Богатые и яркие работы чикагской художницы свидетельствуют о том, что в ее работах постоянно присутствует красная фигура, которая передает переживания, эмоции и воспоминания женщин.
“Мы не думаем о том, что мы дышим, мы просто дышим, и я знаю, что это звучит так банально, но во многом мне нравится эта идея, это похоже на повседневную работу", - говорит чикагская художница Бритни Лиэнн Уильямс.
Уильямс - одна из тех художниц, для которых творчество является такой же частью ее жизни, как и завтрак или стирка. Искусство было ее "фишкой" с самого детства, и мать направляла ее в искусство после того, как ей поставили диагноз дислексия.
Ее первый эмоциональный опыт с произведением искусства был в музее Нортона Саймона в Пасадене (Лос-Анджелес), где проходили бесплатные вечера искусств.
Там она впервые увидела работы Моне в их коллекции. Для нее это был момент интенсивной активизации, потому что смотреть на импрессионизм как на способ рисования было совершенно новой идеей.
Эта идея искусства как выражения чувств - одна из тех, которые Уильямс приняла близко к сердцу, и ее работы отличаются солидными, узнаваемыми формами, она стала известна своими глубоко эмоциональными и экспрессивными работами, которые переполняются яркими красками. Живопись - это та среда, которая позволяет художнице достичь этих богатых оттенков и целенаправленных мазков, и опять-таки, речь идет о том, чтобы делать то, что приносит удовольствие.
Главным идентификатором работ художницы являются ее большие, красные, женские фигуры, которые присутствуют в каждой картине. Это был мотив, который она разработала во время.
Специфический красный цвет, используемый Уильямс, - это кадмиевый красный, теплый красный, который выглядит почти горячим на ощупь.
Изогнутая спинка фигур картин Уильямс является их неотъемлемой частью, и для художника она раскрывает место женщины в обществе, или, по крайней мере, в историях, на которых Уильямс вспоминает о том, как ее воспитывали. "Я вижу, как женщины эмоционально, психологически и физически искажаются таким образом", - говорила художница в одном интервью. - Женщина изгибается, чтобы забрать своего ребенка, она изгибается в усталости, в молитве, в занятии любовью. Я просто думаю, что в этой согнутой спине есть что-то действительно проницательное в переживаниях женщины".
В фигурах Уильямса есть изящество, и она описывает их как круглые и цельные. Несмотря на то, что они чувствуют себя завершенными в теле, они также безлики, что добавляет ощущение двусмысленности. Их безликость частично объясняется тем, что художница видит в этих фигурах не реальных людей, а объекты или сосуды.
"Меня не интересует единичный предмет или субъективность, поэтому есть желание, чтобы тело вело себя больше как чашка, которую можно наполнить", - объясняет сама Уильямс. Для художницы форма этих сосудов определяется опытом, воспоминаниями и травмой, которую она в них нарисовала.
То, что окружает красные, пылающие фигуры, развивалось на протяжении многих лет. Изначально они стояли довольно неприкрашенными, пустое пространство было вокруг них, но в последние пару лет Уильямс заинтересовалась отношениями между телом и пейзажем. В результате сюрреалистические пустынные пейзажи смешиваются с полуночным голубым ночным небом, напоминающим Джорджию О'Киф, иногда перемежающимся лимонами, со ссылкой на сад бабушки Уильямса.
Несмотря на то, что она легко освоилась в искусстве, навигация Вильямса по традиционному миру искусства создавала препятствия и проблемы на этом пути. Самым большим из них стало то, что в 2009 году ей пришлось бросить школу при Чикагском Институте Искусств, где она изначально думала, что превратится в "столичного художника". Ее семья не могла себе этого позволить, даже с достойной стипендией. Ей пришлось бросить учебу, и это было самой катастрофической вещью для нее.
Роль Уильямс как художницы сегодня - это роль, которую иногда обходят стороной чувство вины и долг. Она ребенок, который пришел из очень травматичного и сложного воспитания.
Картины, над которыми она работала в последнее время, являются ее самыми неоднозначными, по словам Уильямса, некоторые из них будут выставлены на групповой онлайн-выставке под названием "No Time Like The Present" в лондонской публичной галерее с 6 мая.
Есть центр и есть эти многоуровневые кольца, которые выходят наружу, почти как орбита, и в центре - ее намерения художницы. Кольца, которые циркулируют наружу - это кольца близости или познания. Очень мало людей, которые будут циркулировать или вращаться вокруг ее истинных намерений, но они посмотрят на работу и будут приглашены в работу таким образом, что будут циркулировать в одной из внешних колец. Уильямс ясно дала понять, что она не создает свои работы для публики, а для само себя.