В семье, где я выросла, никогда не готовили гороховый суп. Первый раз я его попробовала 9 мая 1975 года на празднике-встрече ветеранов, куда меня привел папа.
В Эстонии, где я родилась и выросла, было странное отношение к советским праздникам. Они были, но их как бы и не было. Военная история страны Советов и сегодня не в почете в независимой Эстонской республике. Я не берусь рассуждать о политике, что есть, то есть. У каждой страны свой путь. Эстонию люблю, как страну своего детства. Мне просто хочется вспомнить тот День Победы и рассказать о нем.
Мама подняла меня рано, туго заплела две косички и сказала: «Сегодня ты пойдешь гулять с папой». Папа же был по особенному встревожен, долго копался в шкафу, выбирая рубашку и никак не мог застегнуть запонки на манжетах. Я ему помогала, а мама смеялась. Страна уже десять лет имеет выходной 9 мая и впереди у родителей было целых три дня, в тот год праздник попал на пятницу и рабочей субботы не было. Почему в тот день я не пошла в школу, я не помню. Скорее всего, нас, второклашек отпустили по домам, потому что традиционно в этот день в эстонских школах проводились походы, пешие прогулки по лесам, с разговорами о войне. И школа была закрыта, все торжественные собрания и концерт проведены накануне.
В городе был парад и шествие ветеранов. Обычно все праздничные колонны формировались в районе, близком к Выйдувяльяк. Трибуны для руководства и зрителей устанавливали у зданий, где располагался горком партии, театр и отель. Парад проходил по площади, за ним – шествие ветеранов. Куда девались эти колонны, не знаю, народ быстро разбредался по центру Таллинна. А недалеко от гостиницы Виру была остановка, откуда ходили автобусы в сторону Пирита.
Мы с папой приехали на Певческое поле. Центральная входная аллея была негусто заполнена народом. Папа крепко держал меня за руку и шел молча. Я видела, как он пристально вглядывается в лица ветеранов и тоже молчала. Мне было нескучно, меня увлекло, что сегодня я попробую солдатскую еду – гороховый суп из настоящей военной кухни.
А шли мы на встречу ветеранов. Люди хотели общаться в этот праздничный день. И руководство республики решило проводить массовые гуляния на Певческом Поле. На площади перед эстрадой играл оркестр. Поодаль тянулись длинные деревянные столы из досок, в несколько рядов, высокие, без скамеек. Стояли военно-полевые кухни. Всем, кто пришел, давали гороховый суп. Мы подошли, папа взял металлическую миску, наполненную почти до краев, две ложки и мы пошли выбирать себе место.
У столов было людно. Я слышала разговоры, но память, естественно, не сохранила их содержание в подробностях. Помню только, что задавали друг другу вопросы. Кто, откуда, где воевал, где и с кем служил. Папа поздоровался со всеми, поставил миску с супом на стол. Мужчины подвинулись, похвалили папу, что привел дочку на праздник.
Оказалось, что я не достаю до столешницы и есть, как все, не могу.
- Мало каши ела, вот и не выросла, - шутили за столом. А я чуть не плакала, мне хотелось почувствовать настоящий вкус солдатской еды, такой, как рассказывал мне папа.
Откуда взялся деревянный ящик, я не знаю. Принесли к нашему столу, сразу же. Я встала на него и оказалась лицом к лицу со всеми, на одном уровне. На столе, кроме мисок с супом, кое-где стояли и стаканы. А один был накрыт куском хлеба.
- Ешь, дочка. За нас, за Победу! Сынок, дай же ей ложку, стынет, – сказал седой и красивый человек. Я посмотрела на папу, у него дрожал подбородок, но он улыбался. Я стала есть.
Это было необычно. Цвет супа был коричнево-зеленый, горошины почти все разварились, но отдельные попадались целиком. Аромат был ухватистый, пряный, повар не пожалел копченостей. Я помню этот вкус всю жизнь.
Обратно мы шли с папой долго. Не сели в автобус, дошли пешком до Русалки. Я расспрашивала папу про награды, а что это за звезда, а почему одна ленточка такая, а другая такая, а почему у тебя нет медалей? Папа старался отвечать мне. И когда мы остановились, чтобы посмотреть на море, я заметила на его щеках слезы.
- Папа, не плачь! Пожалуйста, сегодня же праздник! – Помню свою растерянность. Как же так, сегодня надо радоваться.
- Я не плачу, доченька, это просто ветер. Поехали домой, нас мама ждет.
Мой дед, погиб в 42-м. Папе четырех не исполнилось, когда деда призвали. Похоронку бабушка получила уже после войны, в мирные восьмидесятые, когда нужно было оформить что-то пенсионное. Сделали запрос, получили дубликат из райвоенкомата. Могу представить себе, как мальчишки, выросшие без отцов, мечтали, а вдруг это не правда, и жив мой родной, вернется. Или кто-то найдется, кто с ним воевал, кто уцелел, и кто расскажет, каким настоящим героем он был.
Уже во взрослом состоянии, я пыталась сварить такой же суп, не получилось. И горох брала зеленый, и ребрышки самые деликатесные, мясные, но вкуса, что из детства, с того горького праздника, мне не удалось добиться. Да и гороховый суп в моей взрослой семье тоже не полюбили, тяжела солдатская пища.
Спасибо, что прочитали. Мне это важно. С праздником Победы!
