Пишу серию статей о том, как менялось настроение немецких солдат судя по их переписке с родными во время второй мировой войны.
Часть 1.
К июню 1941 года солдаты третьего рейха считали себя уже сильно повидавшими войну и были уверенны , что прогулка до Москвы будет быстрой и легкой.
«Нам было сказано, что все это (война против России) кончится через каких-нибудь три недели, — вспоминает ефрейтор Эрих Шютковски из горн -пехотного полка. — Другие были осторожнее в прогнозах — они считали, что через 2-3 месяца. Нашелся один, кто считал, что это продлится целый год, но мы его на смех подняли: «А сколько потребовалось, чтобы разделаться с поляками? А с Францией? Ты что, забыл?»
Были, правда и из ряда вон выходящие случаи.
«В самый первый день, едва только мы пошли в атаку, как один из наших застрелился из своего же оружия. Зажав винтовку между колен, он вставил ствол в рот и надавил на спуск. Так для него окончилась война и все связанные с ней ужасы» (артиллерист противотанкового орудия Иоганн Данцер, Брест, 22 июня 1941 года).
Но это скорее были единичные случаи . Большинство солдат были воодушевлены быстрым продвижением по Франции, Чехословакии и Польше и считали что в скором времени вернуться домой . Интересной деталью остается то, что германская почта не работала со второй половины июня , чтобы немцы не дискредитировали свои позиции в письмах.
Однако совсем скоро ситуация поменялась и тон повествования быстро изменился и становится злее.
«Мы постепенно продвинулись в Россию. Так скоро, как мы предполагали сначала, не вышло. Мы считали на дрянные 1200 километров до Москвы 10 дней. Мы не сделали и половины, и это в 20 дней!».
Так, солдат Ксиман из «СС» писал своей жене в Мюнхен 3 декабря: «В настоящее время мы находимся в 30 километрах от Москвы. Когда выходишь из дому, можно видеть издали некоторые башни Москвы. Скоро кольцо сомкнётся, тогда мы займём роскошные зимние квартиры, и я пришлю тебе такие московские подарки, что тётка Минна лопнет от зависти».
Неизвестный солдат писал своей жене Анне Готер 1 декабря: «Нам остались 30 километров до Москвы, мы возьмем её, и тогда нас отпустят, и ты получишь своё меховое пальто».
В это самое время гражданское население тоже жалуется на «неудобства» вызванные войной.
Ротному командиру Паулю Нейману — от Эмиля Неймана
24.09.41 г.
«Дорогой Пауль, сегодня я целый день рубил дрова; было бы хорошо, если бы ты мне в этом немного помог. Я очень хочу узнать, когда ты приедешь в отпуск. Судя по тому, что мы слышим по радио, скоро главные силы советской армии будут сломлены, и мы полагаем, что война с Россией скоро близится к концу. Надеюсь, что у вас хорошая погода. Могу себе представить ясно, что вам приходится страдать от больших пространств и перемен погоды в России . Твой отец».
Оберлейтенанту Гельмуту Рамроту от жены. Грайсфелъд,
З0.10.41 г.
«Мой дорогой Гельмут! Хотела, собственно, написать тебе вчера вечером, но нас посетил Марек и мне это не удалось . Надеюсь, что в этом году не будет так ужасно холодно: топливо в этом году рассчитали в еще меньшем количестве, чем в прошлом. Дядя Франц просит передать тебе, чтобы ты попытался достать соболий мех; он должен быть совсем дешевым. Он дает за шкурку 1000 марок. Но у тебя не будет времени охотиться. Как твой меховой жилет? Теперь ты можешь его носить? Я даже не могу подумать, что ты должен провести зиму в холодной, жестокой России.
Русские пленные в ужасном положении. Им грозит смерть от голода. Когда они получают что-нибудь стоящее поесть, они заболевают желудком. Ежедневно умирает несколько человек. Работать вообще они не могут. Привет и поцелуй от твоей Рут».
8.08.41 г . Гамбург
«Дорогой Ганс! Сегодня получила твою открытку . Очень неприятно, что ты не получаешь почту. Я не понимаю, почему запрещена переписка. Я знаю, что в начале войны с Россией был запрет переписки с 22 по 30 июня, но это было больше месяца тому назад . У нас идет своим путем. Нас захватывают победоносные сводки, и мы гордимся вами, мы надеемся, что этот жалкий сброд будет скоро уничтожен. Этот зверский сброд должен быть уничтожен с корнем .Твоя Гизель».
11.08.41 г. Тиштигель
«Мой дорогой Хорст! Сегодня я два плохих извещения получила с фронта. Я ничего не имела, кроме двух писем, ну, и я так беспокоюсь. Только слышим плохое от этих страшных русских, в надежде, что ты здоров и бодр. Сколько километров на сегодня, 11 августа 41 г., до Москвы от вас? Надеемся, что скоро будет конец. Сегодня, когда я ехала в Вонтегау, по дороге стояла грузовая машина, в ней стояли мужчины, я чуть не упала с велосипеда, это были пленные русские. Боже мой, как они были мрачны. Теперь я поняла, что таким опасно попасть в руки — пропадешь. Теперь я поняла, почему вы не берете пленных. Привет. Твоя Криста».
Но вскоре настроения поменялись. И никто уже не думал о «подарках» для своих родных. Продолжение во второй части.