Это происходит каждый год. Каждый год в ночь с 31 декабря на 1 января. Я глотаю транквилизаторы, чтобы отключиться и ничего не воспринимать.
Все началось, когда мне было семь лет. Тогда мы жили в маленьком двухэтажном домике. Сверкала наряженная елка, по телевизору Президент поздравлял страну, а потом, когда шел бой курантов, мне и моей маленькой сестрички налили детского шампанского. Мы радовались, что все было по-взрослому, и ждали чуда. Ведь сегодня был Новый год, а значит, могло произойти самое невероятное.
Мы и не заметили, как отец подмигнул матери и куда-то скрылся. Прошел час, два, и мать начала беспокоиться. Нас, ничего не понимающих, погнали спать.
А наутро моего отца нашли мертвым в печной трубе, с полным красным мешком подарков. Врачи сказали, что у него был сломан позвоночник. Мать все время плакала, и мы уехали из нашего маленького домика.
Мы переехали в город к тетке матери, очень религиозной женщине. Мать говорила, что в окружении икон она чувствует себя в безопасности... Утром 1 января ее обнаружили мертвой в подъезде. Когда выносили тело, я мельком увидел мать - она была вся синяя, но очень красивая. Она показалась мне похожей на Снежную Королеву.
После смерти матери тетка не отступала от нас ни на шаг. Мы были с ног до головы обкурены ладаном, а в нашей детской со стен на нас смотрели хмурые лица святых. Сестренка очень боялась их, говорила, что видит, как они улыбаются ей. Я гладил ее по голове, но не верил ей. Мне казалось, что она просто была очень напугана.
Впервые я увидел ту тварь на свой шестнадцатый Новый год. Тогда я засиделся на кухне с ноутбуком допоздна. Я хотел согреть чаю и мельком бросил взгляд на черную дыру окна. Там, за заледеневшим стеклом, на меня смотрели два черных глаза. Они приковывали к себе взгляд, и в них читался такой смертельный ужас, что я закричал и выбежал из кухни. Разбуженная тетка осенила окно крестным знамением, но, разумеется, это не помогло.
В семнадцатый Новый год оно забрало мою сестру. Я до сих пор проклинаю себя за то, что оставил ее одну, выйдя за пустяковым делом. Когда я вернулся в квартиру, меня пронзил могильный холод. Было странно темно, а из моего рта вырывался пар. Мне всюду мерещились уродливые тени, которые искривлялись при каждом моем осторожном шагу. Пробормотав слова молитвы, я дернул ручку двери нашей комнаты.
Моя сестра сидела ко мне спиной. Не сразу я разглядел огромную тень, черней самой тьмы, клубившийся перед ее лицом. Я тихонько позвал ее по имени, и тень - или что-то, что казалось ею - словно в насмешку развернула ее в мою сторону. На лице мое сестры застыла гримаса ужаса, глаза ее закатились, и вся она была отвратительно сине-багровая. Лица святых с икон превратились в демонов, оскаливших свои разверстые рты. Их пустые черные глазницы следили за мной. Клубящаяся тень двинулась на меня, и я потерял сознание от ужаса...
Против него и теней помогает железо. Против нечисти всегда помогает языческое железо, но никак не молитва. Железо может даже ранить его - так, во всяком случае, пишут в старых языческих книгах, но мне совсем не хочется это проверять. Когда-то его звали Святой Николас, но он предпочитает другое имя, которое вкрадчиво шепчет мне во снах. Я не произнесу это имя вслух. Потому что, произнеся имя демона, ты можешь его призвать.