Автор: Наталья Гордейченкова
«Девайс», «гаджет», «дауншифтинг» - сейчас эти слова звучат едва ли не повсеместно. Не удивлюсь, если скоро дети начнут их произносить раньше, чем традиционные, но менее трендовые «мама» и «папа». Безусловно, заимствования обогатили наш словарь. Язык – отражение современной реальности, живет и развивается вместе с нами. Однако для некоторых людей звучные иностранные слова - лишь удобная возможность подменить понятия и подвести сомнительную философию под отсутствие моральных принципов.
Я говорю о прочно вошедшем в нашу речь термине «шоплифтинг». По своей сути, это обыкновенная магазинная кража. Особый вид воровства, при котором совершается невооруженное хищение товара в магазинах розничной торговли. А вот сами шоплифтеры считают себя чуть ли не современными «Робин Гудами», «освобождающими» товар от магазинных наценок, накруток и налогов. Они идут не столько за добычей, сколько за острыми ощущениями и адреналином. Хотя, наиболее ценные «трофеи» нередко становятся предметом особой гордости магазинных «охотников».
Все это мы знаем как бы со стороны: социальные сети, интернет обзоры, эфиры новостей, а вот меня угораздило познакомиться с процессом, так сказать, изнутри. И именно наш главный редактор обратил меня к темной стороне моей души.
Но обо всем по порядку
Без малого пять лет назад я работала в одном издательстве, владелец и, по совместительству, главный редактор которого был из тех, о ком в народе говорят: «Ради красного словца не пожалеет и отца». В нашем случае – за хороший материал, не задумываясь, пожертвует правой рукой. Особенно, если это правая рука его сотрудника. И вот неким отнюдь не прекрасным днем главред вызвал меня к себе и предложил провести журналистское расследование. «Тема острая, - предупредил он. – Не спасуешь?» Не ожидая подвоха, я энергично замотала головой. Вот он, мой шанс на вечную славу!!!
Спустя десять минут я выходила из его кабинета походкой приговоренного к казни. Мне предстояло написать материал о Шоплифтерах, а главным действующим лицом должна была выступить я сама.
Моей задачей было на собственном опыте проверить систему безопасности одной из крупных сетей розничной торговли и оценить, насколько легко обычный человек без криминальных наклонностей может влиться в ряды злостных нарушителей закона. Место преступления тоже было оговорено заранее – хорошо знакомый мне магазин, находящийся ни много ни мало в паре десятков метров от моего дом. «Это, чтобы полиции тебя долго искать не пришлось», - с ехидной улыбкой аргументировал он свою позицию. В тот момент я была абсолютно уверена, что главред сделал это исключительно из желчности натуры и природной склонностью к садизму.
На статью я выпросила два месяца, упирая на то, что вначале мне нужно досконально изучить тему, ознакомиться с правовой базой, почитать про охранные системы и, если повезет, посоветоваться с опытными людьми. Два месяца пролетели, как один миг. Знакомых шоплифтеров у меня не оказалось, хотя, возможно, они просто не спешили делиться опытом. Сроки сдачи материала поджимали, главный редактор насылал на мою бедную голову всяческие напасти и прозрачно намекал на грозящие мне штрафные санкции – дольше тянуть не было никакой возможности.
Собрав детей, я отправилась проводить «следственный эксперимент». Да, именно так, «на дело» я пошла с двумя малолетними чадами четырех и полутора лет от роду. Мелькнула мысль оставить их одних дома, но представив себе возможные последствия, тут же отмела ее, как несостоятельную. Как я уже сказала, магазин находился рядом с моим домом. Ввиду территориальной близости ходила я сюда регулярно и уже успела примелькаться неповоротливой коляской, обладающей аэродинамикой булыжника, и не в меру шумными отпрысками. Кстати, именно коляска натолкнула меня на мысль о том, как можно попробовать вынести товары из магазина. Практически все современные модели оснащены вместительной сумкой, и моя не исключение. Это было то, что надо. Положить в карман шоколадный батончик или пару жевательных резинок – удел детей младшего школьного возраста. Ловить такие мизерные шансы не в моем характере. К тому же в редакционном задании были четко обозначены масштабы операции – от 800 до 1000 рублей. Подозреваю, что сумма вполне могла быть больше – душа у нашего редактора широкая – если бы не грозящее мне уголовное наказание за хищение товаров на сумму выше указанной.
В магазине маршрут выверен и доведен практически до автоматизма: в первую очередь дети тянут меня к стойке с вафлями, которые требуется немедленно открыть и начать поедать. Как правило, к кассе мы подходим с наполовину пустой упаковкой. Дальше вода, которой следует запивать эти самые вафли, потом молоко – предмет особой страсти полуторогодовалого Малыша. Завершающий аккорд – пшено, чтобы по выходу из магазина кормить обитающих поблизости голубей - (у меня есть стойкое ощущение, что они уже знают нас в лицо). После выполнения этого ритуала у меня было 15 более или менее спокойных минут на остальные покупки.
