Некоторые люди задаются вопросом об этимологии слова "завтрак", даже порой шуточно предлагая актуальную замену, происходящую от слова "сегодня". Название первого приема пищи плохо накладывается на интуитивное понимание языка в современности, потому что приехало из дремучих времен, когда и близко не пахло продуктовым изобилием, которое можно наблюдать сегодня на полках магазинов или в своем холодильнике, и, о том, чем прокормиться завтра с утра, нужно было думать заблаговременно. Оно приехало из настолько дремучих времен, когда локальный неурожай из-за плохой погоды приводил к состоянию "ложись и помирай", жри до следующего года какие-нибудь корневища, последний скот, соседей, девять из десяти детей не выживут, грабежи, разбойничество, что угодно, лишь бы дотянуть. Сегодня, проснувшись, вопрос завтрака можно решить за пару минут. Сегодня человечество ближе всего к решению проблемы голода и нехватки пищи в отдельных регионах, чем когда либо в истории своего существования. Развитие технологий неотвратимо уменьшает конечную стоимость продукта. Обернись на десять, пятнадцать лет назад и удивись, как правила игры изменились даже на таком маленьком отрезке времени. Как это называется, мы вступили в эпоху пост-дефицита, товарное предложение полностью удовлетворяет потребительский спрос. В этом месте хочется спросить тех людей, кто активно закупался туалетной бумагой и прочими консервами, а знают ли они, какой сейчас год? Разница между двумя "завтраками" сегодня и пять сотен лет назад радикальна, а это всего-лишь безобидная параллель к большому количеству опасных для жизни вещей.
Прошлое, по своей сути, одинаково, будь это девяностые, пятидесятые, середина девятнадцатого века или начало второго, или хоть те десять тысяч лет, за которые произошло одомашнивание собак. Это все - прошлое, его больше нет. Но из него тащатся мусором совершенно неактуальные догмы, воззрения, идеологии, традиции. Не стригся бы я сто тысяч лет, за мной тянулся бы хвост черт знает какой длины, вонючий, грязный, с паразитами, со следами пролитого позавчера пива и чей-то оторванной снарядом кистью где-то у Бородино. Даже и не знаю, что хуже, такая прическа или склад ума, позволяющий иметь это сокровище, дорожить им, а то и ссылаться на свою ветошь, приговаривая: "Вот в нашей-то молодости, а сейчас-то каво!" Чем длинее хвост, тем труднее было бы идти вперед, если бы это вообще представлялось возможным. К моему счастью, я все таки стригу шевелюру периодически и совершенно не хочу быть тенью вчерашнего дня, откуда тянутся гнилые костлявые руки давно мертвых, часто на голову больных людей к моей здоровой молодой живой шее. Пардон, какого хуя? Какого хуя мне пытаются говорить как мне жить люди из вчера, чье поведение сегодня было бы уголовно наказуемым, социально неприемлимым или требующим принудительного медикаментозного лечения. Понимаешь, о чем я?
Есть два противоположных, так сказать, стиля взглядов на жизнь. Первый направлен назад, в прошлое, там где трава была зеленее, дети были умнее, люди честнее, колбаса натуральная, ренессанс, золотой век, мудрейшие умы, мораль, ценности. Его называют консервативным. Общий слоган - "раньше было лучше", и каждый прожитый день и каждая введенная инновация отдаляет от этого лучшего, толкая в непонятный синтетический хаос. С этим стилем будущее по умолчанию не несет ничего хорошего, единственная подходящая стратегия игры - как можно сильнее затормозить перемены. Такой взгляд прекрасно можно понять, тактика "делать ту же последовательность действий и соблюдать те же правила, что и мои предки из поколения в поколение" выйгрышна, ведь раз такой уклад позволил выжить родителям, значит и детям обеспечит выживание. Обеспечит выживание, если до тебя не добралась индустриализация. С ее наступлением инновации становятся ценнее стабильности, а будущее всегда лучше прошлого. Этот взгляд дает смысл существованию и развитию, позволяет адаптироваться к изменениям окружающей среды. Этот взгляд рождает прогресс, а прогресс, мало того, что сделал мою жизнь комфортнее, безопаснее, веселее, разнообразнее и дольше, чем могло бы быть, так еще он позволяет мне заявить, ни много ни мало, что благодаря всем достижениям человечества отдельно взятый я гораздо умнее любого отдельно взятого человека, жившего сто, сто пятьдесят лет назад. Очень надеюсь, что ты тоже умнее, и это понимаешь. Из сегодняшнего дня с любой личностью из прошлого мы разговариваем исключительно на "ты", какой бы сакральный статус ей не присваивали.
