Осенью 1967 года было принято в постоянную эксплуатацию крупнейшее на тот момент гидротехническое сооружение в мире — Братская ГЭС. Об этой великой советской стройке пели песни, слагали поэмы и писали восторженные передовицы.
Но открыв новую эпоху в советской электроэнергетике, строители ГЭС вынудили тысячи людей бросить свои дома и переселиться в города, отказавшись от уклада жизни, складывавшегося веками.
В 1954 году, когда принималось решение о возведении этого гигантского гидротехнического сооружения, предполагалось, что выработанное здесь электричество будет обеспечивать нужды оборонки.
На тот момент атомная промышленность СССР еще использовала для синтеза плутония «тяжелую воду». Военный комбинат по ее производству, который планировали разместить в Иркутской области, нуждался в огромном количестве электроэнергии.
Однако в процессе разработки документации и подготовительных работ в атомной отрасли произошла небольшая технологическая революция, и реакторы стали уранграфитовыми (использующие в качестве теплоносителя — обычную воду, а в качестве замедлителя — графит).
Завод по производству «тяжелой воды» теперь оказался не нужен, а вместе с этим и целесообразность возведения ГЭС была поставлена под угрозу.
Согласно легенде, пока в Москве судили да рядили, начальник строительства Иван Наймушин (личность в среде гидростроителей совершенно культовая) по собственной инициативе начал работы по перекрытию Ангары.
Несмотря на то, что на дворе была зима, все было сделано с большим успехом и очень быстро. Якобы это убедило московское начальство в том, что замораживать перспективный проект не стоит. Наймушину вместо нагоняя дали добро на дальнейшее строительство.
Назло рекордам!
Братская электростанция стала второй ступенью в Ангарском каскаде ГЭС (сейчас их уже 4-ре и проектируются еще 3-ри). Этот комплекс обеспечивает энергией значительную часть промышленности Восточной Сибири.
В первую очередь — такие энергоемкие производства, как металлургические комбинаты (например, в Иркутской области работают 2-ва алюминиевых завода).
Строилось циклопическое сооружение с небывалым размахом. Еще в самом начале стройки, в 1955 году, рабочий поселок Братск получил статус города (сейчас в нем живет чуть меньше 250 тысяч человек).
На Ангару потянулись люди со всей страны. Тем более что возведение ГЭС было вскоре объявлено ударной комсомольской стройкой и превратилось в символ покорения Сибири.
Первый гидрогенератор мощностью 225 МВт дал промышленный ток 28 ноября 1961 года. А в декабре 1966-го был запущен 18-й агрегат.
На тот момент Братская ГЭС стала крупнейшей гидроэлектростанцией в мире. И оставалась таковой до 1971 года. Впрочем, некоторые рекорды она держит до сих пор.
За прошедшие годы на ней выработано больше всего киловатт-часов электроэнергии в Евразии (более 1 триллиона). И буквально до последнего времени Братская ГЭС являлась самым крупным в России производителем электричества, в среднем вырабатывая по 22, 6 миллиарда киловатт-часов в год.
Кстати, это больше, чем дают многие гидроэлектростанции, превосходящие Братскую ГЭС по размерам и оснащенности.
Так же как впечатляют объемы выработки электричества, впечатляют и масштабы самого сооружения.
Перегородившая могучую Ангару бетонная стена длиной почти в километр, достигающая высоты 124, 5 метра, поневоле навевает мысли о гигантских памятниках древности — египетских пирамидах или заброшенных городах майя.
Берега реки вокруг закованы в бетон набережных и укрепляющих стен, а по верху плотины проложены железнодорожные пути и автомобильная дорога.
8-го сентября 1967 года государственная комиссия приняла уже работавший на полную мощность Братский гидроузел в постоянную эксплуатацию с оценкой «отлично».
С тех пор все агрегаты и механизмы регулярно модернизируются, чтобы Братская ГЭС соответствовала современным нормам стандартам и условиям.
Сестра пирамид
С самого начала Братская ГЭС была не просто электростанцией, а заодно и наглядной агитацией преимуществ советского государства. Она была окружена романтическим ореолом не меньше, чем другая знаменитая «стройка века» — Байкало-Амурская магистраль.
