Вчера за обедом один из моих детей был расстроен и раздражен. Она была оскорблена самим нашим существованием.
“А что с ней сейчас не так?- спросил кто-то из ребят недоброжелательно, ни к кому конкретно не обращаясь.
Как и многие молодые люди во всем мире, этот ребенок пережил несколько глубоких разочарований за последний месяц. Она училась в художественной школе, это была единственная семестровая программа в ее жизни, когда появился КОВИД-19. Занятия-это не одно и то же, когда у вас нет материалов, студии и оборудования, необходимых для печати, скульптуры и разработки вашего фильма.
И оказалось, что моя раздражительная студентка-художница только что пережила новое разочарование: ее первая настоящая художественная выставка была отменена. У нее не было бы никакого способа продемонстрировать своим друзьям и семье, что она перешла от творческого маленького ребенка, который любил искусство, к полноценному, реальному художнику. Ее личность сейчас отличается от того, что было год назад, факт, который был бы конкретизирован с открытием галереи и выставкой. Этот обряд посвящения позволил бы нам лучше видеть ее такой, какой она видит себя сейчас.
Современное общество имеет очень мало ритуалов и обрядов перехода, чтобы отметить путешествие детей через подростковый возраст. Церемонии и торжества, которые мы проводим, часто происходят весной. Выступления и выпускные вечера, чемпионаты и финальные проекты-все это демонстрирует рост, обучение и достижения. И, конечно же, есть выпускной.
Эти важные церемонии, которые говорят: "Посмотри на себя! Ты же взрослеешь! Мы так гордимся тобой!"были отменены, оставив детей без закрытия. Обряд посвящения растворился в воздухе. Даже когда они чувствуют благодарность за свое здоровье и сожалеют о том, что мир страдает так, как он есть, поколение Z чувствует себя обманутым. Их потери ощутимы для них самих. И поэтому они скорбят.
Печаль и разочарование моей дочери-да и вообще ее утрата-были для меня тяжелым испытанием. Я хочу все исправить. И все же я знаю, что не могу этого сделать. Вот некоторые вещи, которые мы, родители, можем сделать.
1. Признать свои потери
Некоторые церемонии” активизации " настолько абстрактны (и, я просто скажу, утомительны для их аудитории), что их важность для наших детей не всегда осознается нами, взрослыми.
Это правда, что их разочарование по поводу того, что они не пошли на выпускной бал или не получили диплома, ничтожно по сравнению с теми трагедиями, с которыми сейчас сталкиваются тысячи семей. Многие люди потеряли членов семьи, с которыми они не успели попрощаться, близких, которые умерли в одиночестве и ужасе в реанимации.
И это также правда, что потери наших детей и их последующее горе реальны. У большинства из них нет жизненного опыта, который помог бы им увидеть что-то вроде отмененного выпускного вечера в перспективе. Если не принимать во внимание их вполне реальное разочарование и печаль, они будут чувствовать себя только хуже. Мы, взрослые, можем помочь им почувствовать себя лучше, признав как их потери, так и их чувства по поводу этой потери.
Эмпатия-это мощное лекарство.
2. Имя своих чувств
Если вы воспитываете или обучаете подростков, то уже знаете, что подростки переживают свои эмоции гораздо интенсивнее, чем взрослые. Это нормально и уместно—и это может быть неприятно для нас, взрослых. Чтобы быть по-настоящему эмпатичными, мы должны слушать, не пытаясь исправить или убрать их горе. “Я чувствую себя такой расстроенной!- сказал мой ученик из художественной школы, прежде чем разрыдаться. “Похоже, тебе тоже очень грустно” - ответила я, притягивая ее к себе и обнимая.
Помощь детям в определении того, что они чувствуют, может, по иронии судьбы, облегчить их боль. Это техника "назови его, чтобы приручить". Исследования показывают, что когда мы навешиваем ярлыки на свои эмоции, мы лучше умеем их интегрировать. Если ваш подросток начинает рассказывать вам историю о воображаемом будущем—возможно, приводя самые худшие сценарии, в которых он не сможет пойти в колледж— - мягко верните его к тому, что он чувствует прямо сейчас, к текущему разочарованию.
Посмотрите, сможете ли вы продемонстрировать, что вы цените их сложные чувства в одной-двух простых фразах. Например “ " я понимаю, что вы очень расстроены тем, что ваша первая настоящая выставка искусства была отменена. И ты злишься, что каждый день приносит тебе новое разочарование и разочарование.- Тогда добавь немного сочувствия: "это просто очень трудно. Я прекрасно понимаю, почему ты злишься и грустишь.”
