-Феликс, я запамятовал твою фамилию.
-Нет.
-Что «нет»? – сперва Овсов подумал, что Феликс решил окончательно законспирироваться, затем, что он сошёл с ума, ну, а после, что старший лейтенант стесняется своей фамилии, - что «нет»?
-Ты не мог забыть мою фамилию. Такое не забывается. Ты её просто не знаешь.
-И как же она звучит? Я весь в нетерпении.
-Яблоков.
-И почему её нельзя забыть? – Овсов взглянул на женщин, словно желая расспросить, что помнят они о чужих именах, - Я знаю и другие названия фруктов. И даже овощей.
-Это же яблоко, - Феликс томно понизил голос, - плод греха. Символ всей моей жизни.
За плечом Яблокова громко прыснули, Феликс оглянулся, но обе женщины уже смотрели в другой конец коридора.
-Так и запишем, - пробурчал Овсов, - кисло-сладенький ты наш.
-Мне казалось, что на расследовании убийств вести себя следует гораздо серьёзнее, - недовольно проговорил Феликс.
-Ты будешь смеяться, но мне тоже так казалось, - усмехнулся Дмитрий, - всё, осталось только расписаться. Прошу всех начертать свои автографы.
-Теперь куда? – они захлопнули за собой дверцы Жигулей, и Феликс нетерпеливо заёрзал на жёстком автомобильном кресле.
-Сам думаю, - Овсов бросил папку на заднее сиденье и положил ладони на руль, - теперь следует доложить начальству. Вот только в какой последовательности, чтобы правильно получилось? И по шапке сильно не схлопотать, и дело с точки Алялина сдвинуть.
-Так мы больше нигде никого ловить не будем?
-Пока нет. Настало время подумать о фактах: о тех, что сегодня узнали, и тех, которые нужно просчитать.
-Мне необходимо сдать пистолет в оружейку.
-Время ещё позволяет. Сейчас мы съездим в прокуратуру, к Новикову, и всё расскажем. Затем я тебя подкину до вокзала. Согласен?
-Поехали.
Кабинет старшего следователя городской прокуратуры находился на втором этаже. Дорогая итальянская жёлто-чёрная офисная мебель, подвесной французский потолок, девственно белый и идеально ровный, набор дистанционных пультов: от матового жалюзи, от кондиционера над средним окном, от широкого телевизора на стене напротив, от видеокамеры за спиной хозяина кабинета, нацеленной на собеседника.
-Что-то случилось? – Новиков поднялся навстречу и пожал протянутые в приветствии руки.
-Александр Валерьевич, появилось множество косвенных улик, которые выстраиваются в новую версию.
-Любопытно, рассказывай.
На то, чтобы описать весь сегодняшний день, у Овсов ушло не более получаса. Хватило бы и пятнадцати минут, если бы не ехидные замечания Феликса, которые ясности не вносили, но мешали повествованию капитана милиции.
-Итак, - Овсов перевёл дух и строго посмотрел на Яблокова, - самый главный недостаток моей версии – полное отсутствие мотива преступления. Сложно даже представить себе более менее вменяемую причину такого убийства.
-С другой стороны, - задумчиво проговорил Новиков, - если перебрать не спеша все схемы, то очень немногое впишется в такое замысловатое преступление. Решение простое и лежит на поверхности.
-И оно одно, - добавил Овсов, - только мы его не видим.
-Пока не видим, - уточнил Новиков, - а теперь коротко обо всех действиях убийц, исходя из того, что мы уже знаем. Назовём их для удобства «четвёркой».
-Из-за своего мотива они садятся в поезд с целью убить четверых парней. Перед этим покупают несколько газет и журналов, чтобы ходить по вагонам, не привлекая к себе особого внимания. Считаю, что периодику они приобрели на вокзале непосредственно перед убытием. Думаю, надо послать Яблокова в тот город в небольшую командировку. Собрать данные по убитым и опросить все киоски железнодорожного вокзала. Улика для опознания только одна - оттопыривающаяся губа, но зато она очень редкая и в сочетании с тем фактом, что их было четверо, улика становится практически стопроцентной.
-Согласен, - Новиков кивнул головой и посмотрел на Феликса, - сразу после нашего разговора я перезвоню твоему начальству. Кстати, откуда четвёрка приехала?
-У меня всё записано, - в голосе Феликса прозвучали горделивые нотки, - купе, где нашлись лишние стаканы, мы зафиксировали, как только я вернусь к себе в кабинет, немедленно подниму списки и установлю город, откуда четвёрка выехала.
-А почему вы это сразу не сделали? – Новиков повернулся к Овсову, но Дмитрий не успел ответить.
-А наш капитан торопился всех мух в гостинице распугать, - теперь интонации Феликса поменялись на радостно-ехидные, - даже заставил меня табельное оружие получить.
-Надеялся, вдруг успеем, - Овсов вздохнул, - наивно, да?
-Не скажи, - Новиков покачал головой, - правильно торопился. Мы же не знаем, что у них в голове крутится, какие мысли о милиции преобладают. Вот чувствовали бы они себя в безопасности, и сидели бы в гостинице дальше, в ус не дуя, и всех дураками считая. А тут вы, без оружия, - следователь прокуратуры строго посмотрел на Яблокова, - какое к чёрту тогда задержание, они бы вас просто послали, да и всё.
Феликс втянул голову в плечи и сделал вид, что внимательно рассматривает телевизор на стене.
-Продолжай, - Новиков повернулся к Овсову.
-В соседнем вагоне они находят таких же парней и договариваются с ними поменяться на ночь (или до конца поездки) купе. Где-то под утро четвёрка заходит в купе и расстреливает намеченные жертвы. Один стреляет, остальные следят за вагоном. Затем переносят трупы обратно в третий вагон и возвращаются в свой, четвёртый, досыпать. Утром встают, собираются и выходят из поезда. Стаканы убитых не трогают, оставляя в своём купе на столике, где мы их и находим. Жалко, отпечатки пальчиков убитых на них давно уже стёрты. Было бы прямое доказательство того, что застреленные парни пили в этом купе чай. Продолжу. В городе убийцы практически сразу начинают заниматься поисками подходящей гостиницы. Чтобы имелись номера на четверых проживающих и в каком-нибудь, желательно по соседству, номере обязательно находились четверо парней. При заселении берут или покупают у персонала второй набор постельного белья. Это напрямую говорит о готовящемся преступлении.
