В Ленинграде я оказалась в 1985 году, а именно 8 сентября. Тогда же мне удалось прочитать эту удивительную повесть. Если честно, я не запомнила имя автора, слишком юной была. И любопытной...
Обратившись к родственнику и попросив его рассказать о боях на Ленинградском фронте и о блокаде, я услышала в ответ:
— Что ты хочешь услышать от меня? Что записать?
— То, что Вы хотите рассказать...
— Пока что — хочешь ты одна, — минут пятнадцать он молчал и хмурился, ходил за горячим чаем на кухню раза три. Потом вышел из квартиры и вернулся ещё минут через пятнадцать.
— Дядя Вася, я Вас обидела, только не пойму чем?
— Какой я тебе, дядя Вася?!
— Так называет Вас мой папа, — промямлила я, окончательно смутившись.
— Эх, молодёжь... Тебе-то я дедушка! Запомни. И вот тебе книжка настоящая. Позаимствовал у соседей. Читай быстро. Вернуть надо скоро. День-два, не более. Гляди не запачкай и не порви. А обсудим после прочтения.
Я позвонила через сутки, ранним утром. Дедушка Вася был на пенсии. Хотя и чувствовал себя, прямо сказать, не очень хорошо, дедушка любил гостей спозаранку. "Ещё весь белый день впереди, и силы не подводят," — любил повторять дедушка.
— Так о чём книга? — сходу спросил он меня в то сентябрьское утро.
— О спасении жизни и о людях, — поправилась. — О разных людях.
— Надо же... А я думал, ты скажешь: "О героях и подлецах".
— Обычные люди оказались самыми настоящими героями. Их больше. Вот как управхоз Анна Васильевна... Мама Мити из тех, которые хорошими лишь кажутся, а так ломкие: невыносливые, озлобленные, слабые, жадные, но таких меньше.
— Жить каждый человек хочет. Быть порядочным не каждому дано. Запомни! Об этом книга. О чести( почему-то в конце слова чётко прозвучала ударная "е", от волнения душевного наверное) и достоинстве человеческом.
*****
События, описанные в повести о Ленинграде в самые холодные и голодные, такие тяжёлые дни блокады, не могут быть и не должны быть забыты нами, нашими детьми, внуками и правнуками, рождёнными уже в мирное время. Жизнь... Мирная жизнь — уже счастье. Самое главное, необходимое и удивительно достаточное.
Крик тишины. Седьмая симфония. Зимнее утро.