Самуила» следующим образом: «Тогда женщина спросила: кого же вывесть тебе? И отвечал он: Самуила выведи мне. И увидела женщина Самуила и громко вскрикнула; и обратилась женщина к Саулу, говоря: зачем ты обманул меня? ты - Саул. И сказал ей царь: не бойся; [скажи,] что ты видишь? И отвечала женщина: вижу как бы бога, выходящего из земли. Какой он видом? — спросил у нее Саул. Она сказала: выходит из земли муж престарелый, одетый в длинную одежду. Тогда узнал Саул, что это Самуил, и пал лицем на землю и поклонился» (1Цар.28:11-14).
Поведение Саула, решившегося на духовную мерзость, по-человечески понятно. Саул был игроком. Он разыгрывал последнюю карту. И блефовал, надеясь выиграть то, что выиграть было уже невозможно.
Непонятно только одно: кого же на самом деле вызвала Цфания? Душу самого ли пророка Самуила? Демона в образе Самуила? Или же Ангела?
На этот счет можно думать по-разному. Православные христиане в затруднительных случаях обычно обращаются к святоотеческой экзегезе: к толкованиям свт. Иоанна Златоуста, блаженного Августина Иппонского, Феофилакта Болгарского, Феодорита Кирского, Евфимия Зигабена и других.
Как правило, в главном святые отцы никогда не противоречат друг другу (расхождения бывают лишь в деталях). Практически всегда при интерпретации важнейших мест Священного Писания соблюдается известный богословский принцип «consensus patrum» - «согласие отцов».
Но только не при экзегезе 28 главы 1 Книги Царств. Здесь «работает» уже другой принцип - «dissensio patrum», что значит «разногласие отцов».
Ибо святые отцы и богословы по-разному трактуют это место. Можно выделить три группы мнений относительно духа, вызванного Цфанией.
В первую группу входят святой Иустин-Философ, Ориген и свт. Иоанн Златоуст. Эти экзегеты дают буквальное толкование 28 главы 1 Книги Царств и настаивают на том, что Цфания действительно вызвала дух Самуила.
Святой мученик Иустин-Философ обращается к истории Аэндорской волшебницы в «Разговоре с Трифоном иудеем». Говоря о душе, святой не сомневается в том, что «чревовещательница по требованию Саула вызвала душу Самуила». У Иустина это происходит не иначе, как по воле Божией.
Ориген посвящает рассказу о волшебнице отдельную гомилию (Homilia in I Reg. 28. 3-25). В этой гомилии александрийский богослов доказывает подлинность явления Самуила исполнением данных им пророчеств. Аргументом у Оригена является также тот факт, что «до сошествия во ад Спасителя все души умерших, как праведных, так и неправедных, пребывали вместе». Свт. Иоанн Златоуст в «Беседах на Евангелие от Матфея» разделяет ту же точку зрения. Говоря о предсказании волхвами Рождества Спасителя, Златоуст добавляет: «Что известно чревовещательнице..., случилось по тому же Божественному промыслу».
Вторую группу экзегетов образуют святители Евстафий Антиохийский и Григорий Нисский. Они полагают, что дух, вызванный волшебницей Цфанией из Аэндора, был ни кем иным, как нечистым духом, демоном.
Свт. Евстафий специально для полемики с Оригеном создает «Рассудительное слово (Диагностик) против Оригена на умозрение о чревовещательнице». В этом слове святитель развенчивает идею истинности пророчеств, произнесенным духом якобы вызванного Саула. У святого Евстафия Антиохийского вызванный волшебницей дух не говорит Саулу ничего нового, но повторяет прижизненные откровения Самуила.
Свт. Григорий Нисский обращается к истории волшебницы в письме к епископу Феодосию («О чревовещательнице. Письмо к епископу Феодосию»). В качестве главного аргумента представитель каппадокийской богословской школы использует притчу о богаче и Лазаре (Лк. 16:19-31).
Согласно мысли свт. Григория, между праведниками и грешниками в загробном мире «утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят» (Лк.16:26). По этой причине святитель не согласен с тем, что пророк Самуил, известный своею святостью, «волей или неволей перешел эту неудобопроходимую к нечестивым пропасть». Ибо Лазарь в притче не переходил ее.
Наконец, третье, самое экзотичное мнение относительно вызванного Цфанией духа, принадлежит Феодориту Кирскому (ряд книг которого был осужден на V Вселенской соборе). Он считал, что этим духом был Ангел. Он (Ангел) принял вид Самуила и произнёс пророчество Саулу по воле Бога, который желал спасти падшего грешника. При этом Феодорит отрицал саму возможность явления духа умершего пророка Самуила. Он считал мнение представителей первой группы «хульным и злочестивым». Поскольку не верил, что мани могут изводить их преисподней чью бы то ни было душу.
В полемике вокруг духа, вызванного Цфанией, я на стороне святителей Евстафия Антиохийского и Григория Нисского. Ибо полагаю, что волшебники и чародеи не властны над святыми, находящимися на лоне Авраамовом (в предначатии вечной жизни). И они, маги, не могут вызывать на землю души праведников. Они могут вызывать только бесов, которым сами отдали себя в рабство.
А что думаете по этому поводу вы, дорогие читатели? Кого на самом деле вызвала Цфания? Оставляйте комментарии, мне интересно ваше мнение. И, конечно, подписывайтесь на канал «Христофор+».
Читайте другие статьи, посвященные различным Библейским загадкам:
Вознесение Господне: почему Иисус Христос "бросил" учеников?
Что Христос писал на земле, когда к нему привели женщину, взятую в прелюбодеянии?
Была ли блудницей святая Мария Магдалина?
Почему Иуда Искариот предал Иисуса Христа?
Как Богоматерь входит во храм, если Закон разрешал входить в храм только священникам?