3. Рассказать им о горе
Хотя основополагающая работа Элизабет Кюблер-Росс О горе изначально была посвящена тому, как мы справляемся со смертью и умиранием (что, к сожалению, имеет отношение ко многим людям, поскольку они теряют членов семьи из-за коронавируса), ее более поздняя работа с Дэвидом Кесслером имеет отношение к более распространенным потерям, таким как отмененные выпускные вечера и выпускные вечера.
Есть сила в том, чтобы назвать то, что испытывают подростки, горем; это помогает им признать и подтвердить свой собственный опыт. Кюблер-Росс и Кесслер подробно описали пять "стадий" горя. Поскольку мы не часто проходим через эти стадии линейным образом, я думаю о них как о пяти типичных человеческих переживаниях, которые мы обычно испытываем, когда переживаем потерю. Они являются:
Отрицание: многие подростки отрицают угрозу коронавируса, как опасность их воздействия на него, так и их способность распространять его.
Гнев: подростки явно разочарованы тем, что им приходится оставаться дома. Они злятся, что мы, взрослые, скрываем их от своих друзей. Многие в ярости - из-за президента Трампа и Центров по контролю за болезнями, а также из-за того, что они считают, что с этой пандемией продолжают плохо обращаться. Примечательно, что подростковый гнев часто направлен не туда. Подростки, которые сходят с ума от происходящего в мире, часто срывают злость на своих родителях и затевают драки со своими братьями и сестрами.
Торг: отчаянно надеясь избежать ключевой причины горя-потери социального контакта со сверстниками, - многие подростки упорно ведут переговоры, чтобы увидеть своих друзей.
Депрессия: дети грустят о своих потерях. Кроме того, они чувствуют себя одинокими и изолированными. Длительная грусть и одиночество могут перерасти в депрессию. Депрессивные подростки часто испытывают трудности с тем, чтобы встать с постели утром (и не менее трудно заснуть ночью). Они могут проводить больше времени в одиночестве в своих комнатах или появляться за едой угрюмыми и печальными.
Принятие: подростки, добившиеся принятия, понимают, что это тоже пройдет; они видят тщетность сопротивления глобальной пандемии. Их эмоции стабилизируются, и они начинают испытывать спокойствие, которое приходит от принятия того, что они не могут изменить. Они вновь обретают чувство контроля, сохраняя социальную дистанцию.
Мы, взрослые,не можем привести подростков прямо к принятию, но мы можем попытаться смоделировать это. Принимая эти сложные обстоятельства—а также принимая наши собственные и подростковые чувства—мы можем принести спокойное принятие в нашу семью.
4. Помогите им найти смысл
Кесслер продолжил работу над скорбью, которую он начал с Кюблер-Росса, недавно добавив шестую стадию: смысл. Смысл исходит от света, который мы находим в темные времена. Это может быть связано с благодарностью, которую мы испытываем к нашей семье, или с чувством благоговения, которое охватывает нас во время похода. И часто смысл приходит от помощи другим.
Снова и снова исследования показывают, что даже в тяжелых обстоятельствах мы чувствуем себя лучше, когда обращаем свое внимание на поддержку других. Это справедливо и для подростков. Неудивительно, что подростки, оказывающие материальную, эмоциональную или информационную поддержку людям в кризисных ситуациях, как правило, чувствуют себя более тесно связанными со своим сообществом. Они более эффективно справляются со своими собственными проблемами и чувствуют большую поддержку со стороны других людей.
Когда мы приближаемся к тому, что, вероятно, будет долгим летом для наших детей—у всех моих была работа и планы, которые сейчас под вопросом,—мы можем спросить их: как вы можете быть полезны другим в это время? Как вы можете направить свое разочарование и гнев в нужное русло? Наши вопросы могут зажечь в них что-то, а могут и не зажечь. Они могут быть не готовы или не способны найти смысл.
Независимо от того, видят они это сейчас или нет, смысл, скорее всего, будет исходить от простого переживания этого трудного времени. Эти дети-даже взрослые, которые теперь снова живут с нами— - проходят ускоренный курс по преодолению дискомфорта и разочарований.
Хотя это правда, что радостная жизнь исходит из положительных эмоций, она также исходит из жизнестойкости—от наличия инструментов, необходимых для того, чтобы справиться с неизбежными жизненными трудностями и болезненными моментами. Нет худа без добра для этого поколения в том, что, нравится им это или нет, они приобретают навыки, необходимые для того, чтобы справиться с трудностями. К счастью, эти навыки будут служить им всю оставшуюся жизнь.