-Кстати, почему? – заинтересовался Феликс, - в гостинице ты так и не объяснил.
-Они поменяются номерами, спать на чужих грязных простынях не очень хочется, они их снимут и застелют чистые, а грязные простыни просто бросят в ванной номера зарезанных ребят, где их горничная и найдёт. Ещё один комплект будет запачкан кровью. Итого на два номера три комплекта. Поэтому им и нужно дополнительное бельё.
-Понятно, - Яблоков почесал в затылке, - после твоего объяснения всё выглядит просто.
-Итак, они договариваются со следующими жертвами и меняются на ночь комнатами, - Овсов достал из папки нарисованный собственной рукой план этажа гостиницы с фамилиями проживающих. Новиков и Феликс внимательно и напряжённо уставились на палец капитана милиции, гуляющего по листку бумаги, - Возможно, от пистолета, как от улики первого убийства, избавились, ну, чтобы не связывалось между собой первое и второе убийство, поэтому убивают ножом или чем-то подобным. Заранее стелют под матрасы плёнку. Затем переносят трупы обратно в их номер, плёнку отмывают в ванной комнате, спокойно дожидаются милицию, общаются с нами и уезжают. Белый пакет с листами плёнки то ли забывают, то ли бросают, как в случае со стаканами. Скорее второе: если лишние стаканы видны сразу, то плёнку под ванной ни с кем связать просто невозможно. Ну, валяется и валяется, знать не знаю, ведать, не ведаю.
-Если бы не найденный тобой в кровати вырванный клок…
-Да, согласен, но и тут: соединить клок в кровати в одном номере и пакет под ванной в другом – полный бред. Они не соединяемы ни при каких условиях.
-Ещё как соединяемы, - буркнул Феликс, - сам сегодня видел.
-Всё это хорошо, - Новиков вздохнул и посмотрел на Овсова, - всё это логично и лично я считаю, что так оно и было.
-Но? – Овсов и Яблоков задали вопрос одновременно, переглянулись и уставились на старшего следователя прокуратуры.
-Только один момент, но, к сожалению, в нашей системе он решающий, - оперативники уголовного розыска выжидающе молчали и Новиков продолжил, - общая тенденция, общая статистика, общее мышление, если говорить прямо. Чаю?
-Зелёный, - машинально ответил Овсов, - в большую кружку.
-Лучше чёрный, - пробормотал Феликс.
Новиков поднял трубку телефона и набрал короткий номер:
-Ирочка, пожалуйста, в мой кабинет три чая, один мне, один зелёный в большую кружку и один чёрный…
-Тоже большую с сахаром, - поспешно добавил Феликс.
-…тоже большую с сахаром. Огромное спасибо, - Новиков положил трубку на рычаг аппарата и немного помолчал, - обычно Ирочка оперативна, подождём её.
Не прошло и трёх минут, как дверь кабинета распахнулась и вошла низенькая пожилая женщина в чёрной юбке ниже колен и блузке горчичного цвета. Её карие глаза пристально оглядели присутствующих, при этом высоко поднятая седая голова совершила небольшую воздушную траекторию в виде круга, и остановились на Феликсе. Последний невольно поёжился.
-Молодой человек, помогите мне, - голосом строгой бабушки произнесла Ирочка, развернулась на чёрных туфлях с низкими широкими каблуками и вышла из кабинета. Яблоков подскочил и побежал следом.
-Старейший работник нашей прокуратуры, - Новиков понизил голос, - в советскую эпоху уже была старожилом…
-Ничего себе.
-…память изумительная, а слух, вообще, исключительный, - Новиков сделал паузу, - наверняка, Феликс меня сейчас не слышит, а она – все звуки вплоть до наших вздохов. Каждый новый прокурор при знакомстве удивляется и справляется об её здоровье.
-А она?
-А что она? Четверо руководителей из шести предыдущих только на моей памяти уже там, - старший следователь выразительно поднял глаза на импортный потолок, - а она бодрячком. Через месяц после вступления в должность каждый новый прокурор уже не может без неё обходиться. Советуется, спрашивает, как было раньше. Некоторые даже Союз вспоминают. Ещё не сделали тот компьютер, который лучше Ирочки ответы выдавал бы.
Вернувшиеся Феликс и укоризненно покачавшая Новикову головой Ирочка поставили на стол поднос с тремя кружками чая, тремя ложечками, сахарницу, вазочку с мёдом, вазочку с вареньем, корзинку с печеньем и несколько льняных салфеток.
-Вы знаете, куда вернуть, - Ирочка улыбнулась Феликсу и удалилась, закрыв за собой дверь.
-Хочу здесь работать, - жалобно проговорил Яблоков, усаживаясь за стол и перебегая взглядом с одной вазочки на другую. Он поднёс варенье к носу, втянул начинающий разбегаться по кабинету аромат и горестно добавил, - очень хочу.
-Ну, ну, - Новиков засмеялся, - сладкого полдника удостаиваются далеко не все. Такое отношение нужно заслужить. Вы приступайте, приступайте, - он чуть-чуть отпил из своей кружки с изображением памятника маршалу Жукову, - а я добавлю свою горькую пилюлю в вашу трапезу.
-Ты о губернаторе? – Овсов набрал полную ложку мёда и пытался оторвать её от вазочки с наименьшим числом упавших капель.
-Даже не о нём. О нашей глобальной тенденции. Каков процент убийств на бытовой почве в общем количестве этих преступлений?
-Семьдесят и больше, когда как, - грустную статистику Дмитрий знал наизусть, так как именно он составлял все подобные отчёты для Пашаря, - каждый пятый убийца находился в нетрезвом состоянии, каждый седьмой оказывался либо родственником жертвы, либо её лучшим другом. Около двадцати процентов убийств на бытовой почве совершено из-за ревности.
-Вот так мы живём, - Новиков вздохнул, - так любим, так дружим, так убиваем. Так расследуем преступления и так выносим приговоры.
-Яблочное, - Феликс выскребал ложечкой дно вазочки и, очевидно, решил всё-таки поделиться информацией о том, какое именно варенье не досталось Овсову.
