Я очень эмоциональная, впечатлительная. История, которая цепляет, может сниться мне еще пару недель. Помню, как в 10-ом классе учительница русского языка и литературы Маргарита Александровна дала мне задание – подготовить выступление к 9 мая на основе историй женщин-ветеранов Великой Отечественной войны, которые нужно было найти самой. Наверное, это была моя первая работа журналиста. И я никогда не забуду, как находила, разговаривала, сидя с круглыми глазами. Слушала, представляла, плакала. Потом ходила погруженная в свои мысли, много писала, потом уничтожала написанное, снова плакала. «Теперь ты знаешь, что такое «страдать на бумагу», - сказала мне Маргарита Александровна, после моего выступления перед классом.
Вчера мы с моим близким другом ездили к Владилене Федоровне Снеговой. Ее воспоминания о войне, пожалуй, одни из самых страшных. Потому что это – воспоминания маленькой девочки, которая оказалась узницей концлагеря. Что видят глаза ребенка в аду?
«Нас, детей, перед отправкой, загнали в большой сарай. Держали там две недели. Совсем новорожденные дети умирали там, а мы как-то выжили», - вспоминает она.
Владилена Федоровна помнит страшное, тревожное чувство ожидания конца. Тебя, дедушки, бабушки может не стать вот сейчас, просто так, ни за что. Как двоюродной бабушки не стало, и не стало еще больше сотни людей в соседней деревне. Их сожгли за то, что кто-то из местных жителей, очевидно не выдержав издевательств, убил немецкого солдата. «А раз немецкого солдата убили, то надо всех с лица земли стирать. Это как Хатынь», - рассказывает Владилена Федоровна.
Их заставляли ходить по снегу босиком, травили собаками, размером с теленка. Но все это для маленькой девочки было не так страшно, как потерять родителей. Отец пропал без вести на фронте, а мать добровольно отказалась от своих детей и уехала в Куйбышев (Владилена Федоровна родом из Калужской области). «Никакие ужасы войны не сравнятся с тем, как я переживала из-за мамы… В 71 году она вспомнила о нас и пригласила жить в Куйбышев. Так я оказалась в Самаре. Наверное, ей было стыдно. Но она не хотела меня видеть – просто дала жилье, а знаться не желала. Сейчас она покоится на городском кладбище, я хожу к ней. Ну, хоть так, хоть мертвая не отталкивает меня», - когда я слушала это, то видела в моей собеседнице не старенькую бабушку, председателя общественной организации малолетних узников концлагерей, а ту самую маленькую девочку, которая всю жизнь страдает от потери мамы.
«В 1944 году, когда нас освободили и мы вернулись из эвакуации, беды не кончились. Нам негде было жить… Наш родной дом был разрушен от бомбежек. Помню, как зашла туда, а там много воды и крыши нет – небо видно», - вспоминает Владилена Федоровна. Следующие три зимы им пришлось жить в землянке, которую нашел в лесу ее дедушка. «Я никогда ее не забуду», - вспоминая о той землянке, женщина начинает плакать. Спасала маленькая печка, которая не дала замерзнуть ее семье. На ней, зажав уши, она пряталась, когда начинались бомбежки. Именно тогда она почти перестала слышать. «Да, тогда это случилось, а не из-за возраста. Дочке спасибо, купила аппарат, операцию сделали», - говорит Владилена Федоровна.
Владилена Федоровна очень благодарна Героям войны, освободившим мир от фашистской гадины. «Пусть ни один ребенок не увидит и не переживет того, что пережили мы, узники. Пусть у всех будут мамы и папы, пусть будет сытое и счастливое детство. Пусть эти страшные дни навсегда останутся лишь на страницах истории», - пожелала всем эта мужественная, перенесшая столько боли, женщина.