Стоит держать в уме, что война давно перестала быть двигателем прогресса. Много крови понадобилось пролить, чтобы стало понятно: торговать друг с другом гораздо выгоднее для всех, чем друг друга убивать. Помнишь странное слово "потреблядство"? Ему еще в юношеском максималистском контексте всю дорогу придавали крайне негативный оттенок, такой же, как и деньгам в принципе. Такая постановка тянется из вчера, но вот сюрприз, это самое "подреблядство" выходит двигателем прогресса, топливом для экономики, бывает нескольких видов и трансформируется вместе с обществом(например, демонстративное потребление становится рудиментом). Покупатель и потребитель товаров и услуг создает рабочие места, а это не особо дружит с давно сгнившей борьбой "труда с капиталом", например, которая хотя еще и способна заражать несформировавшиеся умы, к сожалению, и порождать всяких франкенштейнов типа неомарксизма. Вообще, конечно, с экономикой все интересно, тут собака закусила хвост и понеслось, но сегодня тебе не вчера, сегодня покупатель - полноценно самое важное звено в цепи, вокруг его запроса вращается рынок, да так, что заставляет прогрессивный государственный менеджмент внедрять базовый гражданский доход. Это те регулярные выплаты гражданам от государства, про которые таксист, развозящий людей в свободное от преподавательской деятельности в высшей школе экономики время, говорит "ой, да нашим такое введи, все пропьют". И это даже не про нынешнюю катастрофическую ситуацию и необходимость финансовой поддержки государства, но держи в уме то, что все, что я сейчас пишу - оно об одном.
На всякий случай четко обозначу утверждение: меняются только условия жизни, человек по своей природе не меняется совсем. Как и любой другой кризис, тот, что мы переживаем сейчас, не создает ничего нового, только лишь ускоряет и гиперболизирует процессы и явления уже имеющиеся. Выпала неслыханная удача наблюдать-то, о чем раньше читали в учебниках, одновременно с вещами, о которых и помыслить, казалось, было невозможно. Кажется, это была еще первая неделя объявленной "самоизоляции", все друг другу как обезьяны повторяли, что надо сидеть дома. Мы гуляли рядом с набережной в районе дворцовой по почти безлюдным улицам, точнее количество людей гражданских примерно было равно количеству людей в форме. Ранее неизвестная мне мадам, управляющая новым сверкающим белым ленд ровером, кажется, эвок, потрудилась подъехать на противоположную сторону движения, открыть окно и начать криком вещать, пока я разглядывал афишу иммерсивного театра на особняке. Дословно не передам, но суть в том, что мы охуели, какого хера мы гуляем, все сидят дома и она сейчас вызовет полицию. Полный газ, резкий поворот за угол, занавес, аплодисменты. Ни какой возможности для диалога, разумеется не было, я успел только разглядеть ее транспортное средство, маникюр, огромные ресницы, черные волосы с челкой. Такой лук, который я максимально не могу терпеть, характерный типаж. В этой мамзель я увидел все, все бесконечное фрактальное подобие и преисполнился. Вот же она, любая вахтерша с проходной. Вот она, любая партийная активистка, вопящая на человека "вражеских" идеалов, мешающего строить светлое коммунистическое будущее. Вот она, любая дореволюционная повариха, проклинает любого, кто по ее недалекому мнению кладет свою огромную хулу на бога. Конечно же, если поставить себя на ее место, станет ясно, что эти неосознанные проявления конформизма из наилучших побуждений, но, благими намерениями, как говорится. Ах, сколько в одном неприятном лице я увидел эпох.
