Молодёжь середины 90-х наверняка вспомнит этих легендарных шведов, покоривших сердца тысяч людей своей невероятно мощной атмосферной музыкой, и неподражаемой харизмой Йохана Эдлунда.
В 1994 году шведская группа Tiamat, начинавшая с extreme metal, выпустила свою самую известную работу Wilhoney. Работа получила исключительно положительные отзывы публики и критики и стала мощным художественными и коммерческим прорывом группы, открытием нового стиля - gothic metal.
Основатель группы, Эдлунд: «Я помню наш разговор с Робертом (Robert Kampf), боссом «Century Media», и он сказал мне: «Ты можешь делать все, что хочешь. Обращайся ко мне, когда у тебя будет четкая идея на тему того, что делать дальше». Тогда я поговорил с нашим басистом, Джонни. В конце концов, у нас было хоть что-то общее — «Pink Floyd». Мы размышляли: «Можно ли оставаться metal группой — death metal бандой из Стокгольма — привнеся все эти влияния?». ...Я подумал про себя: «Ок, может мне не надо петь так много?» От этого мы и оттолкнулись.» «Я поговорил с нашим басистом, он тоже был заинтересован в продолжении, но в несколько ином направлении. Нас было двое, поэтому мы думали, что может быть, это конец, и делали это как проект. Мы приходили в студию, делали эксперименты, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. И «Wildhoney» до сих пор наша самая успешная пластинка».
Йохан и Джонни приступили к работе над новым альбомом не с пустыми руками: уже существовали наброски к композиции, которая станет известна как Visionaire.
Эдлунд: «Эта песня была последней, которую мы сделали вместе. Она была единственной сделанной в том направлении, в котором я хотел бы двигаться. Мне она очень нравится. Мы работали над еще одной песней, но в итоге она не была нигде использована».
Четвертый альбом, получивший название Wildhoney был записан в июле и вышел 24 октября. В работе Йохану и Джонни помогали сессионные музыканты: разностилевый барабанщик Lars Skold и гитарист Magnus Sahlgren, а также продюсер Waldemar Sorychta, виртуозно исполнивший свои партии клавишных на альбоме.
Скольд: «Летом 1993 мы записали 4х-дорожечное демо, и «Visionaire» была единственной песней, которая потом оказалась на «Wildhoney». Как раз в это время и начали проявляться разногласия».
Магнус Сальгрен: ««Visionaire» была уже практически готова, когда я впервые услышал ее в демо-варианте. Соло было другим, конечно, но лидирующая гитарная партия, из которой выходит соло, была уже придумана и сыграна на том демо. Альбомная версия — это моя интерпретация того, что играл Томас (Петерссон, прежний гитарист)».
Вальдемар Соришта: «Я уже имел дело с группой раньше, поэтому был знаком с ними очень хорошо. …Ситуация с «Wildhoney» сильно отличалась от ситуаций с другими альбомами. Насколько я помню, перед созданием «Wildhoney» группа была в процессе распада. Запись предыдущего альбома была вполне обычной процедурой. В тот раз звукозаписывающая компания и менеджмент хотели, чтобы я поработал с группой. Я послушал песни, мы провели препродакшн и работали дальше. В случае с «Wildhoney» это была одна из самых сложных записей, с которыми я когда-либо сталкивался. Роберт, шеф «Century Media», попросил меня слетать в Швецию и поговорить с ребятами. Было слишком много проблем, и большая часть из них — личного характера. Также они не знали, в каком направлении двигаться дальше в плане музыки. В итоге я стал соавтором некоторых песен. Их идеи были совсем сырыми. Просто куски музыки. Для того, чтобы сделать из этого песни, мы репетировали каждый день. Нам надо было понять — во что мы можем развить каждую идею. «The Ar» появилась на одной из этих репетиций. Потом я работал над песнями уже дома, особенно над клавишными партиями. Ведь клавишные для «Wildhoney» записал я, не так ли? Идея была в том, чтобы материал был подготовлен к записи как можно лучше».