-И любое другое толкование появления трупов, как в поезде, так и в гостинице, будет считаться не просто неправильным, а по сути кощунственным. И следователь в милиции, и прокурорский работник, и судья в чёрной мантии, даже при самом беглом взгляде на это уголовное дело уже на семьдесят процентов, минимум, убеждены, что это бытовое убийство. Так уж устроено сознание наших граждан. И тот факт, что они носят служебную униформу, являясь винтиками карательной системы, вовсе не улучшает их мыслительные процессы. А, зачастую, даже и вовсе наоборот, придёт такой Бруталов, наденет погоны с одной звездой, и через три месяца считает, что эта звезда у него от рождения…
-Я так понял, что у него три месяца пролетели за три часа, - уточнил Овсов.
-Да, он особый случай, хоть и далеко не редкий, - согласился Новиков, - а если пробьётся в начальство, что очень возможно, то убийц будет угадывать одним движением указательного пальца левой ноги. Все твои косвенные улики выстраиваются в очень стройную версию. Причём, чем больше фактов, а их очень много за сегодняшний день набежало, тем больше вероятность реальности этой версии. И это всё не имеет никакого значения. В головах наших коллег в погонах и мантиях полное отсутствие доказательств вины Алялина, но наличие дерьмовенького бытового мотива у него, перевесит все твои косвенные улики по загадочной и злобной четвёрке. Без твёрдого мотива убийства у абстракционистов с красками и кистями нас никто даже слушать не станет. Гораздо легче идти по старой проторенной дороге бытовых убийств, чем заниматься абсолютно новым, но настоящим расследованием. Гораздо легче не морочить себе голову серьёзной аналитической работой, а сочинить то, что пишется в семи случаях из десяти. И поверят все, никуда не денутся. У подозреваемой плащ сиреневый? Сиреневый. Значит, сойдёт за сарафан. А то и вовсе, зонтиком в протоколе укажут. Вот такое одно «но».
-Вы пьёте красное вино? – Феликс вытягивал шею, стараясь поглубже заглянуть в кружку с маршалом Жуковым, - Это такой хитрый ход, гостям чай, себе лёгкий алкоголь? Или оно креплённое?
-Яблоков, насколько я знаю, ты любитель не вина, а красивых женщин, - Новиков рассмеялся, - откуда такой нездоровый интерес к питейным предпочтениям сотрудников прокуратуры?
-Ну, я это, - Феликс покраснел и уткнулся носом в корзинку с печеньем, - извините, любопытство подвело.
-Ничего, ничего, - старший следователь поднёс свою кружку к лицу Феликса, - это гибискус, цветок такой, он даёт насыщенный рубиновый цвет. Издалека похоже на вино. Очень полезный напиток.
Овсов допил зелёный чай и отставил кружку в сторону, повернув к себе боком. Навстречу Дмитрию протянулась бронзовая рука Александра Сергеевича, держащая открытую книгу, в другой виднелось гусиное перо. Овсов заинтересовался и рассмотрел кружку Феликса. Уверенный разворот плеч, твёрдая поступь, высокий лоб и зачёсанные назад волосы могли быть увековечены только в одном человеке – Владимире Владимировиче Маяковском.
-Разве не надо создавать объединённую оперативную группу в связи с вновь открывшимися обстоятельствами? – Овсов оторвал взгляд от широких штанин и посмотрел на Новикова.
-Надо, - лицо Новикова стало серьёзным и сосредоточенным, - но для тех, кто сверху, это очень неудобно. Сопротивление будет колоссальным. А потому мы сделаем так: пусть пока дело по Алялину идёт своим чередом, оно, может, и к лучшему – настоящие убийцы расслабятся, и не будут прятаться слишком усердно, а вы оба занимайтесь по отдельной программе. Если возникнут вопросы, то скажете, что выполняете мои поручения, если нет, то и не надо.
Через полчаса, высадив Феликса около железнодорожного вокзала, Овсов развернул Жигули в сторону УВД. Слегка притормозил, пропуская отходящий от остановки белый рейсовый автобус. Краем глаза заметил рванувший за ним следующий, красно-чёрный и, невзирая на сердитые сигнальные гудки сзади, пропустил и этих торопящихся пассажиров. О новых уликах надо рассказать и Пашарю и Гулину. Если версия с четвёркой ошибочна, то ничего страшного, Овсова просто высмеют. Но если Дмитрий не ошибся…
Когда поймают эту четвёрку, именно Овсов окажется крайним. Потому, что именно он скрыл важнейшую информацию по убийцам. А, значит, он и виноват.
Поймают ли? Овсов прикрыл окно, даже через тоненькую щель затягивало выхлопные газы плотного металлического потока. Мотив убийц никуда не делся. Не исчез, не растворился, не распылился и не сгорел. Алялина посадят, а трупы всё равно будут появляться. Регулярно, или нет, зависит только от художественной четвёрки. Но появляться будут. В поезде, в квартире, в багажнике машины, всплывут в реке, озере, болоте, бродячие собаки отроют. Но появляться будут. И тогда по шапке получит губернатор. Точнее, по своему креслу. Дадут сильно – вылетит, если сумеет удар смягчить, например, собственной задницей, то сможет и усидеть.
Дмитрий повернул направо и подумал – Барсуково. Разумеется, убийцы едут из Барсуково. Овсов укоризненно покачал головой, не о том думаю, не о том. Убийцы едут в четвёртом вагоне, убитые в третьем, значит, убийцы только-только вышли на поиски жертв, а, значит, только-только сели в поезд. А, поскольку Маша видела убийц в своём вагоне сразу после посадки на поезд в Барсуково, значит, и убийцы сели на поезд в Барсуково. Можно было и раньше догадаться. О деле надо думать, о расследовании, факты сопоставлять, а не ходить расслабленным.
-Ну, ты сачок, - до конца рабочего дня оставался ещё добрый час с лишним, но Пашарь уже стоял в коридоре под дверью, собираясь закрыть её и отправиться домой, - целый день где-то шляешься.
-Пойдём, - Овсов затянул начальника уголовного розыска внутрь кабинета и бросил свою папку на стол, - мы раскопали кучу косвенных улик, указывающих на настоящих убийц. Как в поезде, так и в гостинице.
-Слышишь, болтун, - раздражённо буркнул Пашарь, вновь открывая двери и выходя из кабинета, - настоящий убийца сидит в камере и дело для нас закрыто.
-Я иду докладывать Гулину о новых уликах.
-Да хоть самому министру. Гулин вчера лично одобрил все мои действия, похвалил и пожал руку. Я тебе говорил, что ты дурак. Не забывай этого.