По моему скромному мнению, было гениально подмечено, что замысел создания оруеловского большого брата, чей чуткий присмотр пугает уже как сто лет читателя, не надо пытаться разглядеть в окружающей реальности, потому что брат этот уже здесь, с нами. Правда в совершенно другом виде, каком этот век назад его помыслить было нельзя. Будущее разом наступило для всех и каждый становится навиду у каждого. Спасибо тебе, прогресс, за интернет, социальные сети, вес так называемого социального капитала и важность инфоповодов для пускающих от своего паралича слюни средств массовой информации. Я вижу не только то, как ты мастерски сготовил яичницу, как вилка рвет желток и как все аппетитно растекается. Ты видишь не только мое заспанное лицо в маске инстаграма с неграми, танцующими на похоронах с гробом. Мы видим, например, какие законопроекты порой предлагают разные государственные служащие, которые потом попадают в заголовки новостей, кажутся невероятным бредом, создают поводы для истерик и мемесов. И будто выхода нет, глупость кажется непробиваемой, но незаметно, медленно и не без последствий происходит страшное: граждане, налогоплательщики, вдруг видят, что так называемая власть из такой же крови и плоти, и что она в массе своей так же тупа, в таком же процентном соотношении тупа, как и общество в целом. Оказывается, что эти "они", принимающие решения, ни чуть не умнее "нас", а из-за дикого рассинхрона разных бюрократических систем еще и хуже. Эти "они" - не единое целое, не страшная машина, а раздираемая противоречиями огромная куча разнообразных интересантов, неуклюже балансирующих на очень очень тонкой натянутой ниточке, как лебедь, рак и щука. Даже еще пятнадцать лет назад этого не было, у "власти" была сакральная неприкосновенность и единое лицо, сформированная повестка и транслирование его на федеральных каналах. Цари, императоры, богопомазанники, святые персоны, окруженные генералами, патриархами, их статус для провинциала был неоспорим. Потом партия, решающая что-то на своих съездах, входящих в историю, вожди, генеральные секретари, общество их видело только в виде цитат в газетах, радио, по тв, на парадах, грубо говоря. Для "лоялистского ядра" это было что-то недосягаемое и великое, аж рыдали всей страной, когда хоронили. На виду была только обертка, продуманный пропагандой красивый фантик, внутреннее содержание оставалось не известным. Сегодня у руля люди, взрощеные и сформированные тогда, во вчерашнем дне, но сегодня душевая шторка упала и кое-кто показал миру свои некрасивые складки, обвисшие волосатые сиськи, дряхлые толстые ляхи и как это все нелепо трясется от движений вехотки.
Меняются условия среды, люди не меняются, не забываем. Это утверждение позволит нам провернуть удивительный трюк из брюк, тебе понравится. Вот мы видим, как в регионах творятся разные шоу "кто во что горазд", где-то в рамках соблюдения самоизоляции ушлые ребята самоотверженно заваривают подъездные двери, где-то ходят дружинники и радостно помогают полиции отлавливать нарушающих карантин, где-то пытаются неадекватно копировать московские цифровые методы отслеживания перемещений. Ты кого тут видишь? Я вижу тех же, кого красочно описал Солженицын. Тех же, кто с восемнадцатого по пятьдесят шестой год арестовывали людей и отправляли в один конец без права переписки. Выслужиться ли перед начальством, награбить ли в виде вещественных доказательств чего, выполнить ли норматив, поставленный столичными органами, за идею ли, не важно. Вот мы смотрим на врачей, которые вытягивают этот мир сейчас на своих плечах, которым все говорят везде спасибо, благодарят, обещают соответственную оплату и блага, их портреты вешают на билборды, а на деле хуй с маслом. За идею, без инвентаря, без сна, без денег. Как с солдатами, кого на словах превозносят и славят, фамилиями называют улицы, рисуют красивую картинку, а на деле прямо с фронта принимают вагонами и на Колыму. Все, что у нас есть сегодня, было вчера, только было спрятано. Или нет. Чего стоит сжигание вышек сотовой связи. А когда-то инквизиция углядела бесовство и чертовщину в кошках и девицах, всех пожгли, что привело к наводнению Европы крысами, разносящими чуму, а женское население стало мягко скажем, не очень привлекательным в дальнейшем. Прогресс правда подкорректировал: больше нет эзотерики в виде какого-то абстрактного дьявола, теперь вполне осязаемый заморский Билл Гейтс с наночипами. Хотя чего я, и дьявол тоже еще с нами, спасибо большому брату, мобильные видят всё, интернет помнит всё. И экзорцизм с психически больными, и как в монастырях запрещают кашлять, потому что это не коронавирус, а бесы вселились, и как Никита Михалков обсуждает с митрополитом Шевкуновым создание отдела православной цензуры, и как заряженные попами озлобленные прихожане таранят кинотеатры, кидают зажигательные смеси в залы, терроризируют анонимными звонками о заложенных взрывных устройствах из-за кино, в котором фигурирует Николай второй.
