Это, конечно, шутка, гаджетов никаких не было, но при чтении "Сказания о Мамаевом побоище" возникает ощущение, что воеводы на поле Куликовом нет-нет да и посматривают в смартфон, чтобы узнать точное время и погоду.
Итак, идет самый разгар битвы:
Воля господня свершается: час, и третий, и четвертый, и пятый, и шестой твердо бьются неослабно христиане с погаными.
Когда наступает седьмой час, ситуация становится критической:
Вот уже из знатных мужей многие перебиты, богатыри же русские, и воеводы, и удалые люди, будто деревья дубравные, клонятся к земле под конские копыта: многие сыны русские сокрушены.
У русских имеется резерв, засадный полк, которым командует князь Владимир Серпуховской и Дмитрий Боброк-Волынский. Самое время прийти на подмогу, но … не все так просто. "Сказание" приводит странный диалог между князем и воеводой: Владимир просит немедленно выступить, но воевода упрямится, поскольку... нужный час еще не пробил. И как только наступает восьмой час, воевода соглашается выпустить полк из засады.
Зачем он ждет этого восьмого часа — загадка. То ли у него тот самый обед из поговорки, который по расписанию даже во время войны, то ли … А позвольте спросить, откуда вообще он может знать, что восьмой час наступил?..
(Кстати, отличный вопрос для ЕГЭ получился бы. Какие часы были на Куликовом поле у Боброк-Волынского:
а) солнечные б) песочные в) цветочные г) клепсидра ?)
Для справки: первые башенные часы в Москве появились в 1404 году. Откуда же он узнавал про время?
Далее, Волынец не только "сверялся с часами", но еще и ждал зачем-то загадочного "ветра южного", как будто у него там в дубраве, помимо клепсидры, имелась также перевозная метеостанция.
И вот пробило восемь, и ветер подул, и войска выскочили из засады и одержали триумфальную победу.
Много лет ученые думали: при чем здесь ветер? Может, воевода хотел, чтобы встречный ветер переменился на попутный? Но позвольте, речь идет о коннице, а не о флотилии. И потом, точно известно: наступление шло с севера на юг, так что ветер в любом случае дул в лицо.
Поначалу историки слишком буквально воспринимали древнерусские тексты, но сейчас уже совершенно ясно: очень и очень многое в них имеет лишь символическое значение.
Система координат у древнерусского книжника была несколько иная, чем теперь. Время — это не отрезки на шкале, не циферки, а сакральные образы; все числа имели мистическое наполнение.
Восьмой час - это перекличка с самой датой битвы, которая произошла восьмого сентября, в рождество Богородицы. Автор всячески подчеркивает, что Бог помогает войскам. А мы все измеряем на свой современный аршин, недоумевая, почему воевода "волынит" до восьми вечера, хладнокровно глядя, как редеют русские войска в беспощадной сече...
Помимо этого, не лишним будет вспомнить, что Куликовская битва происходит в году 6888 от сотворения мира: как видим, целый урожай восьмерок спрятан в этом тексте.
Что касается "ветра южного", то в оригинале он звучит как "дух южный", а это, согласитесь, уже несколько иной расклад. Южная сторона света считалась божественной; в райских кущах веет именно южный ветер.
Божественная сила приходит на подмогу русским - вот что такое "ветер южный".
"Сказание о Мамаевом побоище" начал изучать еще Татищев, и именно он, не разглядев сакральной глубины текста, положил начало дискуссиям про "нелетную погоду", когда историки всерьез считали, что Боброк-Волынский в разгар битвы был озадачен метеоусловиями...