Вот в птицу метишься -- шпион!
С девицей встретишься -- шпион!
И прочь, и что ж -- шпион!
Пойдешь гулять, а там шпион!
Нырнешь в кровать -- и там шпион!
И сны твои известны кардиналу!
Но вот чего, чего не знал
О нас, о грешных, кардинал:
Вся жизнь твоя известна кардиналу.
Дрожит и бог, дрожит и знать,
И всем не терпится узнать,
Что он свинья -- известно ль кардиналу?
(с) Ю. Ряшенцев
Второй вопрос, который вызвал большое недоумение зрителей -- внезапная смена стороны аматьей (советником) Ракшасом, изначально и в течение всего фильма вызывавшим восхищение своей преданностью императору Дхана Нанду. Хочу сразу успокоить поклонников Махаматьи. Объясняется его внезапное "предательство" просто -- по каким-то причинам кинокомпания поторопилась свернуть сериал (это заметно по последним сериям), что заставило оставить без внимания немало интересных событий, в том числе продолжившуюся после смерти самраджа борьбу Ракшаса против узурпаторов, и усилия Чанакьи, направленные на то, чтобы залучить непримиримого советника на свою сторону.
К слову, настоящего имени нашего героя история, к сожалению, не сохранила. В классическом романе Апте Хари Нараяна "Тайна раджи" (в другом переводе -- "Чандрагупта"), положенном Тэвари в основу фильма (стоп, тех, уже кто сорвался искать книгу, вынуждена огорчить: первоисточник похож на сериал еще меньше, чем столь же классическая для бразильцев "Изаура" -- на то, что мы лицезрели на экранах в далекие восьмидесятые годы!) имя аматьи названо как "Картикея", но это вполне может быть авторским вымыслом. Откуда взялось прозвище -- тоже неясно. Возможно, свои прозвали его "Ракша" ("защита", "охрана"), или "Ракшака" ("защитник", "страж") а враги переделали прозвище в "Ракшаса" ("демон"). Но это лишь мое предположение.
После гибели своего повелителя, по джайнской версии отравленного в лесном ашраме, по буддийской -- погибшего в бою во время взятия мятежниками Паталипутры (Тэвари в данном случае попытался остроумно замешать в сценарий обе) Махаматья отнюдь не складывает оружия, а продолжает борьбу, найдя поддержку у пенджабского принца Малайякету. Не удивляйтесь, дорогие читатели! В фильме стрелой Дхана Нанда, поразившей Малайякету, сэр Сиддхартх убил разом двух зайцев: лишний раз продемонстрировал зрителю свирепость магадхского тирана, не щадящего трогательных маленьких мальчиков, и избавил себя от описания перехода отношений между Чандрой и Малаем от "дружбы навек" к формату "два оборотня делят одну кость".
На деле поуравский принц был: во-первых -- жив, во-вторых -- никак не малолетним мальчишкой, в третьих -- отродясь не сидел ни в каких такшильских зинданах (к слову, Чандрагупта с Чанакьей в них тоже никогда не сидели), в-четвертых -- имел все основания быть сильно обиженным на Чанакью и Чандрагупту, которые по минимальным подсчетам обнесли его с разделом завоеванных земель как дэвы асуру при пахтании океана, а как максимум -- были виноваты в смерти его отца Парватаки, он же Парватешвара, он же Пурушоттама, он же Порус.
Что касается кончины Пора, ей будет посвящена отдельная статья, ибо здесь мы наблюдаем очередной детектив в духе японского "Расемона", когда греки каются -- "Это мы", индусы разводят руками: "Это мы сами", и не хватает только духа Пуру, восстающего из небытия с заявлением: "Отстаньте все, я самоубился, чтоб больше не видеть Чанакью!". Единственное, что можно сказать совершенно точно -- Селевк тут и мимо не пробегал (ибо бегал на тот момент в совершенно других местах). Но об этом тоже в другой раз. Вернемся к нашим ракшасам. Ибо смерть Пора по версии Мудраракшасы как раз и считается первой неудачной попыткой Махаматьи избавиться от Чандрагупты: якобы советник подослал к нему вишканью, которую Чанакья быстро вычислил, перевербовал и натравил на ставшего помехой союзника. Впрочем, по версии Хемачандры, Ракшас тут был ни при чем: вишканья просто находилась во дворце, когда он был взят, Чанакья обнаружил "ядовитую девицу" и приставил к делу.