Обратно к большому брату - условные "мы" смотрим на "них", а "они", в свою очередь на "нас". Почти полная прозрачность. Нам кажется, что они видят, как мы друг другу кидаем деньги на счета через банковские приложения, смотрят, кто с кем на общих фотографиях, отслеживают оскорбляющие посты, с недавних пор еще и перемещения по кью эр кодам благодаря вирусу и всякое такое. Это конечно тоже, криво-косо, но еще происходит жуткое наблюдение, только теперь уже не для "нас". Кое-кто начинает видеть, что между гражданами и менеджментом вдруг случился огромный разрыв во взглядах. Консерватизм равно отсталость, помнишь, да? Так вот, менеджмент, государственный аппарат, состоит в основном из людей, прямо скажем, не молодых, личности и взгляды на жизнь которых формировались в условиях среды совсем иных, вчерашних, не сегодняшних. Там, где снаружи враг, внутри иностранный агент, у нас особая миссия, все вот это вот. То есть то, что мы сейчас видим, идеологии неактуального прошлого, преломленные их личностями и спроецированными на сегодня. Благодаря прогрессу общество переросло штат гос аппарата, случился разрыв. Как старики не понимают современную громкую качающую музыку с инфранизкими басами, "они" не понимают нынешних общественных запросов, пытаются исправить старыми инструментами, как умеют, но не выходит.
Один из инструментов, часть пропагандистского рычага, очень серьезный, тоже имеет сакральный статус, охраняемый, священный, трогать нельзя. Мы с прошлым на ты, поэтому трогать будем. Майские праздники вот-вот закончились, и порой на меня нападают воспоминания, как я, будучи учеником третьего класса школы номер девять стою на сцене актового зала, проговариваю тщательно отрепетированную реплику про "вероломно, в четыре часа утра" и объявляю минуту молчания в память павших. Мое детское сердечко с трепетом относилось к этому моменту, наивно так, искренне, и я категорически не мог понять, почему классный руководитель просил меня отсчитать эту минуту про себя, чтобы она длилась секунд сорок. "Как, блин, так, в минуте шестьдесят секунд, че за сорок, это же нечестно!", - думал я, прорабатывая дома эту постановку. Но, что поделать, как сказали так и сделал, значит так надо, они взрослые, им видней. "Они". Теперь-то я знаю, что нет никаких детей и никаких взрослых, есть просто люди разных возрастов, и эти взрослые ни чем не лучше, порой просто старые тупые злые дети. Если бы меня сейчас вернуть в тот день, я бы объявил эту минуту и ничего больше не сказал, посмотрел бы, кто как будет выкручиваться и сколько хватило бы терпения.
Помню еще, как в первый или второй год обучения в институте меня занесло поздравлять со сцены главного корпуса и вручать подарки ветеранам. На эту майскую акцию я попал благодаря активизму студенческого совета. Я тоже сильно волновался, помню, у меня осталось будто чувство незавершенности действия, почему-то мне показалось спустя время, что мне неприменно надо было пожать руку старику, которому я вручал бумажный пакет с подарками и цветы, но меня очень напугал его холодный уставший взгляд. Взгляд человека, в котором накипело, но сил высказать нет, да и не зачем, все равно никто не услышит. Сейчас я примерно понимаю, как его заебал этот ежегодный показушный обряд, совершенно лицемерный, но по инерции повторяющийся из года в год.
Кое-что нуждается в пересмотре. Благодаря тренду на самопальное самоизоляционное творчество, мы имеем потрясающий, знаковый продукт. Как я понял, кому-то в читинской филармонии пришла гениальная мысль, чтобы кто как из сотрудников исполнил композицию "День победы" к празднику дома, затем нарезанные куски срастили вместе и получилось единое видео, самое то для инстаграма. Музыканты - люди творческие, и каждый подошел к делу со своим виденьем и пониманием, разные задники, разный темп, может даже и разная тональность, на это я не обращал внимания, потому что я впервые в своей сознательной жизни вслушивался в текст песни. Стоит указать, что песня эта написана к тридцатилетию празднования дня победы в семьдесят пятом году Владимиром Харитоновым, которого наступление войны застало в возрасте двадцати одного года. То есть все эти "версты, обгорелые в пыли", реально пройденные автором расстояния. Сегодня, когда люди, не имеющие к событиям почти вековой давности никакого отношения исполняют эту или другие песни военных и послевоенных лет - это ничто иное, как проявления культа карго. Вчитайся в текст, и ты поймешь о чем я говорю. "Этот день мы приближали как могли" - произносить это из более менее молодых уст даже позерством язык не поворачивается назвать. Не вы, ребята, не вы. Вы, я, ты, мы не имеем к этому делу ни какого отношения. Эти песни, как и мемориалы, смысл в них вложенный понятен по настоящему и предназначен для тех, кто видел смерть.
