Автор Ирина Жигмунд
Модные дизайнеры и любители косплея давно уже растиражировали образы длинноволосой Ведьмы в исполнении Моники Беллуччи (фильм "Братья Гримм"), Марии-Антуанетты из фильма Софии Копполы и Казановы - Хита Леджера. Их яркая визуальная выразительность - заслуга итальянского стилиста по прическам Дезире Корридони.
Мне выпала удача взять интервью у этого прекрасного мастера!
В ее фильмографии, помимо тех известных работ, что я уже упомянула, есть еще такие многими любимые фильмы, как «Двенадцать друзей Оушена», «Страсти Христовы», «Чай с Муссолини», «Чeстная куртизанка», «Джинджер и Фред» и т.д.
Дезире принадлежит к удивительной кинематографической семье: ее отец, Франко Корридони – известный гример (фильмы «Конформист», «Гамлет», «История черноголовки» и др.), тетя, Мария Тереза Корридони – стилист по прическам, работавшая на многих фильмах Пьер Паоло Пазолини («Медея», «Царь Эдип» и проч.), Лукино Висконти («Людвиг», «Смерть в Венеции», «Семейный портрет в интерьере») и Франко Дзеффирелли.
Я: Как и когда появилось это желание - стать стилистом по прическам в кино?
Дезире Корридони: Я решила им стать еще в детстве, после того, как побывала на съемках у отца и тети. Они повлияли на мой выбор профессии.
- Рассказывали ли отец и тетя о Висконти, Пазолини, Каллас?
Да. Помню историю, которая произошла на съемках фильма Висконти «Семейный портрет в интерьере». Во время подготовки сцены в большой комнате, на стенах которой висели подлинные картины, художникам не хватило еще одной, и они ее принесли из соседней комнаты, в которой снимали накануне. Когда об этом узнал Висконти, он ужасно разозлился.
Еще помню, как мы с моей тетей ходили на пробы к Каллас в ее гостиницу «Гранд Отель». Когда мы поднялись в великолепный номер, нам навстречу выбежали два пуделя, белый и черный, я стала с ними играть, а когда запела Каллас, одна собачонка остановилась и начала «петь» вместе с ней! Каллас была необыкновенной, замечательной женщиной, но с печальным выражением лица.
О Пазолини я помню смутно, только то, что он был перфекционистом, человеком, одержимым каждой деталью, он придавал значение даже тем прядям волос в прическе, которых не было видно. Он был режиссером, желающим иметь полный авторский контроль над своими фильмами. Великий поэт.
Мое самое прекрасное воспоминание детства – это поездка с отцом в Венецию, когда мне было 10 лет. Он работал на фильме «Неизвестный венецианец» с Флориндой Болкан и Тони Мусанте. А моя тетя тогда работала на фильме «Смерть в Венеции» с Сильваной Мангано. Для обеих картин грим и прически делали в одном здании. Я ходила в школу в Венеции, и Сильвана Мангано, когда она не снималась, забирала меня из школы, готовила мне обед, потом делала со мной домашнюю работу, мы ходили с ней гулять или ужинать. Со временем наши отношения стали еще более тесными, я подружилась с ее дочерью, моей ровесницей, и стала бывать у них дома. Помню, как она заставляла нас переодеваться три раза в день соответственно каждому случаю. Я долго прожила в их доме. Сильвана Мангано навсегда осталась в моем сердце, потому что она очень любила меня, и это время стало одним из самых прекрасных воспоминаний в моей жизни. На меня произвело впечатление, что в ее спальне и на их вилле в Монте-Карло всегда витал аромат гардении.
- Ваш первый фильм - «Город женщин». Сложно ли было работать с Федерико Феллини?
Феллини был сумасшедшим персонажем, но работать с ним было забавно. Мне очень понравилось, что на «Городе женщин» режиссер превращал съемочную площадку в цирк, там всегда было много экстравагантных людей и даже члены съемочной группы были необычными. Он развлекался тем, что снимал их в фильме. В том числе, не раз снялась и я, а он с наслаждением создавал из меня причудливого персонажа.
Мне очень повезло, что я начала свою карьеру с такого гения, как Феллини, но на этом фильме я также познакомилась с великим сценографом и художником по костюмам Данило Донати. Он начинал работать с Феллини, помогая ему разрабатывать и воплощать в жизнь его эскизы и каждый день находился в новом поиске нестандартных материалов для изготовления париков.
- Вы работали на сказке режиссера Терри Гиллиама «Братья Гримм». Какие задачи ставил перед Вами режиссер?
Терри Гиллиама я могу назвать гениальным режиссером и большим фантазером. У него были необычные пожелания. Например, однажды вечером в конце съемочного дня, он сказал мне, что на следующий день ему нужны для Моники Беллуччи волосы длиной не менее 2-х метров.
После съемок, мы до глубокой ночи с моим помощником плели трессы, чтобы удлинить волосы Беллуччи, неожиданно к нам пришел Хит Леджер с кофе и бутербродами, чтобы составить мне компанию и поддержать.
