Свела судьба Бывалого, Балбеса и Трус.., нет, то есть, это, ну Уголовника, Наркомана, Бляд.., нее -Бабника, Брехуна или Балабола и Неумеху.
Решили они организовать кооператив. А было это во второй половине восьмидесятых прошлого века, в самый разгар перестройки.
Уголовнику, после выхода на свободу нужна была работа и деньги (семья дождалась и на радостях пошли дети).
Наркоману тоже нужны были деньги. Угадайте с трёх раз для чего. Правильно — семья, ребёнок и доза ежедневная.
Бабнику, понятно - содержание любимой жены ( без «») и на его интрижки с женщинами и алкоголя. Ибо любовь и вино, понятия, как правило неразделимые.
Брехуну — на постройку собственного дома, ибо с семьёй в четыре человека жил в однокомнатной квартире уже лет десять.
Неумеха был моложе всех, но жениться уже успел и ещё народить пацанчика и жена была опять в декретном отпуске.
Самый солидный и опытный и поэтому авторитетный был Уголовник. Его и избрали старшим, вернее, как-то само собой получилось.
Но оказалось, что Горбачёв разрешил народу создавать кооперативы, а в Сибири об этом местные Власти ничего «не знают». Скорее всего многие понимали к чему это коопдвижение приведёт и как могли противились этому.
Короче, побегала эта пятёрка по советским инстанциям и поняла. Ни кто не говорит «нет», но и «да» не дождёшься. После двух недельной беготни грустно пожали друг другу руки и разошлись по домам. Постоянная работа была только у Балабола, остальным, по причинам заложенным в их прозвищах, удержаться на официальной постоянной работе долго не получалось.
Сидит Неумеха на кухне 2 на 3 метра и есть варёную картошку с селёдкой, что из деревни от стариков родителей привёз. Вдруг впервые за неделю ожил дисковый телефон. Неумеха берёт трубу и слышит голос Уголовника:
- Здорово! Я, это, слышь, тут с мужичком знакомым перетрещал и он меня свёл с директором уже готового кооператива. Ему, как раз люди нужны, заказов нахватал. Работы гутарит много, платить обещает хорошо, но сдельно, по закрытию нарядов. Поработаем, присмотримся, потом может и отпачкуемся. Ты как?
- Я чё, вот жру родительскую картошку, больше нечего. На любую работу пойду. Как остальные?
- Наркоман согласен, Балабол думает, но ему есть, что терять, а Бабнику щас брякну.
- Идёт. Неплохо бы знать, что делать? - а про себя подумал, всё равно ничего не умею, какая мне разница, хорошо что Бог здоровьем не обидел и армейская физическая подготовка ещё сказывалась.
Вечером опять звонок, в трубке неторопливый хриплый голос Уголовника:
- Завтра выходим на работу, в 7:30 быть на месте, робу захвати.
Прошли вчетвером через проходную большого завода, который изготовлял какое-то оборудование для добывающих предприятий и не только. Долго шли между огромных зданий цехов вместе с толпами рабочих, их было тысячи. Наконец завернули за угол очередного цеха и в тихом закутке уткнулись в железный контейнер.
Уголовник с Бабником ушли в цех. Наркоман с Неумехой расселась на ограждающие поручни. Вскоре Уголовник вернулся с какой-то женщиной лет сорока, она протянула ему ключ и он принялся отмыкать висячий замок на железных дверях. Створчатые двери с ужасным визгом открылись и компания увидела, что контейнер набит лопатами, мётлами, есть топоры, грабли, самодельные огромные ножи, скорее сабли, ломы и всё это вымазано черным гудроном.
-Переодевайтесь пока здесь, одежду оставите в контейнере, берите инструмент и на крышу цеха, будите её ремонтировать, - и женщина быстрой походкой ушла. Бабник проводил её оценивающим взглядом.
Остальные сразу задрали головы — высоковато, метров шестьдесят будет!
Поёживаясь от утренней прохлады, начали переодеваться.
Уголовник поймал взгляд Бабника и мрачно сказал:
- Не вздумай чего, это прораб кооператива, она и наряды составляет и закрывает и в строительстве шарит. Так что многое от неё зависит.
- А я чё, я не чё, - невинно проговорил Бабник, - а может шуры- муры и на пользу бы пошли.
Уголовник, чуть понизив голос, буркнул:
- Нам лучше ни как, чем всё испортишь.