Сегодня узнал, что вернувшихся с фронта людей без рук и без ног называли "самоварами", и как их вместе с остальными жертвами войны без конечностей вывозили с глаз долой из городов. Значит, не сегодня это придумали, вспоминать про героев раз в год по важному поводу. И повод этот не из благодарности, а потому что нужны новые целые такие же. Нужно демонстрировать и наслаждаться своими игрушками. Нужно всеми методами рисовать образ внешнего врага, чтобы оправдывать свое милитаристское поведение. Я помню, какое впечатление на меня в детстве производил вид танка, как я фонтанировал эмоциями изнутри на параде. Военная тематика обладала каким-то благородным амбре, заставляющим утвердительно отвечать на вопрос перспективы военной службы, ведь "не служил - не мужик". Парады, демонстрация оружия, сказки про бравых солдат - вербовка для детей, мягкая настройка на кровавую волну - убивать хорошо, умирать не страшно. А главное за идею, абсолютно бесплатно, может потом улицу в твою честь назовут. Как девушке звезды с неба обещать, кто-то же ведется в гормональном всплеске. Это одна из важных идеологических скреп. Историю и память пользуют как проститутку. Ранее я написал, что "они" и "мы" ничем не отличаемся. Две стороны как бы достойны друг друга, друг на друга посматривают и даже равняются. Так вот, к чему я это. Как бы не было печально, но сегодня, по инерции продолжая ходить на парады, носить на руках бессмертные полки, поздравлять друг друга, по факту, хуй пойми с чем, мы одобряем непомерные траты на оборонку, одобряем пристальный взгляд правительства на внешнюю политику, одобряем что оно хуй кладет на внутренние проблемы. Восхищаясь, как машины убийства пролетают в чистом небе, мы одобряем показуху с медицинским персоналом, чьи лица теперь вместо рекламы на афишных стендах с надписью "герои среди нас", мы одобряем, что они работают на честном слове за спасибо. Мы одобряем траты на проведение военных компаний. Сейчас, когда каждый нуждается в материальной помощи из-за пандемии и рассчитывает на распечатывание фонда национального благосостояния, я бы задумался о том, что у шестидесятилетних руководителей иное виденье мира, и в нем полно внешних врагов, полно внутренних врагов, расшатывающих лодку, и чтобы бороться со всеми врагами, нужны бравые носители разнообразных погон. А содержание огромного силового штата, фундамента стабильности, стоит охуительно больших бабок. Купим еще фейерверков? Сошьем еще тысячи километров черно-оранжевой ленточки за госбюджет и будем раздавать всем прохожим вместо масок, которые продаются по пятьдесят рублей, чтобы почитали абстрактных дедов. Расчистим небо в праздник за заоблачные суммы вместо... Да что угодно сейчас было бы нужнее. Я очень надеюсь, что деньги из фонда национального благосостояния не будут пущены на очередную аннексию чего-нибудь, чтобы поднять патриотический настрой и одобрительные президентские рейтинги.