Сюда приезжали популярные композиторы и эстрадные артисты, чтобы воспеть величие советской промышленности. О строительстве сняли документальный фильм (изрядно приукрасивший действительность).
О Братской ГЭС писали Александра Пахмутова и Николай Добронравов, о ней пел Иосиф Кобзон.
Поэт Евгений Евтушенко, к которому в 1960-х, несмотря на оттепель, как раз примеривали ярлык «космополита» и «низкопоклонника перед Западом», использовал ударную стройку как повод реабилитировать себя в глазах советской власти.
Его поэма «Братская ГЭС», вышедшая в 1965 году, была бравурной, вполне идеологически выдержанной и при этом вполне искренней. Кстати, Евтушенко тоже подметил родство бетонной плотины с древними мегалитами — в одной из глав его поэмы Братская ГЭС беседует с египетской пирамидой.
Однако за громом победных речей и торжественных отчетов совершенно потерялась трагедия десятков тысяч людей, для которых «стройка века» обернулась полным крахом привычного мира.
Речь идет о жителях деревень, которые попали в зону затопления при проектировании Братского водохранилища. Согласно проекту, под воду были уйти тысячи квадратных километров.
Всем людям, которым не посчастливилось жить на территории «советской Атлантиды», предлагалось покинуть свои дома и переехать в город, где им предоставлялись квартиры.
Некоторые поселки переносились полностью на несколько десятков километров. Тормозить гигантскую стройку было нельзя, затопление требовалось начать уже осенью 1961 года.
Поэтому осмотр домов, принятие решений о том, какие из них можно переносить на новое место, а какие должны уйти на дно, — все это делалось очень быстро.
Из-за этой спешки до сих пор не до конца ясно, сколько же деревень и поселков было затоплено, а людей — переселено. Наиболее подкрепленное документами значение — 119 поселений.
К 1962 году (а это был еще не последний год затопления) на новые места переселили всего 67434 человека. Неразбериха усиливалась тем, что некоторых, особенно упрямых, приходилось выселять по несколько раз — люди прятались от приезжавших комиссий, пересчитывавших селян, или запирались в домах и заявляли, что никуда со своей земли не уйдут.
Забытая трагедия
Среди поселений, попавших под затопление, были деревни XVII века. На то, что бы определить, имеют ли стоящие в них дома историческую ценность, тоже банально не хватало времени. Вообще, тему расселения Братского района в зоне затопления старались не трогать.
Внимание советской прессы и общественности было приковано к успехам гидростроителей, а не к трагедии стариков, не понимавших, что они будут делать в чужом и непонятном для них городе.
Проблема была не только в домах, но и в могилах предков — в зону затопления попали как минимум 52 кладбища. «Подготовка», которую проводили специальные бригады, сводились лишь к спиливанию памятников и оградок, чтобы их впоследствии не начало выносить на берега. Тела и гробы остались на дне рукотворного моря.
Лишь много лет спустя об этом заговорили во весь голос. Тогда же стало выяснятся, что из-за неразумной спешки под воду ушли с не снятым урожаем. Некоторые совхозы даже пытались судиться с дирекцией ГЭС по этому поводу, требуя компенсации за потери.
Точно так же спешка погубила почти 150 тысяч гектаров леса. Лесорубы, которым было поручено очистить будущее дно Братского моря, успели освоить только чуть больше половины обреченной тайги (порядка 177 тысяч гектаров). Остальной лес ушел под воду на корню.
Первым, кто во весь голос заговорил о трагедии «советской Атлантиды», стал иркутский писатель Валентин Распутин. Его повесть «Прощание с Матерой» показала иную, совсем не парадную сторону ударной стройки, которая равнодушно перемалывала человеческие судьбы — слишком мелкие и незначительные в сравнении с миллиардами киловатт-часов.
Книга вышла а 1976 году, когда оставалось лишь вздыхать об ошибках прошлого. Братское водохранилище, площадью около 5,5 тысячи квадратных километров, по сей день остается вторым в мире по объему воды — 169,3 кубических километра.
Автор текста: Виктор Банев