В осанке уходящего Геннадия Николаевича читался начальственный укор и недовольство разгильдяйством незадачливых адептов Уголовного Кодекса.
Понятно, сейчас пройдутся по всему интеллекту вплоть до спинного мозга, и закончат на копчике мощным резким движением, именуемым в просторечии пинком. Овсов закрыл дверь, вздохнул, и стал спускаться по лестнице на первый этаж. Что ж, не привыкать, не сегодня началось, не сегодня завершится. А, значит, не стоит и думать об этом.
-О, какие люди нас посетили, - Алина переступила ножками и Овсов загляделся на её короткую чёрную обтягивающую юбку. Нет, не на юбку. Дмитрий виновато опустил глаза и тут же поднял их вверх. Розовая, почти прозрачная блузка скрывала кружевной розовый бюстгальтер. Нет, не скрывала.
-Разве можно так ходить на работу в УВД?
-Мне бы в следователи, - Алина кокетливо подмигнула, - расколола бы всех преступников!
-Гулин у себя?
-Залетай, давненько он ни на кого не отрывался.
Дмитрий помялся под дверью заместителя начальника УВД, распахнул её и сказал:
-Разрешите?
-Заходи. На вокзале сегодня был?
-Так точно. Разрешите доложить?
-Только по существу, без лишней демагогии.
Пересказ дневных приключений Овсова занял гораздо меньше времени, чем доклад в прокуратуре. Не только потому, что ехидство Феликса не сбивало с ритма, но и потому, что Овсов уделил внимание только сухим фактам и их трактовке. За время разговора лицо Валентина Петровича пережило несколько кардинальных перемен. Изначально спокойно-равнодушное, оно приняло язвительное выражение во время опроса проводницы третьего вагона и Маши-волейболистки, и, наконец, ударилось нижней челюстью о край стола, когда Овсов объяснил, что убийцы поменялись с ребятами купе для того, чтобы застрелить их ночью и перенести трупы обратно в третий вагон. Дмитрий торопливо, но наслаждаясь созданным эффектом, пересказал гостиничную часть действий четвёрки, а именно, убийство пьяных молодых парней. При этих словах лицо Гулина разгладилось, прояснилось, и он стал слушать очень внимательно. Задал несколько уточняющих вопросов, проявив глубокое понимание ситуации. Никаких сомнений в том, что заместитель начальника УВД убеждён в виновности художников-абстракционистов, не оставалось. В этот момент Овсов, как никогда, почувствовал родство их оперативных душ, можно сказать, на генном уровне.
Тем большим холодом повеяло от слов Валентина Петровича, который дослушав старшего оперуполномоченного до конца, посидел пару минут молча, встал, прошёлся по кабинету, остановился у окна, что-то рассматривая на улице и, не поворачиваясь, произнёс:
-Дмитрий, ты молодец. Действительно, молодец. Но, мало того, что ты опоздал на сутки с объявлением имён и фамилий убийц, мы эти имена не знаем, и ещё неизвестно, когда узнаем. Да, скорее всего это и есть наши главные клиенты. Но при этом у нас нет мотива, орудий убийств, отпечатков пальцев, нет самих художников. Есть только твоя хитроумная версия, половина которой может оказаться простым совпадением. Есть куча косвенных улик, указывающая на определённые обстоятельства. Но стоит одной, двум уликам выпасть, как разрушится вся версия. И надо будет придумывать новое толкование тому или иному факту. И всё это будет выглядеть надуманным и корявым. Даже поймай мы эту четвёрку сегодня-завтра, что мы можем им серьёзного предъявить? Абсолютно ничего. Ни-че-го! И самое главное – в суде на нас будут смотреть как на последних идиотов. И будут правы, - Гулин развернулся и сел на своё место, - Алялин по-прежнему остаётся главным обвиняемым, а вот железнодорожная милиция пусть ищет эту четвёрку. Найдут, значит, молодцы, не найдут – это их проблемы. У нас убийца есть, мы своё дело сделали.
-А если это не он убийца?
-Если, если… Овсов, занимайся текущими делами, появятся новые факты, сразу докладывай. Будем думать.
-Разрешите идти?
-Иди.
Овсов вышел из кабинета, закрыл за собой дверь и подошёл к Алине:
-Что там с окончанием трудового дня? Подвезти тебя домой?
-Через пять минут закончится, - пальцы девушки метались по компьютерной клавиатуре, - Присядь, подожди меня.
Дмитрию не хотелось торчать под носом у начальства, но и подниматься всего на пару минут в свой кабинет тоже было лень. Овсов подумал несколько секунд и принял компромиссное решение: он взял стул и сел в углу приёмной, лицом к чайному столику, спиной ко всему остальному УВД. Взглянув на его затылок, Алина усмехнулась, но ничего не сказала. Дмитрий почувствовал её взгляд, но тоже ничего не сказал.
-К Валентину Петровичу можно?
-Проходите.
Знакомый Овсову голос переместился в кабинет Гулина, неплотно прикрыв за собой дверь, и стал звучать глуше, но вполне явственно. Стучать пришёл! Верить в это было невозможно. Такому человеку, как Юрик, легче было отрезать себе язык, чем изменить жизненным принципам. В ушах Овсова зазвенело от напряжения.
-Валентин Петрович, что Вам привезти и когда?
-А что у тебя есть?
-Очень хороший самогон. Чистый, как слеза, пятьдесят градусов. И пиво, какое хотите.
-Дай-ка я подумаю: собираю я всех через два дня, народу набежит… раз, два, три… двадцать, не меньше.
-Что отмечаете?
-Дачу я достроил. Хоть и живу в ней уже два года, но финансы только сейчас позволили довести всё до ума. Новоселье получается. Не сбивай меня. Двадцать солидных мужчин под шашлычок могут употребить изрядное количество спиртного. Поэтому я возьму ящика два хорошего коньяка, а ты вези самогона литров пятнадцать. Думаю, на один вечер хватит.
-А на следующий день?
-Считаешь, захотят похмелиться?
-Обязательно.
-Тогда разливного пива, литров двадцать.
-Не, двадцать мало. Тридцать, а то и сорок. Я Вам лучшее привезу, я специально заказал.
Компьютер секретаря громко пикнул и перестал шуметь, фразы из кабинета Гулина стали долетать до ушей капитана милиции более чёткими и звучными.