Пара слов об основном источнике. Мудраракшаса -- художественное произведение, но исследователи, и индийские, и наши (Г.М.Бонгард-Левин) считают уместным расценивать ее как источник, поскольку ее автор Вишакхадатта при написании опирался на реально существовавшие легенды, сведя их в единое авантюрное повествование. Однако издержки стиля сказываются в том, что Чанакья-Каутилья представлен практически всемогущим и всеведущим, и мы не видим успешных действий со стороны Ракшаса и его сторонников, так что о выдающихся качествах Махаматьи можно судить лишь по поведению Чанакьи, буквально из кожи лезущего вон в попытках заполучить этого человека в свою команду. Впрочем, примерно то же самое мы наблюдали и в фильме, Индия -- страна вечных традиций. ;)
Безуспешными остаются попытки отравить Чандрагупту при помощи лекаря (Чанакья распознает яд), и провести отряд верных Ракшасу воинов потайным ходом в царскую опочивальню (Чанакья видит муравьев, несущих зернышки риса, и догадывается о тайнике).
Еще одна, также неудачная акция аматьи знакома зрителю по "Махабхарате" 2013 года. Помните сцену, когда на Арджуну при входе на Арену состязаний рушится арка? Этот момент не вымышлен, а просто потянут из другой оперы. По замыслу Ракшаса, великолепная золоченая арка, поставленная перед дворцом, должна была рухнуть на голову Чандре, когда он будет торжественно проезжать под ней на слоне, празднуя свою победу. Но Чанакья, узнав об этом от своих шпионов, усаживает на царского слона другого потерявшего актуальность союзника -- родича Парватаки. Мол, Чандра такой юный и скромный, признает заслуги доблестного Вайрочаки и великую честь оказывает... В отличие от Арджуны, упомянутый Вайрочака не уцелел, в очередной раз избавив Чанакью и его ученика от необходимости расплачиваться за военную помощь.
Малайякету, видя внезапный падеж среди родичей, имевших глупость связаться с Чанакьей, срывается в Пенджаб, убоявшись уже за себя. Чанакья не препятствует его побегу и встрече с Ракшасом из соображений: выявить всех неблагонадежных, кто примкнет к ним, дождаться выступления и разбить с помощью хитрости и предательства (Чанакья специально приказывает нескольким царям из войска Чандрагупты дезертировать в лагерь Малайякету). В фильме нам примерно показали этот момент в формате: "Отпустим Дхана Нанда живым, чтобы он привел в наши руки Селевка"...
...Которого на тот момент вообще не было поблизости! Ибо некая зараза примерно в это время предсказала одному из самых крутых диадохов -- Антигону, что ему суждено умереть от руки Селевка, а поскольку к пророчествам люди тех времен относились серьезно, самой насущной проблемой Никатора стало унести ноги. И добро бы одному, так еще и семья на шее -- жена с тремя малолетними детьми, при упоминании коей жены бывшие боевые товарищи крутят пальцем у виска и вопрошают: "На фига тебе эта согдийская рабыня, выкинь бяку, Александр, царство ему Зевесово, уже не спросит, куда ты его подарок дел...". Ситуация -- только о покорении Индии и думать, больше заняться ну совершенно нечем!
Далее мне остается лишь сожалеть, что не все присутствующие читали "Отблески Этерны", ибо для шпионов Чанакьи в сей истории невозможно подобрать более точного определения, кроме "кишат, как ызарги". Вот в точности как в песенке из эпиграфа! Малайякету помогает с побегом человек Чанакьи, который должен тем завоевать его доверие и убедить выбрать место и время будущей битвы так, чтобы пенджабские войска гарантированно проиграли. В том же направлении работает джайнский монах Дживасиддхи, показательно "изгнанный" из Паталипутры якобы за верность свергнутой династии. Чтобы внедрить в окружение Ракшаса своего человека, Чанакья инсценирует казнь нандского подпольщика Шактадаса, которого "спасает" с места казни агент Чанакьи, являющийся к аматье вместе со "спасенным". Свойство благородных людей доверять тому, кто сделал добро им или близким, эксплуатируется беспощадно и успешно.