Хагель: «Когда он приехал в Стокгольм, у меня уже были какие-то фрагменты песни, но недоставало куплета, который он и придумал, насколько я помню. Это не выглядело вмешательством со стороны и было чем-то вполне естественным. Вальдемар — потрясающий музыкант».
Классическая работа Tiamat стала мощным художественным и коммерческим прорывом группы. Фактически это был памятник самим себе, более чем убедительное открытие нового стиля gothic metal: убедительная смесь психоделии Pink Floyd и мрачного романтизма doom эпохи Clouds/Astral Sleep. Альбом представляет собой хорошо контролируемый, богатый и прогрессивный рок-сюрреализм с мистической атмосферой, и, кроме того, он безупречно записан и прекрасно звучит. В несколько облегчённом звуке на Wildhoney нашлось место такому количеству красоты, что привлекло большое количество поклонников, ранее далёких не только от Tiamat, но и от тяжелой музыки в целом: на альбоме отступающие в тень элементы doom непостижимым образом гармонично смешиваются с ambient; в композициях умело используются звуки природы, а медленные тяжёлые риффы постепенно переходят в гармоничные psychedelic мелодии. Вокал Йохана Эдлунда варьируется от гроулинга до шёпота и почти перешел на протяжное пространственное пение. Кроме того, несмотря на активное использование женского бэк-вокала другими исполнителями в тяжелом жанре, вставки женского голоса Birgit Zacher используются мастерски (также она принимала участие в работе над следующей пластинкой коллектива). В отдельных композициях отчётливо заметно влияние Pink Floyd. Клавишные стали играть еще большую роль, создавая атмосферу и каждой композиции, и всему альбому в целом. За исключением относительно агрессивных doom треков Whatever That Hurts, The Ar и Visionaire, слушатели имели дело с медитативными Gaia и Pocket Size Sun, написанными в зарождающемся готическом силе. Всё это разнообразие объединили 4 атмосферных инструментальных композиции.
Возможно, самым большим художественным вкладом Джонни не только в альбом, но и вообще в творчество группы стала сразу полюбившаяся поклонникам песня Gaia.
Хагель: «Это песня о природе. Одна из немногих простых по своему содержанию вещей, как мне лично кажется. Мы не любим, обсуждать тексты наших песен, пускай наш слушатель сам решает, о чем та или иная наша песня».
Интервью журнала «Terrorizer» (Великобритания)
Terrorizer : «…Сегодняшние «Tiamat» совершенно не похожи на свою первую инкарнацию, в свое время выпустившую, скорее старомодный, альбом «Sumerian Cry». Последующие диски, сначала «The Astral Sleep», и затем «Clouds» способствовали развитию «Tiamat», но именно на «Wildhoney» эти шведы нашли собственную формулу успеха. Интересно, что Йохан поет, лишь весьма отдаленно напоминая вокальный стиль «Pink Floyd». «Да какое там, - смеется вокалист, - но такой голос вполне подходит. Я серьезно работал над вокалами, хотел, чтобы сейчас мой голос соответствовал исполняемой музыке». «Wildhoney» это результат сотрудничества между лидером Эдлундом и басистом Джонни Хагелем, на пару с талантливыми сессионными музыкантами, лидер-гитаристом Магнусом Сальгреном и барабанщиком Ларсом Скольдом. Если верить Йохану, у них все отлично получилось. «Нам было очень комфортно работать вместе», - говорит он».
Насколько структура записи была запланирована?
Эдлунд: «Мне нравится, что это целостный альбом, который звучит как одно произведение. Мне действительно нравится то, как он выстроен. Но добиться этого было не просто. Я не думаю, что с тех пор у нас получалось что-то похожее. Если присмотреться, то «Wildhoney» — это 10 треков, но всего 6 песен. Сейчас я мог бы сделать вещь типа «25th Floor» за 25 минут... Но тогда, в 1994, для того, чтобы достичь такой монолитности, нам приходилось прикладывать безумные усилия. …Мы думали о целостности всего альбома, а не о том, чтобы повторить концепцию «Pink Floyd». Совпадение, не более того».