-Где моя дача, ещё помнишь?
-А как же.
-Вот ключи, - из-за двери раздался металлический звон, - в верхнем замке ключ толкай до конца, а нижний на три оборота закрыт. Код на воротах: ВБ2302.
-Сделаем в лучшем виде.
За спиной Овсова прошелестели шаги, и закрылась входная дверь.
-Мы можем идти, - Алина надела на себя тренч цвета «матового шоколада», бросила в левую подмышку красный тонкий дамский клатч, правой рукой ухватилась за локоть Овсова и вывела его на улицу.
-Теперь я понимаю, почему тебя впустили в УВД.
-Почему?
-Одёжка твоя верхняя даже колени прикрывает. Никто и не видит полоску материи на попе.
Алина улыбнулась, угрожающе помахав клатчем перед носом своего спутника. Жила она недалеко, всего в нескольких кварталах от УВД, Дмитрий провожал её иногда пешком, иногда подвозил на Жигулях. Почти всегда, если никто из них не торопился, они заходили в маленькое кафе «Коробочка чудес», находящееся по пути и специализирующееся на сладостях и мороженом.
-Поехали? - мысли Овсова ворочались тяжело и он не решался отдаляться от своей машины больше, чем на сто метров.
-Как скажешь, только я хочу ванильного мороженого с карамелью.
-Будет исполнено.
Минут через десять они уже занимали маленький угловой столик, настолько маленький, что его прозвали кофейным. Кроме двух чашек кофе, на нём больше ничего не умещалось. Стена за спиной Алины образовывала небольшой уступ в виде полочки, и девушка положила туда свой клатч. Когда Овсов вернулся с обещанным мороженым, Алина уже успела помыть руки и вытирала их крохотным кружевным платочком. Дмитрий поставил пред ней стеклянный шар алого цвета в виде клубники со срезанным верхом. Спелая ягода была доверху наполнена светло-жёлтой массой, перемешанной с воздушными кусочками пастилы вкуса грецкого ореха и залитой тёплой тянущейся карамелью. Лежащая рядом с клубникой салфетка плотно обматывала белую керамическую ложечку. Из хрустящей бумаги осторожно выглядывала ручка ложечки, заканчивающаяся выпуклым сердечком.
Стены заведения обтягивало простое грубоватое полотно светло-сиреневого оттенка. Не реже одного раза в неделю официанты и менеджеры кафе цепляли на это полотно различные фотографии и вырезки из кондитерских журналов. Посетители подолгу рассматривали их и зачастую требовали приготовить самое приглянувшееся (вызывающее обильное слюноотделение). Наиболее удачные рецепты становились фирменными блюдами и гордостью кафе. Каждые пять-шесть месяцев меню обновлялось наполовину.
Пока Алина, молча, наслаждалась первыми ложками дурманно пахнущей сладости, Овсов разглядывал сидящих за соседними столиками. Свободных мест в зале практически не было. Судя по лицам присутствующих, сюда сбежали с уроков старшие классы соседней школы. Или наоборот, сотрудники милиции случайно попали на открытый урок кулинарии. В некоторых местах небольшого зала громко звучали горячие споры о том, с чем именно следует есть очередной местный шедевр: с брусничным мармеладом, миндалём или всё-таки горьким шоколадом.
Дмитрий усмехнулся: этакая вечерняя школа для особо продвинутых учеников. Отличников, которым вместо математики преподают основы «Как набить брюхо сладкими сладостями».
-Лучше бы сидели дома и делали домашнее задание, - пробормотал Овсов.
-Консистенция мороженого – отличная тема для доклада по химии.
Слева от Алины, метрах в четырёх, на экране подвесного телевизора музыкальные видеоклипы пытались найти своих поклонников. Для этого они громко шумели, резко кричали, раздевали молодых женщин до лохматого белья и старались одеть всех остальных как можно необычнее и экстравагантнее. Судя по всему, поклонники подбирались определённой категории, с определённым диагнозом.
Напротив кассы возвышалась большая соковыжималка, окружённая корками апельсинов. Измочаленные остатки фруктов источали экзотический запах.
-В последние дни у тебя очень сосредоточенное лицо. Розыск получается или наоборот?
-То-то и оно, что непонятно, - Овсов в третий раз за день рассказал о найденных уликах. Только теперь каждый новый поворот этого дела он комментировал так, как ощущал внутри себя, на подсознательном уровне, глубинным, органичным инстинктом. Заканчивая визитом к Гулину, он неожиданно догадался, что говорил всё это не для Алины, а для того, чтобы ещё раз самому детально пройтись по всей версии в поисках неточностей и ошибок.
-Но ведь Новиков убеждён в твоей правоте?
-На словах. А о чём он говорит с прокурором города, я не знаю. С этой точки зрения Гулин выглядит даже порядочней. Он абсолютно точно расставил все точки над всеми буквами. Если мы найдём четвёрку убийц, то Алялину повезло. Если не найдём, то этот хирург и станет главным потрошителем.
-Немного развеселю тебя. Наши девочки из паспортного сегодня рассказали занимательную байку. Откуда к нам приехал Гулин?
-Понятия не имею. Он про себя мало что говорит.
-Из Владивостока. Он там в героях ходил, да ещё в каких! – Алина осторожно вытерла платочком губы и отставила пустую вазочку в сторону. Овсов покосился, клубника с молочными капельками теперь торчала прямо под его носом.
-Зачем тогда к нам перевёлся? Мог и дома карьеру строить.
-Поближе к столице. Когда его в Москве назначали к Метелину замом, он своих амбиций не прятал. Так и заявил: «Надеюсь на скорейший перевод в министерство». Ты слушай, не перебивай. Как я уже сказала, он был этаким крутым местным мачо. Начинал простым участковым, лет пять проходил ни рыба, ни мясо. Затем попросился в уголовный розыск. И вот тут-то и раскрылся в полной мере его талант оперативника: все крупнейшие кражи Владивостока распутывал за несколько дней. Ещё через пару лет ему кличку дали.
-Какую?
-Охотник на ящериц.
-Что? Бред какой-то.
-Ничуть. Во Владивостоке находится японское консульство. Как-то через него везли очень дорогую коллекцию в Париж на Бриллиантовую выставку, которая проходит раз в пять лет. Эти безделушки в консульстве провели только одну ночь, но даже за это время коллекцию умудрились украсть!