Мертвые важнее живых. Пора это прекращать, пора все пересмотреть. Как бы не было жаль, но десятого числа все забывают про то, что была какая-то война, что есть какие-то ветераны, которым через год снова цветы дарить. Как бы не было жаль, но пришла пора забыть об этом не просто десятого мая, а вообще, ради живых. Ради живых надо смотреть вперед, а не в прошлое. И не надо мне нахуй заливать про "нужно помнить прошлое, шоба не повторять ошибок в будущем", это тоже придумал какой-то пердун из доисторических времен, ни разу не живший ни в двадцатом, ни в двадцать первом веке. Не память увеличила нашу среднюю продолжительность жизни и уровень счастья, а прогресс. Не память снижает по всему миру уровень насилия и преступности, что именуется грейт криминал дроп, а прогресс. Не память вывела войны из нормы, а прогресс это сделал и сделал главными новостями конкуренцию мировых корпораций в своих достижениях. Единственное, что память дает - это повод для споров, чей полуостров, кто кому сколько денег должен со времен царя гороха, повод для срачей до усеру про майданы и всё в этом духе. Пора отпустить прошлое, его больше нет. Пока я ехал на такси и наслаждался видами разваливающихся домов в центре Петербурга, которые во избежание несчастных случаев почти полностью обтягивают мелкой зеленой сеточкой, моему внутреннему художнику пришла идея деконструкции победной стилистики. Многим актуальным артистом любых жанров, хоть музыка, хоть рисунок, хоть фотография, хоть кино, всем артистам следовало бы раздербанить всю символику на кусочки и построить из них современное искусство. Хоть духовые секции военных оркестров разорвите на семплы для рэпа про телок, что угодно, лишь бы это было о сегодняшнем дне, чтобы кроваво-красный цвет равномерно размазать по культуре и отвязать, освободить всю истлевшую символику. Потому что пора, потому что хватит уже паразитировать. Жизнь и любовь должна торжествовать, а на полях сражений расти цветы. Трупы давно разложились, микроорганизмами переработаны в удобрения. К сожалению на такой перфоманс у меня и близко ресурсов не хватит, но может идея кому-то пригодится. Мы должны иначе вести диалог обо всем, а художник на то и художник, чтобы задавать неудобные вопросы и заводить в головах мыслительный процесс.
Еще пара слов о военной тематике и детях. В обществе вроде как есть три табуированные на детальное обсуждение темы - рождение, секс и смерть. Все то, что составляет основу жизни и неотъемлимые ее части ханжескому общественному взгляду неприятны. Если ты еще не видел, то я рекомендую найти в интернете и посмотреть помимо порно видеозаписи родов, они есть. Очень занимательно, есть над чем подумать. Все через это прошли, но не все готовы видеть эту настоящую сторону нашей природы. А есть еще смерть. О ней тоже говорят, как о чем то абстрактном, уход из жизни, конец. Всю сопутствующую боль и грязь оставляют между строк. Вот когда родители приобщают детей к военной тематике, это сродни педофилии. Эрегированный член или коитус считается показывать ребенку неправильно, но вот дуло танка, заряженное на разрушение и разрывания туловища человека самым удивительным образом - это пожалуйста. Наряжать в фронтовую форму кажется таким милым, а это наряд для смерти, солдаты за этим и уходят на войну. Стихи, автоматики, бомбардировщики. Сука, я рекомендую посмотреть найти в интернете смерть от пули в голову, если кому то нравятся парады и дети в этом контексте. Отверстия в голове мягко сказать, неаккуратные, насыщенная кислородом яркая алая кровь вытекает из опустившейся головы вместе с кусочками мозга, мышцы расслабляются, воздух под давлением выходит из легких последним стоном. Дефекация вероятно остается за кадром. Так умирают люди, в том числе на войне, за ким хуем наряжать и приобщать к этому детей, мне совершенно непонятно. Гуманизация благодаря прогрессу по планете идет семимильными шагами. Хватит, хватит заражать детей контрпродуктивной идеологией и делать из них зомби.
Кстати о педофилах. Есть еще одна консервативная беда, которая одновременно тянет всех в средневековье и является так называемой "скрепой". Барабанная дробь. Да! Конечно же это религия. Любая. Я надеюсь, не нужно повторять все клиническое безумие, вылетающее из сытых ртов ряженых попов, как они распространяют мировоззрения, сложенные из сказок разных народов и действий сумасшедших людей из дремучих времен. Заставь дурака богу молиться, он себе лоб разобьет, слышится порой. Когда-то, когда не было ни водопроводов, ни современной гигиены, люди часто ходили "как родился, так не мылся". Особенно это касается непосредственно целевой аудитории религий - низших сословий. И вот, чтобы прекрасную светлую атмосферу храмов не портила вонь, перебивающая дурманящий ладан, прихожанам необходимо было перед посещением сходить помыться, смыть пот, грязь, менструальные выделения и все прочее. До нас эта традиция доехала изысканным образом. Лишенная первоначального замысла традиция, смешаясь с параллельной и еще одной, вероятно языческой, вдруг стала разовой ежегодной акцией и стала называться крещением, чтоб люди сломя голову ныряли в холодную воду купели, вырезанной во льду в форме креста. Можно мне возразить, задав вопрос - "А ты откуда знаешь?!", на что я отвечу - "Да похуй!". В контексте этого разговора это самый подходящий ответ, потому что плевать, что там было вчера, нужно смотреть вперед, а крестики на шеях мешают. Даже безобидное ношение этого аксессуара, потому что в детстве крестили и подарок от родителей, это молчаливое согласие на бесконечную застройку городов церквями, одобрение всего, что делают попы. Всей ее мутной бухгалтерией, через которую неизвестно что мутится, я думаю не надо вспоминать про сигареты. Быть адептом истории, которая началась с того, что какой-то тип говорил с горящим кустом сегодня верх слабоумия. Древнему крестьянину, не умеющему читать, нормально говорить, не путешествующему, ему было достаточно рассказать про ковчег, в который влезло каждой твари по паре, но теперь то что? Сколько видов известно человечеству сейчас? Какой-то пророк улетел в небо на летающем коне с человеческим лицом. Признание веры в это эквивалентна справке из дурдома.