Соришта: «Мы ставили песни на те места, где они должны были быть, как нам тогда казалось. Если в песне не хватало чего-то, мы добавляли это. Если же она звучала перегружено, мы меняли аранжировку. Помните, работа над «Wildhoney» началась с самого минимума. У нас были либо просто басовая линия, либо отдельный гитарный рифф. К этому мы добавляли барабаны или клавишные. С меньшего и начать было бы нельзя! (Смеется). Альбом создавался очень медленно. И это было совсем не запланировано. Не хочу сказать, что все получилось случайно, но «Wildhoney» стал результатом некой цепной реакции. Маленькие кусочки стали одной большой записью. Честно говоря, именно поэтому от пластинки в целом остается некое ощущение незавершенности. Но я чувствую, что магия альбома - в его атмосфере. «Wildhoney» очень сильно отличался от всех записей, с которыми я когда-либо имел дело».
А чем руководствовался автор текстов при создании лирики?
Эдлунд: «На самом деле, я много экспериментировал с наркотиками. Особенно с «магическими грибами». В Швеции я жил в деревне и «магические грибы» росли прямо около моего дома. В итоге в Стокгольме я стал кем-то вроде «поставщика грибов». (Смеется). Я был без ума от этого! Я дошел до того, что засыпал под грибами и, только проснувшись, снова заталкивал их себе в глотку. Я даже готовил с ними пасты. Полных две недели я был в бесконечном трипе. Твою мать, это было круто! (Смеется). Но это не то, что я хотел бы повторить. Я не смог бы выдержать больше, скорее всего. Я знал, что это было бы уже не так здорово, если бы продолжалось».
На тот момент новая работа шведов стала самым продаваемым диском Century Media и собрала отличные отзывы публики и рецензии критиков, а негативные отзывы исходили лишь от той части публики, которая не признавала ничего кроме первых альбомов, и осталась при этом в подавляющем меньшинстве.
Эдлунд: «В данный момент нам совершенно не хочется менять лейблы, и «Century Media» нас реально поддерживают. Я дружу с боссом «CM», Робертом Камфом, и он всегда утверждал, что меня поддерживает, и дает нашей группе полную свободу. Нам не нужно ни о чем беспокоиться, просто заниматься своим делом и на все 100% быть честными по отношению к себе». «Я помню, как посещал их офисы. Я переехал в Германию, чтобы быть с моей девушкой, которая работала на «Century Media». Большую часть времени я проводил в парке, катаясь на роликах под кокаином. Помню, как-то, после трех кругов по парку, я вернулся в офис. И они сказали мне: «Вы — жемчужина в короне Century Media!» Это звучало так по-европейски, даже, скорее, по-немецки. У них все стены были увешаны нами! Мне это нравилось. (Смеется). Было круто!»
Профессиональные критики ставили альбому лишь высокие оценки, а критик сайта Allmusic.com, оценил альбом в четыре с половиной балла из пяти. По словам рецензента, диск настолько «невероятен», что никакие предыдущие находки группы не смогли бы должным образом подготовить слушателя к его звучанию.
Кроме того, это был первый альбом, попавший в чарты (в Германии он стал 29-м), а в США было продано более 8 тысяч пластинок. Впоследствии вышли многочисленные переиздания альбома на различных лейблах, и в различных вариантах.
Да и Йохан, кажется, впервые остался «на 100% доволен» своей новой работой: «Я очень надеюсь, что наши старые фэны постепенно смогут оценить наше развитие, что они будут расти вместе с нами. Для себя лично я определил это так: «Tiamat» сделали то, что могли и должны были сделать. В свое время я был очень доволен первым альбомом, но это было давно, и сейчас у меня несколько другое отношение к нему. Я считаю, что просто надо употребить малость больше времени, чтобы привыкнуть к «Wildhoney», по моему личному мнению, он не слишком расходится с нашим ранним саундом». «Мы изменились, так как избавились от старых музыкантов, плюс получили возможность осуществить задуманное без сползания в компромисс. Когда сегодня я оцениваю наш прошлый альбом «Clouds» для меня эта работа как один большой компромисс, потому что впервые мы заиграли ту музыку, которую нам хотелось. В этих песнях до сих пор чувствуется влияние death metal, и это влияние навсегда останется с нами, с самого начала карьеры, тогда как новейшие влияния лишены death metal привкуса. Могу сказать, что теперь мы редко слушаем metal, лишь горстку metal групп, а в основном «Pink Floyd» и иже с ними».
