Многие слышали о такой организации как «Интерфакс». Компания позиционирует себя как крупнейшую на просторах СНГ частную диверсифицированную информационную группу и признанного лидера российского информационного рынка. «Интерфакс» создаёт профессиональные продукты для СМИ, госорганов, политиков.
Международная информационная группа "Интерфакс" активно изучает современное образование.
Международная информационная Группа «Интерфакс» представляет ежегодные Национальные рейтинги университетов по итогам учебного года.
Последний был посвящён итогам 2018/2019 учебного года. Он был опубликован в июне 2019 года.
Тридцатого апреля 2020 года руководство многих вузов получило информационное письмо с просьбой об участии преподавателей в опросе об экстренном переходе на дистанционное обучение в российских вузах.
Опросная анкета размещена по ссылке
http://www.equestionnaire.ru/?q=8023
К информационному письму, опросу и его содержанию возникло несколько вопросов.
Первый вопрос, который возник, был связан со сроками участия. Почему 22 мая? Дистанционное обучение реализуется с 16 марта текущего года. Процесс уже отлажен исходя из имеющихся возможностей.
Ответ родился такой. Исследование направлено не на изменение ситуации, сложившейся весной 2020 года, а на развитие системы дистанционного обучения.
По моему мнению, если бы опрос был проведён до 31 марта 2020 года и опубликован, то Министерству науки и высшего образования Российской Федерации даже мониторить ничего было бы не нужно. Всё было бы ясно и понятно.
С первой частью вопросов анкеты всё понятно. Не смотря на анонимность опроса и гарантии конфиденциальности, всегда возникает желание о конкретизации участников. И здесь эту задачу решают, желая получить хотя бы полное название вуза.
Следующая часть анкеты тоже не вызывает вопросов. В ней определяют сферы реализации дистанционного обучения.
Далее появляется вопрос, который позволит получить дифференцированную оценку на основе разных должностей в образовательной организации. Разработчики анкеты прогнозируют разницу в оценках состояния дистанционного обучения со стороны руководителей и профессорско-преподавательского состава.
Вопросы, связанные с возрастом и полом респондентов, объяснимы. Разработчики желают получить информацию о том, какие возрасты и какой пол больше приспособлены к дистанционной системе обучения.
А далее резкий переход к вопросу о формах дистанционной работы, которые применялись до пандемии.
Здесь с авторами анкеты не согласен. Уместны вопросы о том, применялось ли дистанционное обучение в вузе до весны 2020 года. Целесообразно уточнить, готовы ли аудитории университета для дистанционного обучения. Необходимо спросить о техническом оснащении аудиторий вуза.
Кроме того, напрашивается вопрос о состоянии онлайн-платформы университета до марта 2020 года и её применении в образовательном процессе.
Но об этом не спрашивают по причине, о которой напишу позже.
Далее разработчики анкеты желают получить информацию о готовности преподавателей и кафедр к переходу на дистанционное обучение.
Снова не согласен с авторами анкеты.
Здесь целесообразно спрашивать о проведённой переподготовке преподавателей университета для проведения дистанционного обучения. Кроме того, целесообразно получить ответ на вопрос, какие средства дистанционного обучения изучались в ходе повышения квалификации.
Кроме того, целесообразно уточнить какими техническими средствами для обеспечения дистанционной работы обеспечена кафедра. Спросить о программном обеспечении кафедральных компьютеров. Уточнить количество компьютеров на кафедре и их соотношение с количеством работающих педагогов.
Следующий вопрос и идея авторов анкеты также понятны.
Но... Почему опять вопрос выстроен так, что вновь преподаватель отвечает за всю организацию дистанционного обучения.
Почему не спросить о том, какие средства дистанционного обучения рекомендовал университет применять. Не уточнить, как университет технически обеспечил дистанционное обучение. Не спросить о наполненности онлайн-платформы университета материалами.
Ещё один вопрос сформулирован так, что снова за всё отвечает преподаватель и трудности создаёт он.
Вновь возникают вопросы, которые не вошли в анкету. Например, предлагал ли университет техническую помощь при настройке оборудования для дистанционного обучения. Были ли предложения от образовательной организации о выдаче ноутбуков для работы? Предлагал ли университет компенсации за использование домашнего интернета и сотовой связи?
Далее авторы анкеты спрашивают о том, какие способы связи и онлайн-платформы вы применяете в преподавательской и научной деятельности.
Какова роль этого вопроса?
Может быть целесообразно спросить о том, какими средствами связи вы пользуетесь личными или предложенными университетом. В противном случае, вновь оценивается не готовность образовательной организации к дистанционному обучению, а педагогов.
После ознакомления с перечисленными способами связи и онлайн-платформами понял, что нужно пройти специальный курс повышения квалификации по этому направлению.
По моему мнению, для получения исследовательской информации целесообразно было спросить, какие из перечисленных способов связи и онлайн-платформ известны участникам опроса. А потом уточнить, какие применяются.
И вновь рождается впечатление, что разработчики, проектируя анкету, пытались получить результат, удобный для публикации. Чтобы "и овцы были целы, и волки сыты были"...
Вопрос об онлайн-платформах связан с дальнейшим обобщением результатов первых месяцев дистанционного обучения и разработкой рекомендаций по применению различных способов и технологий.
Вопрос об опыте применения онлайн-курсов интересен. Но опять несколько но... Может быть спросить о том, имеет ли вуз опыт применения онлайн-курсов и далее уточнить каких и на каких платформах.
Вопросы, связанные с применением платформ других вузов, позволят обобщить информацию о качестве и насыщенности материалом онлайн-платформ. На этом основании можно будет выделить вузы-лидеры.
Далее идёт выяснение ситуации, в каких областях знаний целесообразно перейти на дистанционные технологии обучения. Фактически, проводится анализ ситуации на предмет оптимизации преподавательского состава.
Интересен вопрос о "плюсах" и "минусах" дистанционного обучения. Но, по моему мнению, целесообразно спрашивать об этом не в широком смысле, а исходя из опыта реализации онлайн обучения в марте-мае 2020 года
Но и завершает анкету вопрос о замене традиционного обучения дистанционным форматом. Вопрос политически важен, но не актуален. Ведь все прекрасно понимают, что этот переход приведёт к потере рабочих мест преподавателями. Сейчас не до этого, не то время!
Какую информацию не хотят получить исследователи Интерфакса?
Они не хотят услышать об организационной и методической работе руководства Минобрнауки и вузов при переходе на дистанционную форму обучения.
Исследователи не желают слышать о небогатой материально-технической базе вузов и её неготовности к дистанционному обучению.
По их мнению, нецелесообразно оценивать техническую готовность университетов к системе дистанционного обучения.
Они не хотят оценивать наполненность онлайн-платформ современных университетов.
По их мнению, не нужно вспоминать об отсутствии в штате университетов сотрудников, которые будут технически обеспечивать дистанционное обучение.
Они делают всё возможное, чтобы за все неудачи дистанционного формата отвечали преподаватели, которые не обеспечили себя техническими средствами для дистанционной работы, не провели в свою квартиры высокоскоростной интернет, не прошли курсы повышения квалификации по данному направлению.
Читатели, согласятся со мной, что для объективной оценки опыта дистанционного обучения целесообразно услышать и мнения студентов. Обучаемые должны высказаться о возможности дистанционной работы из комнат общежитий университетов. В противном случае, мы вновь с вами увидим результаты заказного исследования, неимеющего практической ценности.
Дорогие читатели, благодарю за терпение. Спасибо, что дочитали материал. Жду отзывов.