Нынешний мировой катаклизм в виде вируса и последующий за ним пиздец в экономике обострил все, в том числе понимание опасных вещей, с которыми мы далеко не уедем. Я думал о постмодерне как о неизбежной вещи, когда скапливается критическая масса культурного груза. Все, что мы тащим с собой из глубины веков этим постмодерном постепенно переваривается, выбрасывается, перетирается в труху, переосмысливается, комбинируется. Пока мы не выкинем лишнее, ни куда не поднимемся с нашего болота на воздушном шаре в светлое будущее, так что остопиздивший всех постмодерн, как бы не называли его нынче(это я имею ввиду метамодерн), не покинет нас еще долго. Вера в мироточащие иконы, в лечебные свойства гомеопатических средств, в то, что Исакиевский собор построили атланты, в то, что коронавирус искусственно создан, у всей этой ахинеи один фундамент - тупость, необразованность. Тупость наложенная на конформизм - стайная паника. Упорство, тупость и конформизм - опасное для жизни холуйство. Из-за него теперь всем обязательно носить маски и перчатки. Из-за него расстреливали и сажали инженеров и раскулачивали предприимчивых талантливых людей. Я писал, что "они", оказывается такие как "мы", но если еще сильнее разбираться в вопросе, то такое разделение нелепо ровно так же, как нелепа вера в мировое правительство. Нет никаких "они", нет никаких "мы". Есть общество, тренды, идеи, круги интересов, культурные коды, поколения, всякое такое. Это то, чем оперирует действительность. А еще есть тупость, есть нежелание разбираться и как обезьяна повторять то, что с детства всунули под видом чистой монеты и теперь, зная, что самое простое, самое очевидное объяснение устройства мира, события, явления - это дилетантское и неверное, зная, что интуитивная трактовка реальности прямо противоположна, появляется желание говорить «до свидания» всем, кто открывает рот просто потому, что может открыть рот. У меня на родине говорят - "Не знаш, а болташ". Вот и нахуй всех этих Михалковых, нахуй всех Бонь, нахуй все гороскопы, нахуй все религии, нахуй весь вымышленный мир и его адептов, фантазировавших и фантазирующих от незнания. Застрял ли ты в своем прошлом, постоянно смотришь фотографии и грустишь по былому, или может ты целая нация, взывающая к памяти предков и хвалящаяся былыми заслугами, носишь на себе и в себе якоря и цепи из вчерашнего дня, в этом прошлом ты и останешься, останешься на обочине прогресса, гуманности, долгой и счастливой жизни, останешься во вчерашнем дне, которого уже нет. А если ты понимаешь, что вера=незнание, а консерватизм=отсталость, то я безмерно счастлив. У нас есть только сегодня, о нем и надо думать, тогда и с завтраком будет все в порядке.
У каждого бренда есть мощная рекламная компания, символика, фирменный стиль, амбассадоры. Логотип банка на крыше дома, баннер с новыми кроссовками, крест-распятие посреди сквера, пепел ядерной зимы по тв. У рационального мышления очень плохая пиар компания, аж обидно, в этот дискурс вкладывается несправедливо мало ресурсов, а представителем быть неприбыльно. Хотя нельзя не отметить, что бренд этот еще очень молодой и на рынок вышел совсем недавно. Теперь прогресс позволяет.
Присоединяйся.
P.S.: Ни в коем случае не читай комментарии в интернете.
32 просмотра·3 поделились