Андерс Иверс: «Я не был в это время в группе, я был как фанат всегда рядом, я знал о группе. Так что я думаю, когда я его [«Wildhoney»] послушал, я понял, что они нашли различные нюансы саунда, а Йохан перешел на чистый вокал, и таким образом, они расширили палитру звучания. …Для меня этот альбом показал что-то особенное, на что способны «Tiamat»».
Эдлунд: «Было очень сложно создать «Wildhoney». Он очень, очень личный. Я думаю, предыдущий альбом тоже очень личный, но я начал писать лирику на темы, на которые раньше не писал, и писал в очень открытой манере. … «Clouds» был тяжелыми из-за разницы во мнениях внутри группы, на «Wildhoney» мы были нацелены на одно, и мы сделали альбом, который нам всем нравился. Мы записали пластинку, потом надо было делать промоушен. Нужно было говорить о лирике, и я начал чувствовать себя несколько неловко, потому что я осознал, что это очень личное – и такие песни как «Do You Dream of Me», и старые песни об опытах с наркотиками. Это было очень тяжело, достаточно сложно говорить об этом, и очень тяжело выступать».
Хагель: «Основным правилом при создании «Wildhoney» было одно: «никаких правил». Хорошая песня (идея) — это хорошая песня (идея)».
Понятно, что Эдлунду также приходилось отвечать на вопросы о непостоянстве состава группы: «Да, кого бы мы не приглашали в состав, в итоге постоянно сталкиваемся с проблемами». «С таким же успехом можно попросить пять художников нарисовать одну картину. Они нарисуют все на достойном уровне, но при этом не один из них не будет доволен. На сегодня состав «Tiamat» будет ограничиваться мной и Джонни, и меня лично подобное положение устраивает. Едва ли в дальнейшем мы будем что-то в этом плане менять. Те, кто играл на альбоме, помогут нам с гастролями, но навряд ли они захотели бы стать полноправными членами нашего коллектива, потому что помимо «Tiamat» они играют и в других группах». «Ларс – очень хороший барабанщик. И в персональной сфере мы всегда неплохо ладим друг с другом, но он никогда не сможет быть полноценным членом «Tiamat» – он тотально отъезжает от совершенно другого типа музыки – «Poison», и такого рода попсовый хард-рок. Ларс не участвует в процессе создания наших песен, а только безукоризненно исполняет свои партии ударных. После того, как он отстучал наш альбом, он сразу улетел в Швецию и принял участие в нескольких шоу с одной шведской поп-группой. Он из тех типов, что готовы днями напролет сидеть за ударной установкой в студии или на сцене. С Магнусом дело обстоит несколько иначе. У меня с ним очень хорошие отношения, мы часто встречаемся. Но вот с Джонни у него как-то не получается контакта. Кроме того, Магнус сам не желает быть постоянным членом группы, потому вряд ли сможет участвовать в творческом поиске из-за совершенно диаметральных музыкальных интересов. Для гитариста это тупиковая ситуация – играть в группе и не быть в состоянии ничего внести в исполняемую музыку».
Тем не менее, именно Ларс станет ударником группы на весь следующий период. Позже Йохан признается, что недооценивал человеческие качества ударника: «Должен сказать, что я испытываю определенное чувство вины, особенно, по отношению к Ларсу. Я просто не мог воспринимать его всерьез. Он был слишком хорош для барабанщика. Я подумал: «Он такой скучный...» Было круто, что он согласился нам помочь, но на то, чтобы понять, что он не просто парень, который нам помогает, у меня ушло 10 лет. Теперь он – мой лучший друг. С этой группой мы побывали с ним везде — начиная Сибирью и заканчивая Южной Америкой. Он — мой брат».