А на следующее утро я подготовила Беллуччи, и мы с ней пошли на съемочную площадку. Во время репетиции Терри Гиллиам изменил сцену и усадил ее у окна башни, а потом подошел ко мне и сказал с демоническим смешком: «Я изменил сцену, и хочу, чтобы волосы Беллуччи спускались с башни и доходили до хромакея». Я отвечаю: «Но мне же нужно по крайней мере десять метров волос, где я их сейчас найду?», а он, продолжая посмеиваться, говорит: «Ты же гений». Я пошла в гримерку и взяла все волосы и трессы каштанового цвета, что у меня были, вернулась на съемочную площадку и начала их по частям наращивать, поднимаясь по лестнице вдоль 12-метровой гривы волос. Этот фильм навсегда останется в моем сердце.
- Как Вам работалось с Хитом Леджером и Моникой Беллуччи?
С Хитом Леджером я познакомилась на съемках «Братьев Гримм» и мы с ним очень подружились. Через несколько месяцев я снова встретила его на фильме «Казанова», и он захотел, чтобы я была его личным парикмахером. Во время работы я узнала его как красивого, но очень кроткого, очаровательного, застенчивого человека, нонконформиста.
Монику Беллуччи я знаю с 18 лет, и много работала с ней на разных фильмах. Она мне доверяет, я знаю все ее маленькие недостатки, поэтому, когда мне нужно подготовить ее образ для фильма, у меня уже есть четкое представление о том, какой парик она должна носить.
- Легко ли идут на контакт голливудские актеры?
Конечно, моя работа имеет некоторое преимущество в общении с актерами и актрисами, поскольку мы первые и последние, с кем они сталкиваются во время съемок. Мы устанавливаем с ними очень тесные отношения, становимся их психологами, потому что многие актеры рассказывают нам о своих личных проблемах. После этого гораздо проще поддерживать отношения.
- Признаюсь, «Чай с Муссолини» – мой любимый фильм! Я смотрела его много раз. Вы делали прически только итальянским актерам или Мэгги Смит, Шер тоже?
Мы работали со всеми актерами, кроме Шер - итальянцами и англичанами. Я помню, что когда мы в Лондоне в первый раз пришли на пробы, Мэгги Смит пригласила нас всех к себе на ужин.
С Мэгги Смит, Джуди Денч, Джоан Плоурайт у нас были полное сотрудничество и дружба. Мы снимали летом, и мои маленькие дети целый день присутствовали на съемочной площадке вместе со своей няней, а Джуди Денч втайне давала им деньги на игрушки. Каждый раз, когда я шла на съемку, то была очарована идеальной реконструкцией мест и персонажей, которые выглядели словно исторические фрески.
Франко Дзеффирелли был настоящим Мастером, великим художником, режиссером с обширным кругозором, гением. Он прекрасно рисовал, знал истории костюма, грима и причесок, у него был такой уровень культуры, который я больше никогда ни в ком не встречала.
Наша встреча с Франко Дзеффирелли произошла на фильме [-опере] «Отелло». Когда я впервые пришла на съемочную площадку, услышала пение Пласидо Доминго и увидела, как им вдохновенно дирижирует Франко Дзеффирелли, то от величественности происходящего на меня нахлынули эмоции и я заплакала.
С Дзеффирелли у меня сразу возникло родственное ощущение, и со временем оно еще больше укрепилось. Он был шафером на моей свадьбе. Франко был поистине особенной, уникальной личностью, человеком искусства, великой человечности и щедрости. Быть рядом с ним, слушать его – было волшебно и волнующе. Помимо его небесного взгляда голубых глаз и великодушия, он обладал уникальным очарованием и умел, даже просто что-то рассказывая, подарить вам свой звездный мир, свою культуру и эмоции, это чудесное сокровище.
- Художник по костюмам Пьеро Този считал, что прическа и костюм – это одно целое.
Я всегда буду помнить о Пьеро Този, потому что он был очень дружен с моей тетей и не раз просил ее с ним поработать.
Пьеро отлично знал историю костюма и его крайняя дотошность была даром и проклятьем для тех актеров и актрис, для которых он создавал костюмы, прически и макияж.
Този добавлял и убирал аксессуары, помогая актерам войти в создаваемый образ. Мне посчастливилось поработать с ним на некоторых фильмах, и помогать ему делать прически 1890-х гг на его последнем семинаре в Centro Sperimentale di Cinematografia.
- Вы работали с многими известными итальянскими художниками по костюмам, такими как Данило Донати, Анна Анни, Милена Канонеро, Габриэлла Пескуччи, Маурицио Милленотти. Просили ли они Вас внести поправки в стиль прически? Дружите ли Вы с кем-то из них?