Наверх вела вертикальная железная ржавая лестница, сваренная из уголков и круглых поперечен. Без всяких защитных ограждений и начиналась она с высоты двух метров. Уголовник перекинул через голову на плечо толстую связку верёвки, подпрыгнул ухватился за первую перекладину, подтянулся и закинул ногу, рывком уселся на неё, опять подтянулся и стал на нижнюю перекладину крикнул:
-Как-то так ! - и быстро перебирая руками и ногами полез вверх.
Неумехе даже подпрыгивать не пришлось. Он вытянул руки и ухватившись за перекладину, подтянулся и забросил ногу на лестницу.
Наркоман ни как не мог допрыгнуть, поэтому залез на плечи Бабника и, дотянувшись до лестницы, легко на неё встал, даже не подтягиваясь. Лез он медленно, стараясь по совету Уголовника не смотреть вниз.
Неумеха лез до боли сжимая руки, высоты он не боялся, но понимал — хоть одна из четырех конечностей соскользнёт с перекладины — костей не соберёшь. На самом верху боковины лестницы поднимались выше уровня крыши и были загнуты в её сторону, это единственное удобство, которое позволяло переходить с лестницы на крышу без риска.
Уголовник ходил по крыши и по его озабоченному взгляду Неумеха понял, что он определяет объём и порядок работы. Неумеху же захватил вид с высоты. В дали залитый утренним солнцем виднелся город, с другой стороны текла голубая огромная река, по которой двигался пароход, оставляя за собой белый клин волн, а далее, до горизонта — «зелёное море тайги».
На срезе крыши показалась голова Наркомана и сказала:
-Я бы ёб ходить так на работу, я что камикадзе!
Снизу еле слышно донёсся голосок:
- Эй, заиб...нцы, вы скоро!?
Неумеха, понимая, что он на подхвате, быстро схватил бухту веревки и начал один конец спускать вниз. Ветер сдувал верёвку вдоль стены цеха и Бабник постепенно отходил от лестницы, что бы поймать конец. Потом зацепил носилки, сделав две петли , сложил в них лопаты , метла, рубила и Уголовник с двумя подопечными начали их подъём. Обмотали несколько оборотов вокруг тела Неумехи и он отступал по крыше , размером с футбольное поле, как бурлак на Волге, а Уголовник с Наркоманом, быстро перебирая руками тянули верёвку. Вот на кромке крыши показались носилки с грудой торчащих черенков от инструмента.
-Неумеха держи! - крикнул Наркоман.
Неумеха почувствовал как петли верёвки сдавили его грудную клетку, не давая вздохнуть и отклонился в противоположную сторону, почти касаясь локтём шершавой поверхности крыши, но ребята перехватились быстро с верёвки за ручки носилок и забросили их рывком на крышу.
- Сегодня будем вести подготовительные работы. Вырубать вспученные и повреждённые участки кровли, скидывать наносы пыли и земли, вырубать деревья и дерн. Наркоман знает как это делать, а мы с Бабником пойдём привезём лебёдку, что бы материал и инструмент поднимать, а вечером обещал прийти Балабол, он хороший сварщик, будем варить с ним плавильную печь для битума. Работаем до темна, то есть до 22 часов. Всё ясно? Погнали! - закончил инструктаж Уголовник и стал постепенно исчезать за кромкой крыши.
-Верхонки раздобудь! - вдогонку крикнул Наркоман.
Наркоман вяло взмахивая «саблей» стал вырубать лопнувшие участки кровли. Неумеха посмотрел, как он это делает и тоже с рвением подключился. Рубило было сделаны из листового металла по принципу сабли и остро заточено с одной стороны. Один конец был заужен и на него была намотана изолента или какие-то тряпки, но он весь была заляпан битумом — это рукоятка.
Неумеха постепенно приспособился и лихо, как заправский казак, взмахивал рукой и рубило, описав в воздухе дугу прорубало многочисленные слои рубероида до « подушки» основания кровли (мелкая, перемешанная с бетоном, каменная крошка, которая насыпалась на бетонные плиты перекрытия). Потом цепляя лопатой или ломом за край вырубленного участка отрывали его от основания и вытаскивал пласт, бросая его на носилки.
У Наркомана все получалось медленнее и слои он прорубал не все, поэтому пласты получались у него тоньше и легче. Он справлялся один, а Неумехи то и дело приходилось просить его помочь затащить пласт на носилки. И потом они, сгибаясь под тяжестью веса носилок, тащили их к кромки крыши, Ставили носилки на крышу, первых идущий поворачивался, перехватывая ручки, а это был Неумеха и, пытаясь заглянуть через срез низкого парапета в низ, кричал:
- Берегись, воздух!