-Готовились. Серьёзно и со знанием.
-Возможно. Сроки выставки срываются, международный скандал в разгаре, и тут появляется наш Гулин. Извольте, пожалуйста, вот ваша коллекция. Проводил профилактический рейд, граждане неожиданно открыли огонь, в перестрелке шестеро убиты, трое скрылись. Коллекция лежала в упаковке, уже машину подогнали, готовились увезти, Гулин в самый последний момент появился, спас национальное достояние страны Восходящего Солнца.
-Почему всё-таки охотник на ящериц?
-Среди прочих алмазов и сапфиров находились личные императорские камушки. И в том числе бесценный набор трёхсотлетней давности из тринадцати изумрудных ящерок. Из раритетного монолитного камня вырезалась ящерица, только глаза из рубинов вставлены. Ты представляешь стоимость одной такой зелёной твари?
-С трудом.
-А набор из тринадцати? – голос Алины благоговейно перешёл на шепот.
-Пол-Японии?
-Тебе лишь бы посмеяться. Так вот, самый головоломный ребус во всей этой истории: когда упаковку вскрыли, то абсолютно всё было на месте. Всё, кроме тринадцатой ящерицы.
-Гулин стырил.
-Паспортистки тоже так прикололись. А им пояснили, что он попросту не успел бы, там такая упаковка – из мелких сейфов, её сутки открывать и сутки запирать. Ящерицу могли забрать только сразу после кражи. Через первые сутки открыли коллекцию, посмотрели, порадовались, кто-то положил зверушку в свой карман, затем сутки потратили на закрытие. Как раз двое с половиной деньков и пролетело, когда припёрся Гулин, камушки отбил и японцам вернул.
-Ну, пропала и пропала, закавыка в чём?
-Суеверие. Японцы даже не стали требовать розыска этой тринадцатой штучки. Мол, она несчастливая. Самим выбрасывать нельзя, а украсть - всегда пожалуйста. Раз исчезла, значит, набор теперь состоит из двенадцати штук.
-Может, это хитрый японский ход - организовать кражу на нашей территории?
-Какой ты умный. Тогда Гулин должен получать жалование из японской казны. Шпион, действующий строго по указке из страны нежной сакуры и бледнолицых гейш.
-Ты права, нестыковка. Не стрелял же он по скачущим виртуозным ниндзя, нашпиговал пулями своих – криворуких мазил.
-Ничего себе, криворукие, такое ограбление провернули!
-Гулин ещё круче оказался.
-Это понятно, но самое главное, чтобы всё было гладко и красиво, потомки самураев официально назначили Гулина ответственным за поиск ящерицы на территории России!
-И его тут же прозвали «Охотником на ящериц».
-Точно!
-И где же это паспортистки такую легенду услышали?
-Через интернет делали сверку с Владивостокским УВД, оттуда спросили, как там наш Охотник на ящериц? Девочки удивились, начали расспрашивать, им и открыли самую страшную дальневосточную милицейскую тайну.
Посмеиваясь и придумывая для заместителя начальника УВД всё новые и более заковыристые прозвища, молодые люди вышли из кафе и направились к машине. Внезапно Алина остановилась:
-Знаешь, что, Овсов? Пройдусь-ка я отсюда пешком сама. Пока настроение у меня хорошее. А то потом расставаться, смотреть в глаза твои с мыслью о работе в глубине, о трупах и неправедных убийцах. Надоело, - Алина развернулась и бросила через плечо, - Пока.
-Пока, - произнёс Дмитрий и тут же услышал нарастающие трели жаворонка, достал сотовый телефон и нажал зелёную кнопку, - Алло.
-Дмитрий, это я, Феликс.
-Слушаю тебя.
-Чем занимаешься?
-Стою на пороге УВД, домой собираюсь.
-Не хочешь со мной вечер скоротать?
-Э-э, - от неожиданного предложения Овсов слегка запнулся, - Феликс, может, ты не заметил, но я мужчина.
-Заметил.
-И сплю я только с женщинами.
-Да ты совсем уже головой поплыл, гляди, пароход не сбей. Ты мне нужен, как раз, как мужчина.
-Гвоздь забить?
-Пива попить.
-Феликс, про алкоголь ты должен сразу говорить. Ведь от тебя ждут только крутой эротики.
-И ты ждёшь?
-Ты хочешь пива или по шее?
-Первого. Сколько брать? Сейчас подъеду к тебе в УВД.
-Нисколько не бери, - неожиданно Овсову стало интересно, переключился ли Юрик на милицейских подполковников полностью, или остался верен уголовному розыску, - друг один привезёт, - Дмитрий нажал красную кнопку и тут же набрал нужный номер:
-Юрик, ты с уголовным розыском с железнодорожного вокзала знаком?
-Нет, Дмитрий Юрьевич. А надо?
-Тебе конечно надо. Так что, давай, глянь на запасы и приезжай ко мне на работу.
-Через пятнадцать минут буду.
Через пятнадцать минут в кабинете начальника уголовного розыска собрались все трое. Феликс с Юриком разложили на столе белую бумагу, чтобы не исцарапать поверхность о рыбьи кости и стеклянные стаканы, и стали чистить несколько больших рыбёшек. Рядом положили пачку простых розовых салфеток, и время от времени вытирали о них руки.
-Юрик, что за рыба? Вы с Феликсом в одну кучу свалили, я и не вижу.
-Это лещ, - Яблоков указал на две самые широкие, затем на россыпь самых маленьких, - это корюшка, очень вкусная.
-Мне омуль больше нравится, - предприниматель поднёс к своему лицу сморщенного представителя семейства лососевых и потянул носом, - один только запах голову кружит.
-Сочиняешь рекламные слоганы в своём магазине? – усмехнулся Овсов.
-Кручусь помаленьку, - рука с полуголой девицей поправила болтающийся над рыбьей шелухой золотой ключик, словно хотела продемонстрировать всем символ магазинного богатства.
Насколько Дмитрий помнил этого паренька, появление золота – это единственное, что изменилось в облике хулигана со времён шапочного воровства.
-А это вяленый судак, - бизнесмен отделил от общей кучи четыре средних экземпляра закуски этого вечера, - так, на любителя. Солёный он слишком сухой, а самый вкусный – жареный.
Феликс дотронулся до двухлитровой пластиковой бутылки с пивом:
-Можно?