Я всегда готова к полному сотрудничеству с художником по костюмам, с которым мы вместе создаем образ. Поэтому мы заранее обсуждаем парик или прическу, отталкиваясь от цвета костюма или от лица актера. Каждый раз мы стараемся использовать наш общий опыт для наилучшего достижения цели. Я дружу с Габриэллой Пескуччи, Маурицио Милленотти и Миленой Канонеро, с которыми уже давно знакома и не раз работала на фильмах. С Анной Анни и Данило Донати у меня были только рабочие отношения.
- Невозможно представить фильм «Мария-Антуанетта» без Ваших замечательных париков! Как проходило Ваше сотрудничество с Миленой Канонеро? Какие пожелания были у Софии Копполы?
Для меня «Мария-Антуанетта» - как сын, это мой самый любимый фильм. С художественной точки зрения он стал самым сложным фильмом из всех, что я когда-либо делала. Мне нужно было подготовить сотни париков для трех разных эпох: начала, середины и конца XVIII века.
Я очень благодарна Милене [Канонеро, художнику по костюмам фильма], которая захотела, чтобы именно я работала на этом важном фильме и которая была уверена во мне. У нас с Миленой и Софией Копполой было полное сотрудничество. София хотела, чтобы в фильме был осовремененный XVIII век, поэтому все прически были сделаны в стиле исторического фильма, но с модным намеком.
- Фильмы «Мария-Антуанетта», «Казанова», «История ожерелья» сняты в стиле рококо. Вам нравится этот исторический период?
Я очарована стилем рококо еще с тех пор, когда была ребенком. Каждый раз, когда мне звонят из кино, я всегда надеюсь, что это будет XVIII век. Что мне больше всего нравится в этой эпохе – так это та легкость, с которой я могу создать прическу, смоделировать ее как некое произведение искусства, и изменить ее, придав ей более современный и модный стиль. После того, как вышел фильм «Мария-Антуанетта», моя любовь к этому периоду все больше крепнет, и я начала создавать подобные арт-объекты с использованием переработанных материалов. Я сделала прически в стиле Марии-Антуанетты, превратившиеся в фантасмагорические, барочные, феллиниевские существа, что вылилось в выставку под названием Maria Antonietta c’est moi!
- Вы работали на сериале «Тихий Дон» и на фильме «Грех». Есть ли что-то особенное в работе русских режиссеров?
Мне посчастливилось работать с двумя величайшими российскими режиссерами - Сергеем Бондарчуком и Андреем Кончаловским.
И могу сказать, что обнаружила много сходства между ними и великими итальянскими кинорежиссерами, особенно у Кончаловского, который любит итальянский неореализм, и хотел в фильме «Грех» отдать ему дань уважения. В соответствии с этой идеей, многие актеры на съемочной площадке были не профессионалами, например, каменотесы, добывающие мрамор в Апуанских Альпах, а также поэтому был выбран малоизвестный актер на роль Микеланджело. Эти штрихи, словно прикосновение вкусов и запахов той эпохи, полной вдохновения и красоты, добавили гениальности фильму.
- Как Вы создавали образ Микеланджело в фильме «Грех»?
Процесс создания стиля и образа Микеланджело у Кончаловского был медленным и изнурительным, но в то же время увлекательным. Мы начали с его старинного портрета, но когда я впервые увидела нашего актера, утвержденного на главную роль, то подумала: «Он совсем не похож на Микеланджело и никогда не будет выглядеть правдоподобно». У него были длинные светлые волосы. Я начала его трансформацию с изменения цвета волос, а затем вместе с мастером, мы, шаг за шагом, выстригали волосы, делая голову похожей на зубную щетку - и внезапно родился Микеланджело. Увидев фильм, я была впечатлена большим сходство актера.
- Какие проекты Вы вспоминаете с любовью?
Конечно, это фильм «Мария-Антуанетта», который я полюбила с первой минуты и который дал мне в профессиональном смысле очень много, но я могу сказать, что все фильмы, на которых я работала, я храню в своем сердце - про каждую прическу и парик мне есть, что рассказать.
- Что самое сложное в Вашей работе? И что Вы могли бы пожелать тем, кто хочет работать мастером по прическам в кино?
Трудно перечислить вещи, которые сложны в моей работе, но я думаю, что это использование марсельских щипцов (это старинные металлические щипцы для завивки, которые нагреваются и используются для изготовления ондуляции). Мало кто знает, как правильно ими пользоваться, потому что большинство работают с электрическими щипцами. Мне очень повезло, что моя тетя Мария Тереза Корридони была одним из самых известных и значительных мастеров по прическам нашего времени. Она все мне рассказала о своей работе, но несмотря даже на это, работая, каждый день я узнаю что-то новое.Мой совет: для того, чтобы заниматься этой профессией, нужно, в первую очередь, иметь к этому большую страсть, затем пройти теоретический и практический курсы, посвященные парикмахерского искусства, а затем присоединиться к хорошему стилисту по прическам в кино и начать набираться опыта на съемках, потому что настоящая школа, где вы действительно научитесь своей работе, это съемки фильмов.
