Столмен - это экстраординарный хакер и ярчайший представитель движения за свободное программное обеспечение, который считает, что пользователи компьютеров и программисты должны быть свободны в копировании, обмене и распространении исходного кода программного обеспечения. Он утверждал, что от термина "интеллектуальная собственность" следует отказаться в пользу точного и направленного применения вместо него "авторского права", "патентов", "товарных знаков" или "коммерческих секретов" - и он прав. Это не просто семантические рассуждения. Формулировки, в которых проводятся политические и культурные дебаты, очень часто определяют их исход.
Столмен отмечает, что авторское право, патент, торговая марка и закон о коммерческой тайне были мотивированы самыми разными соображениями. Их предполагаемые цели, охватываемые объекты и допустимые ограничения - все они отличаются друг от друга. Фактически, знание одного свода законов редко переносится на другой. (Общая путаница заключается в том, чтобы представить себе, что объект, охраняемый одной областью права, на самом деле охраняется другой: "McDonald's" охраняется законом о товарных знаках, а не законом об авторском праве, как многие потребители, похоже, думают).
Такое разнообразие делает большинство "общих заявлений... с использованием "интеллектуальной собственности"... ложными", - пишет Столлман. Рассмотрим общее утверждение о том, что интеллектуальная собственность способствует инновациям: на самом деле это справедливо только для патентного права. Новеллы защищены авторским правом, даже если они имеют формулу, и авторское право только стимулирует производство новых работ в качестве общественных благ, позволяя при этом авторам зарабатывать на жизнь. Эти ограниченные права не распространяются на инновации, что также верно в отношении законодательства о товарных знаках и коммерческой тайне. Крайне важно, что "интеллектуальная собственность" лишь отчасти связана с вознаграждением творчества (эта мотивация содержится только в авторском праве). Столлман объясняет, что для создания патентоспособного изобретения "требуется гораздо больше, чем просто творческая деятельность", в то время как закон о товарных знаках и коммерческой тайне ортогонален для творчества или его поощрения.
Разделение этих различий под термином "интеллектуальная собственность" привело к ужасной интеллектуальной ошибке.
Общий термин полезен только в том случае, если он включает в себя смежные понятия таким образом, что добавляется семантическая ценность. Если наше понимание не увеличено выбранным нами обобщенным термином, то мы не должны его использовать. Такое распространенное утверждение, как "они украли мою интеллектуальную собственность", является необычайно неинформативным, поскольку общий термин "интеллектуальная собственность" затуманивает больше, чем освещает. Если утверждается о нарушении авторского права, мы пытаемся определить конкретное выражение, охраняемое авторским правом, природу нарушения и так далее. Если утверждается о нарушении авторских прав, мы проверяем другой набор условий (повторяет ли "новое" изобретение образец старого?) и т.д. в отношении товарных знаков (напоминает ли символ, нарушающий авторское право, по существу и вводящий в заблуждение, охраняемый товарный знак?) и коммерческих секретов (пыталось ли предприятие сохранить в тайне якобы охраняемую информацию?) Использование общего термина "интеллектуальная собственность" ничего не говорит нам в точности.
Более того, крайняя обобщенность, поощряемая "интеллектуальной собственностью", затушевывает конкретные спорные области, созданные различными правовыми режимами. Те, кто обсуждает авторское право, задаются вопросом, следует ли разрешать копирование академических работ; патентное право здесь не имеет значения. Те, кто обсуждает патентное право, задаются вопросом, должны ли фармацевтические компании выдавать принудительные лицензии на жизненно важные лекарства в бедных странах; авторское право здесь не имеет значения. Справедливое использование" оспаривается в судебных разбирательствах по авторскому праву; в патентном праве такого понятия нет. В патентном праве оспаривается "неочевидность"; в авторском праве такого понятия нет. Классификация этих расхождений под термином "интеллектуальная собственность" привела к ужасной интеллектуальной ошибке: лживому и вводящему в заблуждение излишнему обобщению.
Неизбирательное использование "интеллектуальной собственности" неудивительно породило абсурдность. Все, что связано с "творцом" - будь то художественное или научное - часто группируется под "интеллектуальной собственностью", что не имеет особого смысла. А широкое распространение "интеллектуальной собственности" привело к исторической амнезии. По мнению Столлмана, многие американцы считали, что "создатели конституции США имели принципиальное, проконкурентное отношение к интеллектуальной собственности". Но статья 1 раздела 8 статьи 8 Конституции США разрешает только авторское право и патентное право. В ней не упоминается законодательство о товарных знаках или о коммерческой тайне.
Почему же тогда сохраняется "интеллектуальная собственность"? Потому что она имеет полемическую и риторическую ценность. Ее использование, особенно предполагаемым владельцем, является мощным стимулом для изменения своей позиции в политическом аргументе. Одно дело обвинять кого-то в нарушении авторских прав, а другое - в краже собственности. Первое звучит как юридически разрешимая формальность; второе звучит как однозначно греховный поступок.