Как видно, на группу буквально посыпались вопросы: до этого исполнители «второго эшелона», Tiamat неожиданно стали лидерами нового жанра. Приходилось комментировать буквально все – и новый стиль, и тексты, и даже оригинальную обложку. Но самые эрудированные критики чаще всего находили в шедевре влияние только одной группы… Отдельная группа вопросов была посвящена вокальной работе и саунду альбома:
Соришта: «Нам пришлось пойти на кое-какие компромиссы в вокале. Я считал, что вокал не должен был звучать слишком обыденно или вымученно. Я имею в виду, если ты больше склоняешься в сторону музыки, в которой нет гроулинга, это не значит, что ты не должен использовать свой гроулинг, особенно, если умеешь это делать. Так что, на этом альбоме мы все смешали. Так все и вышло. Я до сих пор думаю, что, особенно на «Wildhoney», у него был отличный гроулин». Очень жаль, что люди иногда не хотят больше пользоваться своими талантами. Мы обсуждали мою роль и роли Йохана и Джонни. Им казалось, что они должны сделать нечто в духе «Pink Floyd». Я же хотел, чтобы они сохранили атмосферу предыдущих альбомов «Tiamat», тот же вокал. Я говорил ребятам: «Всего пару лет назад вы записали альбом, который может называться death metal. И вы не можете вот так просто взять и изменить свою музыку, раз уж вы теперь увлеклись «Pink Floyd». Ваша музыка — это часть вас. Я хотел, чтобы они записали музыку, по которой было бы понятно — откуда она берет свой источник. Так что, на «Wildhoney» очень много компромиссов».
Сальгрен: «Когда мы записывали гитары для «Planets», мы старались получить теплый, натуральный, контролируемый «фидбэк». Единственный способ, которым его можно было получить, это врубить «Маршалл» на максимум и встать прямо перед ним. Я чувствовал каждую ноту всем своим телом и это, безусловно, помогло добавить партиям эмоциональности. Во время концертов в поддержку «Wildhoney» «Planets» превратилась в мой сольный гитарный номер. Во время всей работы над «Wildhoney» для меня самым сложным было исполнение «чистой» ритм-партии в песне «Do You Dream of Me?», так как она должна была быть очень ровной и четкой».
Зигги Бемм: «Песни были еще не доделаны, когда они пришли в студию, поэтому оставалось еще большое поле для экспериментов – а также для того, чтобы поймать нужный момент и нужные эмоции. Я думаю, в то время ребята находились под влиянием psychedelic rock-групп — и именно это сделало альбом таким атмосферным».
Отдельного упоминания заслуживала обложка. Возможно даже, никогда еще оформление нового альбома metal группы не вызывала столько вопросов.
Эдлунд: «...Должен сказать что, когда я писал песни для «Wildhoney», в моей голове прочно засел альбом «Atom Heart Mother». Но не сама музыка. Мне просто понравилась идея — обложка без каких-либо названий. Просто картинка. На самом деле, все не так просто, конечно. Сейчас, вспоминая 90-е, я понимаю, что это было довольно интересное время. Мне просто была нужна уверенность в том, что, если я захочу, я могу выпустить альбом с коровой на обложке — и все. (Смеется). На этом влияние «Pink Floyd» заканчивалось. Помню, я как-то читал интервью с Роджером Уотерсом, в котором он говорил, что в какой-то момент они наняли специального человека для общения с прессой, в обязанности которого входило только одно — отвечать «нет!» на все вопросы. Что бы ни спрашивали, он всегда отвечал: «нет». Эта идея казалась мне великолепной. Я размышлял: «А могу ли я сделать так же?» Мы так зависим от лейблов, от людей, которые говорят нам — что и как делать. И это происходит постоянно. В конце концов я понял, что свободен делать все, что хочу. Совершенно свободен. Если получится дерьмо — что с того? Я думаю, это может быть ответом на ваш вопрос. И помните - у нас в группе появились новые музыканты...» «Я плотно работал с художником, рисовавшем обложку, он мой друг, почти как еще один музыкант нашей группы. Я заехал к нему в гости и жил у него около недели. Мы сутками напролет обсуждали идеи, он прослушивал репетиционные