-Нужно, - в один голос воскликнули Овсов и Юрик.
После пятого стакана Дмитрий заметил, что Феликс за всё это время одолел только второй, причём не до конца.
-Ты так жаловался на жажду, а сам на рыбу налегаешь.
-Я это, - Феликс вздохнул, - вечером уезжаю туда, куда ты меня послал. Захотелось посидеть в приятной компании.
-Не ври, - Овсов подпустил строгости в голос, - для тебя приятная компания имеет совсем другие вторичные половые признаки.
-С женой поругался, - нехотя признал Яблоков, - не хотела меня отпускать. Не верит, что я про трупы еду узнавать. Даже некрофилом обозвала.
-Значит, наслышана о твоих похождениях, - успокоил его Овсов.
-Откуда? – Феликс округлил глаза, - она мне никогда ничего в упрёк не говорила.
-Знаешь, сколько на свете невинных доброжелательниц, желающих рассеять заблуждения твоей супруги о лебединой верности её мужа?
-Сколько?
-Столько, сколько женщин хотели заполучить тебя в постель, но пролетели.
-Таких много, - Яблоков насупился и налил себе полный стакан пива, - Умеешь ты утешить.
-А что за трупы? – подал голос Юрик, слушавший до этого очень внимательно.
-Помнишь, ты меня у гостиницы видел?
-Вы сказали, что там зарезали четверых парней.
-А до этого убийцы застрелили в поезде тоже четверых молодых человек.
-Ничего себе, - протянул Юрик, - ну и дела. Так ведь и на улице запросто прибьют.
-А ты присматривайся к встречным, - усмехнулся Феликс, - как увидишь, что язык за губой крутится, значит, твоя дорожка пересеклась с убийцей.
-Это как?
Яблоков задвинул свой язык в правый угол рта и стал им шевелить, указывая на это место пальцем: - Понял?
-Да. И что делать тогда?
-Убегать, - Овсов улыбнулся, - ты же не пойдёшь его в милицию сдавать?
-Нехороший вопрос, Дмитрий Юрьевич, - брови Юрика сдвинулись навстречу друг другу, - Вы же знаете, что не пойду.
-Ладно, не обижайся. Действуй по обстановке. Но убивают-то ни в чём неповинных людей.
-А это что такое? – Феликс взял в руки рамку с фотографией, стоящей на столе у Пашаря, - Гулин вместе с каким-то мужиком. Они что, друзья или родственники?
-Это Гусев, двоюродный брат Гулина. Они оба Пашарю ни друзья, ни родственники.
-А почему тогда на рабочем столе у него красуются?
-Угадай с первого раза.
-Гнилая у вас контора, - негромко произнёс Юрик, вроде как для себя говорил, но так, чтобы и сотрудники милиции услышали.
-Это не контора такая, - вздохнул Овсов, - а люди такие. Халявщики везде ищут тёплые места.
-Начальник уголовного розыска – это, по-твоёму, тёплое место? – удивился Феликс.
-Нет, конечно, поэтому здесь и появилось это фото.
Яблоков вновь налил себе полный стакан и быстро опустошил. Затем вытер руки о салфетку и вытащил из кармана несколько сложенных листков.
-Совсем забыл. Вот списки пассажиров четырёх первых вагонов поезда. Фамилия, имя, отчество, паспортные данные, адреса, телефоны.
Овсов достал из сейфа свою папку и вытащил списки проживавших на третьем этаже в гостинице «Волшебный маяк» во время убийства. Разложил бумаги на столе, в стороне от рыбных пятен, перемешанных с пивными разливами и начал изучать.
Пробежавшись глазами по одному листку, он перевернул его, убедился, что на обратной стороне ничего не записано и взялся за другой. Таким образом он просмотрел все листы. На самом последнем вверху стояла надпись «4-й вагон», из всего длинного списка фамилий четыре были обведены кружочком и возле них красовалась корявая надпись: «Едут из Барсуково».
Когда Овсов крутил первым листком в воздухе, то краем глаза отметил повышенную заинтересованность Юрика и запоздало вспомнил, что не хотел с ним временно встречаться и велел ему не приходить. А сам позвал на пиво. Точнее, с пивом. Старший оперуполномоченный покосился на Яблокова и вернулся к фамилиям. При чём тут Феликс, сам виноват. С момента начала работы по четвёрке маньяков чаще всего на пути капитана милиции встречается именно Юрик. И хоть совместное их увлечение приятно на вкус и заключается только в двухлитровых бутылках, большую часть времени Дмитрий проводит почему-то с посторонним человеком, торговцем, по сути.
-Ни одного совпадения, - Овсов повернулся к молчавшему всё это время Феликсу, - ты проверил их по месту регистрации?
-Нет ещё. Думал сходить с тобой.
-Завтра с утра забегу в паспортный стол. И пассажиров из поезда и клиентов «Волшебного маяка» полностью просмотрю, - Дмитрий задумчиво побарабанил пальцами по столу и набрал номер на сотовом телефоне, - и ещё одно, так, на всякий случай.
-Ммм, - в мычании Феликса неожиданно прорезались нотки удовольствия, он вгрызался в омуля и слизывал с губ стекающий рыбий жир, - хорошо, что я к вам зашёл.
-Всегда пожалуйста, - вежливо ответил главный поставщик пивных деликатесов, - можно и повторить как-нибудь.
-Обязательно, - в глазах Яблокова разгорался нешуточный огонь страсти.
Ого, подумал Овсов, слушая телефонные гудки, кажется, Феликс разглядел ещё одно жизненное увлечение.
-Да, я слушаю.
-Александр Валерьевич, у меня к тебе будет просьба, только отнесись к ней серьёзно, - Овсов бросил суровый взгляд на прислушивающегося к его разговору и начинающего смеяться с набитым ртом Феликса, - проверь, пожалуйста, по всему городу и области за последнюю неделю любые криминальные события, связанные с цифрой четыре.
-Ты имеешь в виду трупы?
-Не обязательно. Любые события, где фигурирует количество четыре. Не думаю, что таковых наберётся много.
-Считаешь, будет связь?
-Не знаю, но проверить не помешает.
-Хорошо, запрошу недельную сводку, если что, позвоню.
Дмитрий отключил телефон, засунул его в карман и укоризненно покачал головой хрюкающему от смеха старшему лейтенанту.
