Геологи полагали, что Земля медленно высыхает, мало кто догадывался, насколько она является живой на самом деле.
Когда в 1923 году репортер New York Times спросил Джорджа Мэллори, почему он хочет взобраться на Эверест, британский альпинист ответил: «Потому что он там». Год спустя, Мэллори погиб в падении в пределах видимости саммита Эвереста, но его слава живет как избитое обоснование для альпинизма. Однако банальность этих слов затеняет действительно глубокий вопрос: почему Эверест - или какая-либо гора - там?
Помимо тех топографических и метеорологических проблем, которые они представляют, горы долгое время создавали интеллектуальные трудности для тех, кто задумывался над их смыслом и происхождением. После поездки в Альпы в 1671 году английский богослов и естествоиспытатель Томас Бёрнет с отвращением описал горный пейзаж, отметив, что его «огромные непереваренные груды камня» не поддаются никакому «сносному объяснению того, как эта путаница возникла в природе».
Стремясь понять, почему такие злодеяния могут быть даже частью творения, он с ученой проницательностью отметил, что горы отсутствуют в первой главе Бытия и, следовательно, не являются оригинальными чертами на Земле, хотя, по-видимому, они возникли вовремя для Ноя, дабы вымыть на склоны горы Арарат ковчег. В своем трактате Telluris Theoria Sacra(1681), Бернет предположил, что изначальная Земля была гладким «мирским яйцом», которое раскололось и выпустило потоп. Горы это шрамы на лице Земли, их суровое присутствие напоминало и наказывало за беззаконие человека.
Идеи Бернетта легко высмеивать, и они были с особым презрением восприняты Чарльзом Лайеллом, одним из основоположников XIX века в геологии. Но, как утверждал Стивен Джей Гулд в «Стрелке времени», «Цикл времени»(1987), подход Бернета был рациональным, поскольку он пытался интегрировать священное и светское знание во внутренне последовательное повествование. На самом деле, Бернет был прав по двум причинам: горы не являются изначальными чертами; и горообразование влечет за собой разрушение внешней «оболочки» или коры Земли. Его собственная область, известная как «структурная геология», занимается деформацией земной коры, хотя, конечно, мы давно отказались от представлений о первозданном яйце. Дисциплина не так загадочна, как может показаться. Мы наносим на карту активные зоны разломов, которые вызывают землетрясения и древние, которые содержат рудные минералы или действуют как ловушки для нефти. Мы помогаем с безопасным размещением крупных инфраструктурных проектов, таких как туннели, мосты и плотины. И мы документируем, как растут горы.
Тем не менее, в последнее время в 1962 году, когда я родился, и менее чем через десять лет после того, как сэр Эдмунд Хиллари и Тенцинг Норгей успешно масштабировали Эверест, геологи до сих пор не получили ясного понимания того, как горы появились, чтобы быть там. В то время, когда запускались первые испытательные ракеты для программы «Аполлон», происхождение некоторых из наиболее характерных особенностей на поверхности Земли было не лучше, чем на Луне. В предисловии к учебнику для выпускников 1963 года геофизик Адриан Шайдеггер написал мрачную оценку состояния «геодинамики» или применения механических принципов к деформации земной коры и мантии:
«Геодинамика - это старая наука. Большинство базовых теорий были задуманы в 19 веке, и не так много фундаментальных идей было добавлено с тех пор, как геодинамика была предметом спекуляций в течение примерно 100 лет, и вряд ли эта ситуация изменится в течение следующих 100 лет. Также маловероятно, что в этот промежуток времени будет добавлено много основных новых идей ... Похоже, что в течение длительного времени не будет возможности решить фундаментальные вопросы».
Как это случилось, научная статья, которая вызвала современную плитотектоническую революцию - недооцененную трехстраничную статью в «Природе», посвященную феномену распространения морского дна - была опубликована позднее в том же году, открывая вековой тупик в геодинамике, и высвобождая поток новых научных знаний о работе твердой Земли и происхождении гор. Слова Шайдеггера теперь кажутся почти ироничными, как жесткие предзнаменования сценариста-любителя.
Но интересно слушать разговоры геологов, которые изучали горы за столетие до тектоники плит. Многие полевые геологи сделали превосходное науное наблюдение, которое остается полезным сегодня, даже при том, что они работали под ограничивающей интерпретирующей парадигмой. Напротив, некоторые из самых выдающихся геологов того времени, менее озабоченные беспорядочной земной правдой о скалах, чем заявившие претензии на грандиозную объединяющую теорию, внесли свой вклад в сложную беллетристику о генезисе гор, которая почти столь же разрушительна, как и Бернет. Их горячая приверженность этой теории обнажает основную напряженность в изучении Земли: можно ли ее понимать, как космос, подчиняясь вечным законам?
Продолжение в следующей статье...