Здравствуйте, уважаемые читатели!
В одном комментарии к моей предыдущей статье читатель пишет: «тебя еще жаренный петух не клевал, поэтому ты не веришь в бога, когда клюнет, тогда точно уверуешь».
Первый раз меня «петух клюнул», когда мне не было и года. Моя мама решила меня искупать в тазу с водой, которую она поставила на топившуюся печь в летней кухне вдали от дома, а сама пошла в дом зачем-то. Пока вода была нормальной температуры, я сидел спокойно в тазу, но потом вода стала быстро нагреваться и я стал истошно орать. Но мамы не было. Так бы я и сварился, если бы в этот момент старший брат не прибежал с улицы. Он выхватил меня из таза с горячей водой.
Второй критический случай случай произошел в 1950 году. Наша семья переехала в 1949 году на о. Сахалин по программе организационного набора рабочих для работы на Дальнем Востоке. Мы поселились в поселке Южном на самом Юге Сахалина. А со мной случилось вот что. Не разбираясь в ягодах, я наелся «волчьей» ягоды.
Пришел домой и сразу лег спать. Если бы в этот момент меня не разбудили, то я не писал бы сейчас. Но в этот момент пришла соседка, которая уже три года проживала в этом поселке. Она очень удивилась, что я днем лег спать, так как обычно днем я не спал. Она сразу все поняла. Меня разбудили, расспросили что я ел, какую ягоду. И началась процедура промывки моего организма. Выходили меня и на этот раз.
Третий критический случай произошел в этом же поселке, когда я учился во втором классе местной школы. Школа находилась от дома приблизительно в трех километрах. Занятия в школе закончились и я с другом пошли по дороге домой. Нас медленно стала обгонять грузовая машина. Мы не долго думая через задний борт забрались в кузов машины. Водитель ничего не заметил. Доехав почти до нашего дома машина остановилась. Мой друг быстро выпрыгнул на землю и бежать. Я на мгновение замешкался, но тоже прыгнул и упал рядом с задним бортом авто. И в этот момент машина дала задний ход.
Я прижался к земле и надо мной прошел задний мост машины, в следующий момент я стал ползти в сторону, хотел выползти сбоку, но увидел как переднее колесо надвигается на мою голову. Оно было от моей головы в двадцати сантиметрах. В следующее мгновение я снова оказался под машиной, и уже передний мост авто прошел надо мной. Выскочил я из под переднего бампера. Водитель был в шоке. От отца мне тогда досталось.
Четвертый случай случился на Волге, когда мне было тринадцать лет. Шло половодье, девочка лет восьми решила, держась за трубу, пробраться на насосную станцию, где купались другие дети. До станции было метров шестьдесят. Я стоял на берегу и наблюдал за девочкой. Когда глубина была более двух метров, руки девочки ослабли и она упала в воду. По ее движению было видно, что она не умеет плавать, и я бросился к ней. Схватил ее, но она повела себя не адекватно. Вместо того, чтобы помогать мне в ее спасении, стала меня как бы топить. Приходилось нырять, доставать дно ногами, держать девочку на поверхности воды и потихоньку продвигаться к берегу. В общем все кончилось благополучно, но я нахлебался воды на всю жизнь.
Пятый критический случай произошел на работе на стройке в 90-е годы прошлого столетия. Я очень боюсь электрического тока, но жизнь преподнесла мне сильное испытание именно электрическим током. Дело было так. Огромный подземный резервуар из сборного железо-бетона как накопитель и отстойник воды, размером в футбольное поле со множеством опорных колон. Моя работа заключалась в заделке швов между вертикальными бетонными плитами, на водонепроницаемость. Песочно-цементная смесь под большим давлением воздуха по шлангам подавалась внутрь резервуара. Я направлял эту струю в нужные стыки и таким образом швы между плитами заделывались, но вылетая из насадки на конце шланга песочно-цементная смесь смешивалась с водой. Подачу воды и регулировку приходилось осуществлять мне. Так как соединения были не плотные, то вода просаживалась мне на одежду. Я стоял полумокрый, под ногами была тоже везде вода тонким слоем, и воздух вокруг был тоже очень влажный. А теперь о главном. Освещение осуществлялось одним большим переносным прожектором, лампой на 1000 В. Прожектор был установлен на триноге, сваренной из трех арматур. Когда мне нужно было направить свет прожектора в нужное место, я брал триногу и переставлял прожектор. В очередной раз я берусь двумя руками за две арматуры и здесь меня начинает бить током. Сколько времени это продолжалось, я не помню, но я нашел силы разжать руки и откинуть от себя прожектор. Больше на этот объект я не возвратился.
Шестой неприятный случай произошел со мной, когда с женой мы ехали в Москву на своей машине. Не доезжая до Москвы километров 400 поздним вечером у меня случился инфаркт. Сильная загрудинная боль сковала меня, но я мужественно перетерпел боль, а утром с терпимой болью продолжил поездку. Замечательные врачи – родственники по приезду сразу провели всестороннее обследование и пришли к выводу, что нужно срочно делать операцию на сердце. По возвращению домой я обратился в кардио-диспансер. Провели еще раз всестороннее обследование и велели дожидаться квоты на бесплатную операцию. Три месяца пролетели быстро и 13 февраля 2014 года мне сделали операцию на сердце. Вот хорошие врачи – это точно боги, причем реальные.
Вот такие приключения были в моей жизни. Я еще не рассказал, что наше судно, получившее пробоину ниже вотерлинии в районе машинного отделения, чуть не утонуло у берегов Канады. А дело было так. В открытом море производилась перегрузка готовой продукции с нашего БМРТ на транспортный рефрижератор. Между суднами были размещены огромные резиновые кранцы. С обеих сторон этих кранцев крепились мощные металлические фланцы, к которым крепились тросы, эти тросы удерживали кранцы между судами. И хотя погода была хорошая и волнения 2-3 балла, суда с такой силой сдавило, что один из фланцев кранцы выдавил металл внутрь сменного судна. Вода хлынула в машинное отделение, пока вода не залила вспомогательные двигатели, успели перекачать балласт на левый борт. Пробоина, величиной с ведро, появилась над водой. Крен судна был 30-35 градусов, но тут подоспел канадский буксир-спасатель, и отбуксировал в порт Сент-Джонс. Десять суток шло восстановление жизнеспособности судна. Но этот случай скорее приключенческий, чем опасный для жизни.
И вот теперь я хочу сказать, что у меня ни разу не возникало мысли, чтобы вспоминать бога в трудную минуту, да и что бы это дало?
Самолет терпит крушение, все погибают… они погибли от того, что не вспомнили бога? Все оказались неверующие?
С уважением, Сергей С.