Интрига с подсовыванием Ракшасу украшений Пора, прикарманенных Чанакьей после смерти пенджабского махараджа, затмевает эпопею знаменитых подвесок Анны Австрийской. Цель -- сделать так, чтобы Малайякету, которому уже надули в уши, что Ракшас устал от борьбы и ведет переговоры с Каутильей, увидел на Махаматье драгоценности отца и в нужный момент перестал доверять советнику, решив, что Ракшас продался.
Чтобы подкрепить его подозрения, Чанакья не гнушается устроить в царской сабхе показательный спектакль, изобразив ссору, во время которой Чандрагупта и его наставник при свидетелях вдохновенно орут друг на друга, Чандра сулит выставить драгоценного гуру вон и позвать на его место Ракшаса, а Чанакья обещает завязать шикху, чтобы тут же распустить ее заново ради свержения первого и последнего Маурьи. Причем Чанакья сыграл настолько артистично, что перепугал бедного Чандру, в какой-то момент решившего, что Каутилья бесится всерьез.
Кульминацией становится момент, когда с помощью подложных писем агент Чанакьи убеждает Малаякету в предательстве пяти вассальных раджей. Принц, которого уже заморочили в край, окончательно срывается с катушек и приказывает закопать живьем троих "изменников", а еще двоих -- затоптать слонами. При виде таких ужасов часть союзников Малайякету просто разбегается куда подальше, а оставшиеся "засланные казачки", перешедшие на его сторону по указанию Каутильи, устраивают переворот и, повязав сына Пора, выдают его Чандрагупте.
Ракшас уцелел в этой катавасии лишь потому, что Малайякету успел его выгнать на все четыре стороны, но сил бороться дальше у аматьи уже нет. Он размышляет, не уйти ли отшельничать, либо покончить с собой, последовав за своим повелителем Дхана Нандом, который, к слову, назван в этой версии добродетельным царем, умевшим сострадать подданным (в отличие от...). Но воспользоваться одним из этих выходов Махаматья не может: в Паталипутре арестован и приговорен к казни его лучший друг -- старшина ювелиров Чандан-дас, отказавшийся выдать врагам семью Ракшаса: его жену и малолетнего сына. Советник отправляется в столицу чтобы спасти Чандан-даса, обменяв его на себя. По пути на него выходит очередной шпион Чанакьи и устраивает его встречу с Каутильей. Ракшасу делают предложение, от которого он не может отказаться, так как ставка -- жизнь друга. При этом один из доводов Чанакьи состоит в том, что Чандрагупта -- тоже Нанда, а значит, Ракшас не нарушит верности своей династии, согласившись присягнуть ему.
А вот дальше -- восхитительный момент! Поняв, что он нужен Чанакье так, что тот аж не может кушать, аматья начинает выставлять собственные условия: плюс к помилованию Чандан-даса -- освобождение Малайякету и возвращение ему наследных владений. Другие источники уточняют, что Малайякету освободили не безусловно, а под вассальную присягу (как Александр -- Пора в свое время), но уж лучше так.
Чанакья согласен на все! Освободить Малайякету, сделать Чандан-даса главой всех ювелиров страны, на радостях он даже приказывает Чандрагупте поклониться Ракшасу и приветствовать его, благодаря за честь, которую Махаматья ему оказал, согласившись принять должность советника. И лишь после этого Каутилья завязывает косу, обозначая свою победу... Вот реально создается впечатление: поставь аматья условием, чтобы Чандра вымыл ему ноги и выпил воду -- Чанакья без колебаний приказал бы и это. Тем паче что абсолютная покорность Чандрагупты своему гуру, о которой пишет Хемачандра, отчетливо видна и здесь. Чандра предстает воином, который чего-то стоит на поле боя, но во всем прочем -- натуральная кукла на троне. Чанакья же гордится тем, что благодаря его трудам его царю ничего не приходится делать самому. Сиди и наслаждайся, мальчик, а кому править -- без тебя найдется.
Так что, как видим, в действительности Махаматья был верен своему царю просто по-самурайски и сдался очень нелегко. Серий сто еще можно было бы сделать запросто.
Хвала тебе, советник Ракшаса, хвала! Хвала, мудрый брахман! Хвала, о Брихаспати среди мантринов, хвала! Ибо ради выгоды служат обычно господину, пока сохраняет он власть, и в невзгодах его не покинут, если верят, что власть возвратится к нему. Но сколь трудно найти человека, кто и после того, как умрет господин, бремя долга несет бескорыстно, благодарность за прошлую милость храня!
(с) Вишакхадатта, "Мудраракшаса"