Однажды мы с мамой отдыхали в уже независимой Латвии и в одиин из дней собрались на пляж. На городской.
На подходе к пляжу маме захотелось вдруг чаю испить. Термос мы в этот раз с собой не взяли, поэтому пришлось искать чайхану по месту дислокации. Прямо на входе на пляж стоит современный терем где продаётся какая-то снедь. Мы зашли и я поинтересовался - подают ли у них чай? Девушка-продавец-кассир-официантка нехотя проснулась и перечислила имеющиеся в наличии чаи.
Мама у меня человек русский и практичный. Когда выяснилось сколько стоит чаёк (1.50 евро), мама искренне пожелала заведению процветания, а девушке здоровья и мы ретировались.
Горячего маме не перехотелось и она начала капризничать. Девочки и в 70 лет девочки, пришлось срочно думать где рядом может быть чай. Метрах в пятидесяти от того места стояло здание не тронутое временем с тех самых времён, когда чай стоил 3 копейки. Маман окинула взглядом раритетное строение и углядела там слово "ednica". (столовая по-латышски).
-Пошли, - она решительно зашагала в сторону едальни.
А теперь усаживайтесь поудобнее. Начали.
Заходим мы в здание, а там примерно 83-ий год прошлого века. Максимум 84-ый. Каким консервантом было обрызгано это здание я не знаю, но всё началось классически - с гардероба. Оно и понятно, в фуфайке-то в столовую не пойдёшь.
Дальше верить глазам я отказывался, щурился, жмурился, протирал глаза и мозг усилием воли - не помогло. Это была советская столовка полностью сохранившая облик тех времён со всеми подробностями.
На входе стояло что?! Правильно. Подносы. Те самые. Коричневые! Как они умудрились сохранить технологию перманентного ожирнения подносов, одному богу известно, но они жирные. Я проверял. Я не знаю, насколько единственная фотография может передать ту атмосферу, но фотографировать - внимание! - мне запретили. Запретил убедительный человек-посудомойщик с татуировкой "В А С Я" на пальцах.
В меню разве что не было биточков и гуляша, в остальном - классика. Рассольник, харчо, бефстроганов...
После меню тебя встречают рельсы для подноса и стаканы с кефиром, компотом и колом стоящим киселём, который можно откусывать. Где они берут советский желатин от которого загустевали даже мозги, для меня осталось загадкой.
Дальше салатики. В этом моменте я даже прослезился. Мясной - 30 копеек. И это самый дорогой! Сырный, свекольный, всё по ранжиру.
Затем десерт. И здесь шутки неуместны. Неведомая белая пористая субстанция не тонущая в киселе и творог со сметаной.
Далее секция первых и вторых блюд. В алюминиевых кастрюлях с крышками и названием блюд на них красной краской по-русски! Тут уже я рыдал.
Подъезжая к кассе с подносом, ты осознаешь, что тебя радушно не замечает безразмерная кассирша в переднике и тряпичном кокошнике, которая вечером доедает всё не съеденное за день, судя по размерам. Так как моя мама проделала путь по рельсам с подносом, так и не положив на него ничего, кассирша брезгливо окинула её жирным взглядом и сыронизировала:
- Это всё, или ещё что-нибудь будете?
Мама сказала, что хотела бы чайку.
- Ах, ну конечно - продолжала театральное представление кассирша - Людочка, чаю даме подай.
К этому моменту я уже впал в ностальгическую кому. Чай налили из чайника с надписью "Какао".
- Соль и перец там за ложками - никак не унималась доморощенная Клара Новикова. То что ложки были жирными я нисколько не сомневался, поэтому проверять не пошёл, а вот про то что дерматиновые стулья будут липкие, я забыл. Уселся, прилип и так и сидел, пока мама не допила чай (за 18 центов!).
Мама залила в себя варево. Не исключаю, что это был индийский чай со слоником на пачке, потому что маму явно штырило. Это вам не Липтон в пакетиках.
Так мы погостили в Советском Союзе и пошли на выход, делясь впечатлениями и воспоминаниями. Мы прошли тот самый гардероб и направились к двери.
Дальше было страшно, клянусь партбилетом.
От советского прошлого до какого-никакого, но родного настоящего оставался один шаг. Я дёрнул дверь и она не открылась. Мама нервно засмеялась, я судорожно сглотнул. Хотите верьте, хотите нет, на секунду я подумал, что мы навсегда останемся там, в прошлом. Я дёрнул дверь несколько раз, но она ни в какую. Я человек уравновешенный, но мне стало реально не по себе. Вернувшись в столовку, я заявил, что дверь закрыта. На меня обернулись все. Кассирша, Людочка с чаем, Вася с пальцами и обедавшая женщина с причёской "партсобрание". Та, что с причёской, как раз доела, отнесла поднос и, презрительно на меня посмотрев, пошла к дверям. Видимо она была завсегдатаем этой забегаловки, потому что она не стала манерничать с дверью и с размаху саданула её плечом.
Надо было видеть её лицо со смещённой от удара халой на голове. Уже без гонора она пошла выяснять, кто и зачем закрыл дверь. Мы с мамой участливо поплелись за ней.
Когда за спиной я услышал голоса, у меня похолодело в кишечнике. Распахнув закрытую дверь, в столовую преспокойно заходили рабочие. Мы с мамой радостно зашагали навстречу свободе. У дверей мы услужливо пропустили ещё несколько человек. Я уверенно дёрнул за ручку только что открытой двери.
Дверь не открылась!
У меня в голове какой-то такой неприятный шумок пошёл с лёгким предобморочным покалыванием. Вспомнился Шурик в смирительной рубашке.
P.S. Всё разрешилось очень просто. Дверь там стоит советская, бывалая, как и замок. Оказалось, что ручка с той стороны открывала дверь, а с этой пружинка в замке соскочила и не открывалась. Так, по крайней мере, спокойным голосом рассказывал местный слесарь.
Первый раз в жизни я видел, как мама с завистью смотрела на то, как я курю!
После того, что мы пережили за эти полчаса можно было и водки выпить.
Залпом.
До дна.
Бутылку.