«В последние недели он смотрит на меня с тоской и дежурно целует в щечку при встрече. Знаю, хочет продлить секундное прикосновение. И я бы не отказалась, если бы не твердое обещание самой себе разобраться, наконец, в ситуации.»
А перед глазами калейдоскопом проносятся картинки - Андрей обнимает ее, притягивая к себе и не отрываясь от ведения машины. Хрипит, когда она ласкает его и обижается, когда отстраняется после секса. Боже мой, какое было сумасшествие, какая красивая и…несложившаяся, похоже, сказка была тогда. Тогда, той чертовой високосной весной, которую новая Анна Толинская, self made women, несостоявшаяся мадам Барковская, запретила себе вспоминать. Запретила, чтобы не захлебнуться в своем горе. Чтобы не сойти с ума в больнице после сильнейшего нервного срыва. Ей страшно хочется отомстить. И вариантов-то немного: либо отомстить, либо простить. Она предпочитает первое.
Лозунг ее семьи: «Обидчика – уничтожить!»
«Нет слов, он заслужил. Нет вопросов, надо поставить наглеца на место. Нет выбора – ты заплатишь за это собой. Оставшимися чувствами, нежностью, прежней доверчивостью…ты заплатишь, дорогая, хотя цена велика. Заплатишь, чтобы больше никогда не было так отчаянно больно и страшно. Заплатишь – и извинишься перед мачехой, - какое, все же нелепое слово! - за свои поступки.»
Отец поймет, в этом Анна была уверена. Будучи циником, кажется, от рождения, Андрей Толинский научил ее идти по головам, если это приносит выгоду. В данном случае выгода – собственный покой. По крайней мере, хочется верить, что он-таки к ней вернется.
«Собственно, ты уже платишь. Вы - соперники. Враги, хотя, возможно, он об этом не знает. Он приезжает к нам домой каждый вечер и дочь начинает хохотать на моих руках, едва завидев отца. У них такая связь, что когда у Стаськи начали резаться зубы, Андрей слег с высоченной температурой. Но это не мешает ему по-прежнему волочиться за каждой юбкой, судя по откровенным фотографиям, которые я получила. Трахать все, что движется и все же трепетно держать меня за руку, уговаривая дать ему шанс. - мозг уже привычно залило красной пеленой, когда Анна вспомнила несколько снимков, выпавших ей на колени. Это было ударом под дых, но Барковскому она не сказала ни слова, - давай, девочка, мсти. Может тогда ты, наконец, его забудешь. Мсти и выжигай – только так ты сумеешь выжить и выплеснуть всю кислоту и боль из сердца. Тебе необходимо выжить в самой главной битве – с собой. Ты выживешь, ты знаешь.»
Наступит завтра и вечером, уткнувшись в макушку уснувшей дочери, она забудется в зыбких мечтах. Наступит завтра и Андрей будет с трудом вспоминать имена деловых партнеров, ощущая ее запах. Наступит завтра, и девушка улыбнется ему так, что он почти поверит - Аня вернется. Наступит завтра – и жажда мести станет еще острее.
"Так приходи скорее, завтра."
P.S.:Добрый вечер! Вы меня еще не потеряли?) Отдыхала, не подходила к компу, только ремонтом занималась и пирогами. Как дела?