#а4мутация - 125/366 - 5 мая. Но мы, новое поколение, можем читать вслух - это не сложно.
Сегодня я был в гостях у бабушки с дедушкой. Когда я заезжал во двор, то встретил Виктора Васильевича, который шел на встречу мне, сам того не подозревая. Он направлялся к контейнерам, чтобы выбросить мусор. На нем были солнцезащитные очки, как он выражался - "стильные, которые из Америки", одни из тех, что мы привезли, чтобы они с Людмилой Павловной могли защитить сетчатку от прямых солнечных лучей.
Для людей, которые перенесли операцию на глазах - это очень актуальный подарок. Так вот. Дедушка не сразу узнал меня, да что уж там, машину он тоже не узнал, хотя находился от меня в метре и был в замешательстве, когда я остановился рядом, пытаясь понять - не показалось ли ему.
Его сомнения рассеялись после того, как я протянул руку и подал голос, что я - это я. И тогда тревожное выражение на его лице сменилось радостной улыбкой, которую безуспешно пыталась скрыть платиновая поросль - она ему так идет.
Я приехал, чтобы починить им телефон. Это привычное средство связи не вызывает у нас восторга или нужды, ведь что может быть проще, чем простой телефон, правда? Пара нажатий большим пальцем, да что уж там, можно просто сказать #окейгугл или #приветсири и черный кирпичик сам наберет номер желаемого абонента.
Однако для многих людей эти строки ничего не значат и единственным средством связи с родными людьми остается дисковый циферблат, с помощью которого можно набирать цифры не чаще чем раз в две секунды. Характерный жужжащий звук вызывает четки ассоциации у любого человека, росшего в девяностые годы. Такой телефон был в каждой квартире.
Провод. Перетерся провод. А старые советские розетки, к которым подключен аппарат уже не так просто найти в магазинах - это скорее раритет и желание потешить ностальгию, нежели средство коммуникации. Так что мне пришлось чинить, применяя собственные скудные инженерные навыки 😅
Удивительно, но подобные аппараты до сих пор продаются на просторах интернета в качестве забавы. Например на "Озоне" можно купить от 5 тысяч рублей и выше. Цена конечно не целесообразная, но для ценителей "аналогового" звучания может быть ценным приобретением.
Пока я раскручивал трубку, мы вели беседу. Бабушка спрашивала как у меня жизнь. Я отвечал, что все хорошо, но она мне не верила. Ведь сейчас у всех проблемы, а значит и меня это коснулось и она переживает. Да, бабушка, коснулось, очень коснулось, но это не то, из-за чего тебе стоит переживать. Сейчас я починю трубку и ты снова сможешь звонить тем, чьи номера помнишь наизусть.
Их не так много, как хотелось бы. Не потому-что у Людмилы Павловны плохая память - отнюдь. Просто людей с каждым годом становится все меньше. Людей из ее памяти, в которой её глаза еще могли ясно видеть, не то что сейчас.
Я быстро справился и надеюсь моих манипуляций хватит, чтобы аппарат продержался какое-то время, пока я не поставлю им новую розетку. Затем последовал традиционный разговор, характерный для всех бабушек и дедушек - "пойдем покушаешь, мы твоих овощей купили". Этот семейный социальный феномен знаком каждому без исключения, так что я не смел отказать и приготовил салат из пластиковых овощей, которыми пичкают всех в близлежащей Пятерочке. Надо будет им привезти нормальных, спелых, с рынка... обязательно.
Наше свидание было не долгим, но теплым, ведь по известным всем нам причинам, я не могу часто заглядывать к ним и подвергать их хрупкое здоровье, пусть и мифическому, но риску. Бабушка жаловалась на давление и пошла отдыхать еще до того, как я обнял Виктора Васильевича и он по традиции поспешил к окну, чтобы помахать мне из окна второго этажа. Для меня это так же ценно, как и для него.
По дороге домой, щурясь от солнца, я много размышлял на тему того, как это просто - протянуть руку. Главное было бы кому. Главное, чтобы этот кто-то не отпрянул от протянутой мною руки. Главное, что я могу протянуть руку любому, кто заблудился и ослеп, в чем бы это не выражалось. И пока мой взор прожигает материю насквозь и я могу докопаться до сути вещей - я буду помогать этот смысл любому, кто в этом нуждается. Ведь себе я уже помог.
Фотография сделана вечером того же дня, пятого мая. В моих руках книга, исписанная заметками моей бабушки в далекие 50е годы прошлого века. Желтый переплет книги Тургенева "Отцы и дети" разворачивает банальную дилемму о разнице поколений. Наши предки - это наш трамплин, за который я благодарю свою жизнь.