-Авария из четырёх автомобилей, нет, четыре автомобиля врезались в один фонарный столб, нет, - стало понятно, что Феликса посетило необыкновенное вдохновение, - четыре автомобиля снесли одновременно четыре фонарных столба. Мы построим супер версию преступления, а получится, что бандиты сшибли четыре мусорные урны!
-Это реакция на омуль? - лицо Юрика выражало искреннюю озадаченность и озабоченность морально-умственным состоянием собутыльника.
-Нас выгонят из милиции, - радостно сообщил Яблоков и ткнул хвостом обглоданной рыбы в Овсова, - а тебя упрячут в дурдом и Юрик по выходным будет приносить тебе пиво.
-Я туда не пойду, - честно ответил предприниматель, - я боюсь туда заходить.
-Четыре пива, - Феликс старательно разгребал кучки рыбьих косточек и чешуи, переводя погрустневший взгляд на двухлитровые бутылки с остатками пенистого напитка, - Юрик, нигде не пропадало четыре мешка омуля?
-Что Вы имеете в виду? – возмутился бизнесмен, - я не ворую рыбу! Я ничего не ворую!
-Ты меня не понял, - вздохнул Феликс, - я бы с огромным удовольствием нашёл именно столько вяленой рыбки и вас бы позвал. С пивом, разумеется. А то это закончилось.
-Я сейчас привезу, - Юрик подскочил и начал вытирать пальцы о розовую салфетку.
-Не надо, - Яблоков опять вздохнул, - на поезд пора.
-Юрик, ты уже знаешь, где у нас выбрасывают мусор и моют руки?
-Конечно, Дмитрий Юрьевич, помню.
-Вот и сходите туда с Феликсом.
Через несколько секунд Овсов присоединился к экскурсии в самую главную комнату любого учреждения и вымыл руки, оставив своим собутыльникам наказ тщательно продезинфицировать грязные стаканы, поставленные в умывальник. Перехватив недоумённый взгляд Феликса, Овсов со вздохом добавил:
-Просто хорошо намыль и хорошо сполосни.
В кабинете Дмитрий вытер влажные пальцы салфетками и протянул парочку розовых бумажек вошедшим Феликсу и Юрику. Последний отмахнулся, встряхнув кистями рук, Яблоков взял одну и промокнул сбегающие по коже мелкие капли. Затем скомкал салфетку и оглянулся в поисках ближайшей мусорной корзины.
-Овсов, что это? – в голосе Феликса звучало неподдельное удивление.
-Пальма, - Дмитрий задвинул стулья на место и оценивающе оглядел кабинет в последний раз, - персональная собственность Пашаря.
-Откуда она здесь?
-Купила его драгоценная супруга, заставила сюда принести и лично выбрала место для проживания и цветения, - Овсов коротко пересказал местную легенду об экзотическом дереве, включая историю появления абсолютно всех плодов на вершине пальмы.
-Давай и мы что-нибудь привяжем, - глаза Яблокова загорелись не меньше Адамовых при виде грешного фрукта в руке Евы, он махнул рукой в сторону туалета, - там остался здоровенный хребет и хвост от леща!
-Во-первых это глупо, - Дмитрий вытолкал всех из кабинета и повёл вниз, - во-вторых, дерево плодоносит исключительно в присутствии начальника уголовного розыска, дабы не подставлять меня. В УВД считается особым шиком одарить пальму так, чтобы Пашарь не заметил под своим носом даже самые провокационные действия. Народ отвлекает Геннадия Николаевича, как может. Хотя, если честно, это несложно. Он невнимателен и тормозит.
Троица благополучно прошествовала мимо дежурной части, где всё тот же майор, что и пару дней назад, изучал английский язык, с тоской рассматривая учебник в руках и завистливо принюхиваясь к исходящим пивными парами молодым людям.
-А в-третьих, он сразу подумает, что здесь была пьянка с пивом и рыбой, может начать интересоваться и я попаду в неудобное положение.
-Жалко, - Яблоков почесал затылок, - надо запомнить на будущее и обязательно чем-нибудь порадовать Пашаря. Юрик, ты поддержишь благое дело?
-Думаю, что да, - бизнесмен улыбнулся, - предварительно созвонимся, с меня фрукты или овощи.
-Лучше бутылочка самогона, - Дмитрий плотоядно ухмыльнулся, - тогда он точно будет пальму каждый день по три раза поливать и десять раз осматривать в поисках нового зелья.
Подбросив Юрика до его магазина, а Феликса – до отправлявшегося состава, Овсов заметил на площади перед железнодорожным вокзалом большой супермаркет «Белая долина». Посетив его, он наткнулся на лимонад «Дюшес», разлитый в стеклянные бутылки. Ностальгическая волна захлестнула Дмитрия, он простоял несколько минут, сжимая в руках напиток босоногого детства. «Дюшес» в соседнем магазине отличался дешевизной и доступностью и поэтому все мальчишки двора отдавали именно ему явное и несомненное предпочтение. Когда чьи-то родители предлагали купить на день рождения сладкую воду подороже и попрестижнее (на их взгляд), то это предложение с негодованием незамедлительно отвергалось, и выставлялся ультиматум – или «Дюшес», или ничего.
Через несколько минут на заднем сиденье Жигули расположились в ряд несколько банок: маслины, оливки, шпроты, сайра и сельдь. Последнюю банку придавила упаковка вареников с картошкой, за ней легли две бутылки «Дюшеса» и пачка сметаны. В брошенном рядом кассовом чеке указывалась только одна бутылка лимонада, и цена на неё была самая дешёвая из всех покупок. Заслуженный серый плащ прилёг чуть поодаль от продовольствия и сделал вид, что с предметами из материальной жизни не знаком.
Как только Овсов вернул на свои плечи лёгкую куртку, раздался телефонный звонок:
-Дмитрий, есть новости.
-Я слушаю, Александр Валерьевич.
-Ещё за сутки до обнаружения первых трупов пропало четверо парней.
-Опять?! – Овсов лихорадочно стал вспоминать любые новости на эту тему, - они убиты?
-То-то и оно, что пока ничего не известно. Просто пропали, резко, непонятно, в никуда.
-Так, может, это не наши клиенты?
-Боюсь, что наши.
-Почему ты так думаешь? Кто они такие - эти пропавшие люди?
-Четыре химика. Четыре засекреченных химика из лаборатории военного завода.