Книга «Почему люди бунтуют?» представляет собой сборник авторских размышлений над вопросом природы политического насилия. Первую главу американский исследователь в различных сферах социальных наук Тед Роберт Гарр посвящает рассуждению над феноменом насилия, даёт ему определение в политическом спектре, выявляет переменные, влияющие на размеры насилия, а также приводит термины, подводящие к интегрированной теории политического насилия, описываемой автором в последующих главах.
Несомненно, случаи политического насилия являются неотъемлемой частью истории любой страны. В начале первой главы своей книги Гарр приводит статистический факт, показывающий, что в среднем на четыре мирных года в Европейском государстве приходится один год беспорядков и, следовательно, применения насилия (по данным «Social and Cultural Dynamics»). Большинство инцидентов не оказали существенного влияния на политическую жизнь, однако в некоторых случаях акты насилия приобрели губительный характер, когда общество сходилось в борьбе с государством. Тем не менее, на примере некоторых гражданских войн и революций мы можем заметить, что политическое насилие способно привести к развитию новых, более прогрессивных обществ.
Тед Гарр приводит широко распространенное определение политического насилия как ряда событий, общим свойством которых является реальное или угрожаемое применение силовых акций (гл. 1, стр. 42). Однако такое понятие включает в себя также и революцию, и мятежи, поэтому автор уточняет его, добавляя, что политическое насилие определяется через «силу» и угрозу от какой-либо партии или государственного института для достижения своих целей.
В большинстве случаев, изучая проблему политического насилия, политологи сосредотачиваются на поиске социальных и психологических источников коллективного насилия, а также на особенности, влияющие как на масштаб, так и последствия насильственных актов. Как замечает Гарр, факт политической жестокости является вездесущим явлением, поэтому нет смысла изучать последовательность развития событий. Автор предлагает сосредоточится на трёх основных вопросах (стр. 46), лежащих в основании политического насилия: каковы психологические и социальные источники потенциала коллективного насилия? Что оказывает влияние на ту степень, до которой этот потенциал фокусируется на политической системе? Какие социальные условия оказывают воздействие на величину и форму насилия?
В современных исследованиях как правило используются различные индексы, определяющие относительную степень политического насилия. Так, Сорокин акцентировал внимание на состав населения, выделяя группу людей подверженных насилию и группу, непосредственно его осуществляющего. Такие авторы, как Тилли и Рул использовали периодичность участия в данном акте, а Руммель и Тантер применяли подсчеты числа событий. Рассуждая о переменных политического насилия, Гарр выделяет понятие депривации — особого психологического состояния, во время которого индивид не имеет возможности удовлетворять некоторые свои основные потребности в достаточной мере в течение длительного времени («Пси-фактор»). Как пишет автор, незначительная депривация будет слабым мотивом для насилия, умеренное лишение ресурсов для осуществления жизненных потребностей подтолкнёт человека к порогу терпения, а интенсивная депривация приведёт к действиям большие сегменты политической общности. Из этих рассуждений следует, что размеры политического насилия состоят из трёх переменных, играющих важнейшую роль в систематическом анализе. Это масштаб (подлежащая исследованию степень участия), интенсивность (разрушительность насилия) и длительность осуществления насилия. С помощью приема эмпирических и теоретических средств можно вычислить степень всякой переменной для любого государства. Однако, стоит отметить, что различные формы насилия являются признаками, не образующими простого измерения. Так, автор подчеркивает, что общественный мятеж стоит отличать от революции, а ее в свою очередь нельзя сравнивать с переворотом. Измерение революционности характеризуется более организованной и интенсивной борьбой, что в корне отличается от других видов народных бунтов. Гарр предлагает два четких компонента измерения: внутренняя война и заговор. Внутренняя война включает в себя гражданские, партизанские войны и некоторые виды переворотов. Заговор охватывает восстания и большинство государственных переворотов, то есть свержение действующего правителя группой лиц. Естественно, эти два компонента довольно схожи между собой. Но Гарр также приводит третье определение формы политического насилия, а именно беспорядки — относительно спонтанное политическое насилие со значимым количеством участников, включая политические забастовки, бунты и локальные восстания (стр. 50).
В целом, данное исследование представляет собой попытку анализа наиболее распространённых гипотез о трёх аспектах политического насилия, приведённых выше. Как часть этого анализа Гарр также рассматривал процессы, через которые происходит развитие потенциального актов насилия и условия их внешнего выражения. В этой главе автор с вниманием к деталям описывает основные подходы к пониманию политического насилия и подчеркивает слабые стороны существующих теорий. Он подвергает сомнению утверждения психологов о причинах коллективной агрессии и выстраивает цепочку последовательности событий, лежащую в основе рационального определения величины насилия и более точного определения того, что оно в себя включает.
Автор: Полина Булах