Маловероятно, что кандидаты в президенты когда-нибудь произнесут слово "биоразнообразие" во время предвыборной кампании в этом году.
Тем не менее, среди возникающих экологических проблем ни у кого нет меньше фактов или более продолжительных угроз, чем широкомасштабная утрата биоразнообразия. Вот почему нам нужны дальновидные инвестиции в фундаментальные исследования для создания знаний и вариантов действий.
Серьезные экологические проблемы - это двухпартийный вызов, который заслуживает того, чтобы быть на каждой президентской платформе. В то время как научные вопросы должны быть отгорожены от политики, то, что мы делаем с научными знаниями, не должно. Наилучшие решения должны быть найдены в результате бурных и беспорядочных общественных дебатов.
Биоразнообразие является предметом нашего общественного обсуждения, потому что нам есть чему поучиться у видов Земли - как у человека, так и у знаний, заложенных в природе, - по мере того, как мы строим свое будущее в эпоху великих перемен.
При прогнозируемых в настоящее время темпах исчезновения видов прогнозируется, что 70 процентов всех видов животных и растений исчезнут примерно через 300 лет.
Земля не в первый раз преодолевает такое массовое вымирание. Было пять таких случаев ранее, последний из которых произошел 65 миллионов лет назад и был отмечен исчезновением великих динозавров.
В каждом случае эволюционные процессы восстанавливали высокий уровень видового разнообразия, но это не должно нас успокаивать. Восстановление биоразнообразия происходит на протяжении десятков миллионов лет. А тем временем, могут возникнуть огромные хаотические последствия для экосистем.
Наши знания о видах, с которыми мы живем на планете Земля не полные, что означает, что мы принимаем решения и проводим политику практически в полном неведении об основных фактах. Наша лучшая догадка заключается в том, что существует 10 миллионов живых видов, более или менее, за исключением одноклеточных бактерий.
Из них менее двух миллионов известны науке. А из задокументированных видов большинство известны немногим более чем по нескольким диагностическим признакам и названиям. В то время как темпы исчезновения видов значительно возросли, темпы, с которыми мы исследуем виды - нет.
В одной из оригинальных идей "большой науки" шведский натуралист поставил в середине 18 века задачу завершить глобальную инвентаризацию всех видов животных и растений. Эта инвентаризация продолжается и сегодня, но недопустимо медленными темпами. Ежегодно мы обнаруживаем около 18 000 видов животных и растений, и этот показатель остается неизменным с 1940-х годов, несмотря на технологический прогресс.
В этом нет необходимости. При соответствующей технической поддержке и скоординированной командной работе, по оценкам, 10 миллионов видов можно было бы описать или переписать более подробно не более чем за 50 лет.
С учетом стресса, которому подвергается глобальная окружающая среда, нам необходимы надежные знания о видовом разнообразии, на основе которых можно было бы обнаруживать и измерять изменения. По иронии судьбы, мы картировали скалистую поверхность Марса более подробно, чем живая биосфера нашей собственной планеты.
Если мы не знаем, какие виды существуют и где, как мы можем распознать инвазивные виды, измерить темпы вымирания или даже узнать, работают ли наши стратегии по сохранению природы или нет? Как нам понять или восстановить сложные экосистемы, если мы не знаем о большинстве их функциональных частей?
Первое что нужно сделать - это базовое документирование видов, которые существуют в начале 21 века, включая то, как они собираются в сложные сети в экосистемах. Такие исходные данные будут носить преобразующий характер для экологии, природоохранной биологии и управления ресурсами, а также определят подробную точку сравнения для любых изменений, которые произойдут в будущем.
Второе - это раскрытие всего потенциала биомимикрии. В течение 3,8 миллиардов лет естественный отбор поддерживал благоприятные приспособления и отсеивал не работающие. Среди миллионов таких приспособлений инженеры и новаторы могут найти вдохновение для совершенно новых конструкций, материалов, продуктов и процессов.
Степень успеха в создании по-настоящему устойчивого будущего - от возобновляемых источников энергии до разлагающихся материалов и городов, функционирующих как эффективные экосистемы - вполне может зависеть от того, какой объем знаний мы получаем от других видов, в том числе от тех, которые вот-вот вымрут.
И последнее, но не менее важное - это знания о нашем происхождении. Антропологи продолжают восполнять пробелы в наших знаниях о появлении современных людей, но это только самая последняя глава в нашей истории. Каждый атрибут, который мы считаем уникальным человеком, был изменен по сравнению с характеристиками более ранних млекопитающих. И черты, якобы уникальные для млекопитающих, были аналогичным образом изменены еще более ранними предками и так далее, вплоть до первого одноклеточного вида, из которого развивалось разнообразие жизни вокруг нас.
Мы не сможем понять, что такое быть человеком, не исследовав всю эту историю, и не сможем объяснить, почему Земля такова, как она есть, в отсутствие знаний о Вселенной.
У нас гораздо больше шансов замедлить темпы вымирания и снизить процент видов, которые в конечном итоге будут утрачены, если мы завершим инвентаризацию планетарных видов. И сохраняя свидетельства и знания об утраченных видах, мы сможем продолжать учиться у них.
Новые инструменты, такие как средства информационной науки и молекулярной генетики, могут помочь ускорить исследование видов, но наиболее эффективны при их использовании в сочетании с подробными описательными исследованиями видов, раскрывающими их эволюционные новинки.
Если мы ускорим исследование видов, мы сможем повысить ценность "их" половины мира, лучше понимая и ценя его обитателей и одновременно находя вдохновленные природой решения для устойчивого удовлетворения наших потребностей в пределах нашей половины.
Чем быстрее мы примем меры, тем больше у нас будет шансов избежать шестого вымирания и сохранить обширную библиотеку природных подсказок, чтобы лучше удовлетворять человеческие потребности в эпоху быстрых глобальных изменений окружающей среды.