записи «Tiamat», мы провели фото-сессию и активно сотрудничали. Художник прекрасно меня понимает, мы тесно сотрудничали, однако и я сам принимал активное участие в оформлении. Захотелось сделать по картинке для каждой песни, для общей концепции. Вот почему название каждой песни написано новым шрифтом, это помогает слушателю лучше понять каждую из них». «…Вы правы — именно Кристиан привнес оранжевый цвет в оформление metal альбомов. Без сомнения! (Смеется). Он также рассказал мне о цветах Земли — янтарном и охре. Вспоминая наше сотрудничество – я думаю, он не ощущал никакого давления с моей стороны. Я позволял ему рисовать все, что ему угодно, на самом деле. И он пользовался этой свободой. Оранжевая обложка? Отлично! Мы очень плодотворно обсуждали оформление альбома. Я прилетал к нему в Гетебург, пока он работал над ним. Мы много гуляли, заходили в антикварные магазины и фотографировали все подряд. Взять хотя бы череп чайки, который попал на обложку — мы сфотографировали его и использовали, как и все остальное. Все изображения из внутренностей буклета сфотографировал я. Помню, мы делали снимки и потом распечатывали их в большом «разрешении». На все это мы потратили кучу денег. Потом Кристиан просто брал готовый принт и рисовал поверх него. Потом мы фотографировали результат. У нас не было сканера! (Смеется). Это было просто здорово, я скучаю по тем временам. Для меня «Wildhoney» — это не только альбом, но и целый месяц, проведенный в работе над графикой. В этой картине так много всего! И каждый элемент имеет для меня большое значение. Но раньше metal группы не могли иметь обложки оранжевого цвета! Это теперь им можно все».
Хагель: «Мы хотели, чтобы обложка была особенной. Йохан и Кристиан очень много работали над ней и над буклетом».
Century Media не упускают выгоду, выпуская несколько сборников: в конце 1994 Gaia (радио-ремейки и кавер Pink Floyd When You're In), и в 1995 The Musical History of Tiamat.
В октябре 1994 в родном Стокгольме начинается турне в поддержку альбома (с Type o Negative и Sentenced по Европе, с Black Sabbath и Motorhead единственное турне по Северной Америке). В туре Йохана и Джонни поддерживают ударник и гитарист, работавшие над альбомом, и клавишник P.A.Danielson. Новый альбом исполняли почти целиком, из раннего материала играли The Sleeping Beauty и In a Dream, а иногда A Caress of Stars, Ancient Entity, Lady Temptress, Undressed или кавер на Pink Floyd Set the Controls for the Heart of the Sun (после этого тура материал со второго альбома больше не включался в сет-листы).
Турне продолжалось почти весь 1995. «В 1995 году я был дома всего пару недель!» – вспоминает Эдлунд.
На песни Whatever That Hurts, Gaia и Do You Dream of Me? сняты первые промо-видео.
Эдлунд: «Они обошлись нам очень недешево. Но мы решили: «Ок, пострадаем за искусство». Мы должны были сделать видео. Мне нравятся идеи этих клипов, но не сами клипы. Мы не имели большого влияния на конечные результаты. Также я помню, что фотографии группы стоили нам 10.000 долларов. У нас было помещение, с едой и всем прочим. Там было виски, водка, два ящика пива. Всякие закуски. И все это просто для того, чтобы сфотографироваться! В те времена у нас были просто безумные бюджеты. Это было просто ненормально. Но так оно и было».
Хагель: «Когда мы снимали видео к «Whatever That Hurts», было жарко, как в аду, как и на протяжении всего лета 1994 года. Все происходило в странном месте — там не было вообще никакой тени. Мы работали с той же самой съемочной группой, с которой делали видео к «Gaia». Но на этот раз мы хотели сделать нечто другое».
Таким образом, Wildhoney стал поворотным пунктом не только для Tiamat, но и для всего metal в целом, обозначив рамки нового стиля doom/gothic. Став законодателями и прижизненными классиками, группа могла позволить себе различные варианты движения вперед, и музыкальная общественность ожидала, в каком направлении предпримет движение команда. Однако мало кто предполагал, куда приведут Tiamat творческие поиски.