Носилки опрокидывали и весь мусор летел на обнесённую лентой территорию, громко хлопали пласты о бетон, поднимая облако пыли.
Неумеха, высунув голову за кромку крыши, смотрел на это и потом с восторгом говорил:
- Прямо, как взрыв авиабомбы!
После часа работы Неумеха вспотел, взмахи «шашкой» были уже не так лихи. Возглас «На тебе, вражина!», поменялся на тяжёлое пыхтенье. Наркоман же был также вял и работал так же ровно.
Наконец Неумеха уселся на кучу вырубленных пластов рубероида и взмолился:
- Давай, перекур пять минут, Наркоман!
Наркоман сел рядом и закурил. Посидели молча. Потом Наркоман выпустив кольцами дым спокойно сказал:
- Слушай сюда, придурок! Жду, жду, когда поймешь, но ты видно решил сдохнуть на первой же крыше, оставив вдову с двумя малыми. Зачем рубишь кровлю насквозь, а если дождь пойдёт через час, чем дыры закрывать будешь, когда оборудование в цехе заливать начнёт, а оно всё на электричестве. А сколько битума и рубероида надо, чтобы твои плеши заделать -материалы то наши, зарплата за вычетом их стоимости пойдёт. А главное время, для нас оно - деньги в прямом смысле. Мы же за квадратные метры получаем, а с твоими квадратами будем возиться до белых мух! Я уж не говорю, что пупы тут рвём из-за твоего усердия, так и грыжу заработать можно! Вырубай на толщину только повреждённых слоёв, по минимуму. Видишь тут их сколько, конечно, при ремонте положено все удалять, но наши предшественники не усердствовали и вообще даже не удаляли, а, не заморачиваясь, стелили поверх новый слой и все.
- Дак, тут скоро такой вес на крыши будет, что она обвалится. А из- за их лени вон какое болото получилось. Все эти слои за много лет напитались влагой и вода в цехе капает, даже когда дождя нет! - попытался защититься Неумеха.
-Не ссы! Промышленные здания, да ещё в сейсмоопасной местности, с таким запасом прочности строят, что они, как египетские пирамиды, веками стоять будут! Ладно погнали.
Процесс возобновился. Неумеха поумерил свой пыл к работе. Понял — силы надо растягивать на день, а то до дома дойти сил не хватит.
Ближе к обеду услышали по гулу металлической лестнице, что кто-то карабкается к ним. Коренастая фигура уголовника на полкорпуса показалась над уровнем крыши.
Резким взмахом руки забросил связку верхонок.
-Неумеха, прибери, чтоб ветром не сбросило. Спускайтесь, пойдём жрать!
До заводской столовой шли минут пятнадцать. К ней стекались голодные струи народа со всех концов. Обслуживали быстро и сразу в нескольких местах, но народа было сильно много и простоять пришлось минут двадцать, под грохот разносов, ложек и вилок и гомон рабочей толпы. Еда была без изысков, так чтобы наесться, но сытная. Лениво вышли из столовой, солнце уже припекало.
- Больше в столовую ходить не будем, - отрезал Уголовник, безапелляционно - сильно много времени теряем. Берите харч из дома, жрать будем на крыше.
Пока шли до своего цеха Наркоман куда-то исчез.
- Бабник, лезь на крышу к Неумехе, поработай с ним, а я пока транспорт поищу, лебёдку привезти. Куда Наркоша делся?
- А х...й его знает! Может куриво купить в заводской магазин побежал. Придёт, куда денется с подводной лодки! - прикрыл его Бабник.
Залезли на крышу вдвоём. Было прекрасно. Припекало яркое солнце, но лёгкий бриз с реки сдувал жару. Вся суета и шум осталось там, внизу. Только мелкие пичужки, пересвистываясь, сновали по крыше.
- Давай перед работой покурим, - предложил Бабник и присел на пласты вырубленной кровли.
Задымил. Неумеха не курил, но посидеть и посозерцать солнечную даль был рад.
Бабник сильно затянулся сигаретой и долго не выпускал дым, наслаждаясь его запахом, потом, выпустив струю, как из паровоза, молвил, глядя на результаты работы:
- Ты, что ли тут лунный ландшафт наху…рил!
- Не начинай! Пиздюл..й уже получил и инструктаж тоже!
- Тогда поехали!
И они дружно замахали рубилами.