Александр Фортенко, 33 года, доктор медицинских наук, профессор.
Мы готовились к этому, наверное, за месяц до того, как все действительно произошло. Но я помню, что примерно три недели назад, работая на ночь я пришел, был хаос, сразу несколько тяжелобольных пациентов, действительно впервые в нашей больнице во время этой пандемии.
И мы знали, что в ту ночь было что-то другое. Мы знали, что все изменилось. Я помню, как вышел из больницы и действительно позвонил жене утром, когда моя смена закончилась. Я помню, как разговаривал с ней по телефону и сказал: "Кажется, он уже здесь.”
Как врачи скорой помощи, я нахожусь на передовой, но мы также должны думать обо всех других людях, которые заботятся об этих пациентах. Итак, медсестры, практикующие медсестры, техники, уборщики, которые входят и убирают комнаты после этого. Я был совершенно уверен, что они проводят больше времени с этими пациентами и в палатах, чем я, ставя капельницы, успокаивая пациентов, убеждаясь, что им дают успокоительное, если они находятся на искусственной вентиляции легких.
И поэтому я боялся за них. На самом деле я не так уж сильно боялась за себя. Но каждый раз, когда я иду на работу, у меня возникает жуткое чувство. Раньше я очень, очень любил свою работу, и я все еще люблю свою работу сейчас, но теперь я чувствую то, что никогда не чувствовал раньше, а именно чувство беспокойства и страха, когда я иду на работу.
Рахул Шарма, доктор медицинских наук. 45 лет , врач скорой помощи
Вчера я думал только о том, как мы справимся с завтрашним днем. А что мы будем делать по-другому? Как же мы будем готовиться? Постоянно смотрите новости, чтобы увидеть, где находятся цифры. Когда мы поедем на плато? Какое число смертей будет завтра по сравнению с сегодняшним днем? Вот что происходит изо дня в день: сколько пациентов будут нуждаться в аппаратах искусственной вентиляции легких?
Что меня вдохновляет, так это то, что я специализируюсь на неотложной медицине. Мы пошли в эту специальность, чтобы иметь дело с катастрофами, иметь дело с хаосом, иметь дело с такого рода пандемиями.
Но теперь это настоящая жизнь. Это вдохновляет - видеть всех фронтовых сотрудников, то, как они собрались вместе, то товарищество, которое я видел. Аплодисменты каждый вечер, это вдохновляет. Еда и пожертвования, которые мы получили от всех, щедрость - все это было вдохновляющим и действительно помогает мне пережить этот день.
Диана Брикман, 32 года , медсестра реанимации
Вчера, когда я шла на работу, у меня на уме был только страх. Это был один из первых случаев, когда я вернулась к постели больного за последние два с половиной года. Сейчас я занимаюсь воспитанием, поэтому боялась, что потеряла свое мастерство. К счастью, я этого не сделала, но все же был страх.
И еще был страх подхватить его. Я беспокоюсь о том, чтобы не принести его домой к моей семье. Но есть еще и уверенность, и как только я вошла сюда, я понял, что у меня есть работа, и пациенты полагаются на меня, чтобы заботиться о них, и хотя я не была в отделении КОВИДА, я была с другими пациентами, которые еще больше напуганы и проходят через операцию, и я должна была быть там для них. Так я стала увереннее в себе.
Эндрю Амаранто, 42 года, врач скорой помощи
Я отчетливо помню, как ехал на работу из Нью-Джерси, пересекая мост Джорджа Вашингтона. Это было 1 марта, и мне позвонили из инфекционной больницы, что у нас были случаи того, что мы называем “городским приобретенным КОВИДОМ”, то есть это не путешественники, а люди из города.
Я представляю себе, как проезжаю по мосту Джорджа Вашингтона, смотрю вниз на Манхэттен и думаю о том, что бы это значило, если бы в таком перенаселенном городе, как Нью-Йорк, появилась болезнь, приобретенная обществом, и буквально с того дня жизнь стала другой.
Это интересная ситуация для нас, с моей больной женой и тем количеством воздействия, которое я имею. Наш шестилетний сын живет с моими родственниками, и я вижу его, когда мы ходим на прогулку или две в день.
Он выйдет из дома и мы держимся на расстоянии, и мы идем на эти не долгие прогулки. Иногда мы идем ночью после того, как я прихожу домой, уже поздно и мой сын изобрел теневые объятия, где мы стоим так, что уличные фонари бьют по нам точно, мы заставляем наши тени обниматься и давать высокие пятерки. Это лучшие пять минут моего рабочего дня.
Карлос Полония, респираторный терапевт
Я надеюсь, что люди научатся лучше заботиться о себе. Вы знаете, что этот вирус КОВИДА поражает множество разных людей, даже людей без известных прошлых медицинских историй или нынешних сопутствующих заболеваний.
Но люди, которые имеют прошлые истории болезни - гипертония, диабет, курильщики - они действительно страдают от этого, некоторые серьезно, даже до смерти. Поэтому я просто надеюсь, что после того, как все это закончится, люди научатся лучше заботиться о себе.
Оставайтесь здоровыми, тренируйтесь, хорошо питайтесь и просто цените и заботьтесь о своем теле. Потому что у нас есть только одна жизнь, одно тело, и если мы не позаботимся о нем, и что-то подобное когда-нибудь повторится, гораздо больше людей не смогут этого сделать.
P.S.
Какие у вас мысли, после прочтения данной публикации? Поделитесь в комментариях! Поддержите наш канал - поставьте лайк, пожалуйста!