Итак, вот он – момент истины! Не особенно скрываясь от персонала, я заполняла сумку совершенно ненужными мне вещами: шампунь, мужской дезодорант, тоник для лица, пара нарезок сыра, банка энергетика, специи и какая-то мелочевка. Пожалуй, из всего перечня я оставила бы себе только «Адреналин» - видимо, сказывалось внутреннее напряжение. Подсчитывая в уме размер причиненного магазину убытка, дабы попасть в обозначенные редактором рамки, я направилась к кассе. Дети уже наелись пряников, и теперь их больше всего занимали продающиеся при выходе шарики. Меня тоже занимал выход, правда, с несколько другой корыстной целью.
Расплачиваясь за стандартный набор, прикидываю, сразу подойти к стоящему неподалеку охраннику или все-таки сначала выйти за дверь и тем самым оказаться за пределами магазина. Выбираю второй вариант – чего доброго, не в меру придирчивый главред не засчитает мне этот поход и заставит снова «идти на дело». За этими раздумьями на пути к выходу меня и остановил охранник и вежливо поинтересовался, не попало ли в мою сумку что-то из собственности магазина. Храбро отвечаю, что нет, а в голове проносится: «Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу». Охранник справедливо усомнился в правдивости моих слов и попросил разрешения осмотреть сумку. Стало ясно, перспективы успешного исхода операции далеки от идеала. Господи, отдаю себя в руки твои…
Бдительная охрана проводила меня к кассе и начала извлекать неоплаченные товары из моей сумки. Размах впечатлял. Вызвали управляющего – та тоже несколько опешила от увиденного и пригласила меня пройти в офис для дачи объяснений. Тем временем дети рвались на волю и недвусмысленно давали это понять всем окружающим. Директор вошла в моё бедственное положение и разрешила отвести драгоценное потомство домой, а я клятвенно пообещала сейчас же вернуться.
Преступники всегда возвращаются на место преступления, теперь я это точно знаю. Меня проводили в офис, где состоялся не самый приятный в моей жизни разговор. Я объясняла истинные причины своих действий, демонстрировала журналистское удостоверение – мне не верили. Интересно, а поверила бы я, окажись в подобной ситуации, когда непутевая мамаша несет откровенную ерунду, и призывает поверить на слово. Вопрос…
Несколько щекотал нервы деликатный момент – сумма ущерба. Директор сообщила, что я превысила лимит ровно на 23 рубля. Вот так новость! Картина вырисовывалась безрадостная. Пока я обдумывала открывшиеся обстоятельства, директор махнула на меня рукой и отправила в кассу оплачивать «покупки». Чек вышел на 990 рублей, видимо какие-то товары шли со скидкой. Выдыхаю. Бегу домой писать данный очерк, чтобы ударным трудом оправдать оказанное мне высокое доверие.
Позже от редактора я узнала, что руководство сети не просто было в курсе происходящего, но и являлось инициатором данного материала. Так что, по факту, мне абсолютно ничего не грозило. В курсе были все действующие лица, кроме меня. Просто главред предпочел не афишировать эту информацию заранее, дабы я была максимально убедительна в своей роли. Что сказать, высоких моральных качеств человек…
Итак, к чему я все это рассказала. За 5 лет, прошедших с описываемых событий, воровство в магазинах превратилось в своеобразную субкультуру, а ее главными адептами стали подростки. По статистике именно на них приходится от 60 до 70% всех краж, совершаемых в супермаркетах. Воровать стало модно. В основном, к этому склонны тинейджеры с кризисом идентичности, которые ищут себя и таким способом пытаются привлечь интерес общества к своей персоне.
В современном мире дети все чаще бывают предоставлены сами себе. Они имеют свободный доступ к различным интернет источникам, более чем взрослые, подвержены внешнему рекламному воздействию, кроме того, у них в силу возраста еще отсутствует критическое восприятие информации. Поэтому нет ничего удивительного, что именно они находятся в главной группе риска.
Зачастую такое поведение является травматической реакцией на домашние проблемы и связано с психологическим климатом в семье. Ведь именно семья играет первостепенную роль в воспитании ребенка. Мы, родители – самые близкие, самые родные люди для наших детей. Поэтому, в первую очередь, именно мы должны чаще разговаривать с детьми, слушать их. Не критиковать, а убеждать, не кричать, а объяснять. Бывает, требуется совсем немного – проводить вместе чуть больше времени, чаще интересоваться их мнением и, конечно же, говорить им о своей любви.
Источник: «ГОЛОС СОВЕСТИ»
Спасибо за Ваш лайк и подписку!