Говорят, родные стены лечат и помогают. Видимо, это так и есть. Добравшись до родительского дома на Сицилии, который за десять прошедших лет стал мне родным, я почувствовал, что начинаю, наконец, расслабляться, а туман в голове и смятение чувств начинают рассеиваться. Это меня искренне порадовало. Всё было восхитительно, мама прелестна, отец очарователен, а Лиза с Машей очень милы. Мы хорошо выпили за обедом, и мысли о моём последнем дне в Москве совсем отступили. Я прекрасно провёл безмятежный день, счастливо забрался вечером в любимую постель и заснул лёгким и безмятежным сном. Утром мне предстояло отправиться в Палермо на работу. Встав пораньше, заботливо привычно разбуженный мамой и запахом отличного кофе, я осознал, что практически пришёл в своё обычное приподнятое и весёлое состояние. Отлично позавтракав, я с удовольствием сел в свой красно-белый пятисотый Фиат и отправился в Палермо навстречу восходящему солнцу. Утро мне нравилось. Я надел солнцезащитные очки, включил радио, приоткрыл окно и покатил по свободному шоссе, наслаждаясь солнцем, хорошей дорогой и болтовнёй вперемешку с музыкальной белибердой, которую предлагало Radio Kiss Kiss. Я погрузился в размышления об отчёте, который я должен представить сегодня Марио, и о том, как я потрачу причитающуюся мне за удачное решение важного вопроса премию. Полтора часа езды пролетели незаметно. И вот я уже припарковался на моём любимом месте в просторном дворе старинного здания почти в самом центре Палермо. Наш офис небольшой, но место весьма престижное. Всё было прекрасно, и моё настроение сутра радовало меня.
Но…
Но по мере приближения к дверям офиса ко мне стали возвращаться беспокойство и волнение. Моё настроение не преминуло начать омрачаться. Так тучи постепенно наползают на Эриче и накрывают его, принося на узенькие улочки сумрак и холодную влагу и растворяя в себе пестроту дневной суеты и праздника нескончаемого потока туристов. Ко мне вернулось уже охватывавшее меня глупое ощущение, что все окружающие знают о моём субботнем приключении в Москве. Особенно трагична была мысль об осведомлённости нашего офиса. В голове усиливающимся рокотом начала стучать мысль, что как только я войду в офис, все начнут хихикать, подбадривать меня и плоско шутить. Я до того дал волю воображению, что первые шаги в офис я делал уже почти взмокший от страха и на ватных ногах. Было ещё довольно рано, и в холле никого не было. Лишь всегда жизнерадостная София – секретарь офиса. София - славная девчушка 18 лет, какая-то дальняя родственница Марио из Сиракуз. Как всегда непосредственно уверенная в себе, в меру вызывающе одетая, София приветливо помахала мне из конца коридора. Я искренне порадовался её ничего не значащему приветствию, облегчённо вздохнул и прошмыгнул в свой кабинет. Отдышавшись и взяв кое-как себя в руки, хотя сердце по-прежнему трусливо выскакивало из груди, я отправился к Софии, по-приятельски поздоровался и вручил ей небольшую хохломскую безделушку. Гжель и Хохлома – беспроигрышный вариант сувенира для европейских женщин и девушек всех возрастов. Мужчинам же непременно я привожу водку разных достойных сортов и калибров. Я знаю, что София любит всякие побрякушки, и в этот раз я привёз для неё наборный браслет с современной хохломской росписью. Она была в восторге. Мы мило поболтали о природе, о погоде и об очередной забастовке уборщиков в Неаполе. София сделала мне свой фирменный кофе с добавлением только её известных специй, и я, практически успокоившийся, отправился восвояси готовить отчёт и ждать, когда меня позовёт Марио. В Софии я не обнаружил никакого скрытого любопытства, а в её поведении чего-либо необычного. Она, как всегда, зависала между банкой энергетика, инстаграмом и наушниками. И ей, как казалось, было абсолютно безразлично, что происходит в офисе. Да и я не представлял для неё никакого интереса: какой-то мужик, один из многих, хотя и симпатичный, как она сама не раз говорила мне, не проявляя при этом никаких признаков заинтересованности. Но так как я довольно близок с Марио, она всегда демонстрирует любезность и радушие в отношении меня. Уверен, она умная девочка и делает это лишь для своего собственного спокойствия, так, на всякий случай, чтобы не иметь проблем с Марио. К своему кабинету я уже подходил совершенно бодрым уверенным шагом. «Слава Богу! День задался!» - подумал я и вдохновенно принялся за подготовку отчёта. Вскоре начали подтягиваться члены нашей команды. Нас у Марио немного, но все по-своему яркие и шумные. Так что, когда собирается весь офис, состоящий из пятнадцати человек, складывается впечатление, что ты находишься в толпе человек из пятидесяти. Каждый из сотрудников, появляющийся в офисе, первым делом вваливался ко мне в кабинет, чтобы выразить радость от моего возвращения, получить желанный сувенир из России и законно застрять у меня с расспросами и обменом новостями, удачно оттягивая всегда чуть раздражающий момент начала рабочего дня. Каждый раз, возвращаясь из Москвы, кроме впечатлений я везу целый мешок подарков и сувениров для каждого члена нашей команды, включая курьера и хозяйку офиса сеньору Луизу, следящую за нашим уютом и, особенно, за нашим хорошим поведением.
Я в душе искренне радовался, предвкушая встречу со всеми моими сослуживцами, бестолковую болтовню с ними, глупые и остроумные шутки и всякие разные знаки внимания. Вообще меня радовала возможность снова погрузиться в привычную мне карусель жизни нашего офиса и окончательно избавиться от всех мыслей и ощущений, которые то и дело беспокоили меня вместе с воспоминаниями о последнем дне, проведённом в компании Марины самым необычным и неожиданным для меня образом. Но, «о ужас!», каждый новый человек, радостно нарисовывающийся в моём кабинете, не отдалял меня от моих «страданий» по пережитому. Напротив, мне казалось, что каждый из них, бросаясь ко мне в объятия, старается получше меня разглядеть и сгорает от любопытства, спросить, как это было, зная уже сам факт, но жаждущий деталей. Безумный страх стал овладевать мною, я начал покрываться испариной, в моих движениях появилась не свойственная мне застенчивость, а в рассказах о Москве сбивчивость и напускное безразличие. Я чувствовал, что настораживаю всех своим поведением, хотя изо всех сил старался быть радостным и непринуждённым. Но, видимо, мне это плохо удавалось. Коллеги начинали сами как-то смущаться и, получив долгожданный сувенир, стали быстро ретироваться из моего кабинета. Я начал метаться по замкнутому кругу: навязчивая идея всеобщей осведомлённости о моём сексуальном приключении делали меня странным, моё странное поведение заставляло коллег настораживаться и внимательно вглядываться в меня, их внимательность и настороженность вводили меня в ещё большую нервозность. Я начал чувствовать, что ни чем хорошим этот понедельник не кончится. Ближе к полудню подъехала машина Марио. Он, как и все остальные, первым делом зашёл ко мне и радостно протянул мне руку.