Интервью Дарона Малакяна о процессе написания песен, музыкальных инструментах, искренности в музыке.
Дарон Малакян:
Никогда не рассматривал себя как технического гитариста. Когда я играю на гитаре, я как бы слышу песню целиком, вокал и все остальное проигрывается в моей голове. Так что это инструмент, который я использую для структурирования песни, ее написания… это все исходит из меня, из моего внутреннего мира, моей маленькой комнатки.
Знаешь, я не часто играю перед людьми, за исключением, когда я на сцене. Но когда я дома, то чаще всего нахожусь сам с собой… для меня это что-то интимное, личное.
Я стал коллекционировать пластинки когда мне было 4 года. Я всегда тащил свою маму в магазин пластинок.
Не думаю что я выбрал для себя музыку. Это музыка выбрала меня. Я даже не помню того момента в своей жизни, когда бы не был не заинтересован музыкой. Даже не знаю где бы я был без нее. Она всегда была частью моей идентичности. Она всегда была важной для меня.
Я вырос в Голливуде в маленькой однокомнатной квартирке. До 11 лет я всегда мечтал играть на ударных. С тех детских времен я всегда хотел играть на барабанах, но в этой маленькой квартире мы бы просто не смогли их разместить.
Но когда мне исполнилось 12 лет, мы переехали в новые апартаменты, и я подумал: «Класс! Сейчас я могу себе позволить барабанную установку». На мой день рожденья мы пошли в музыкальный магазин за моей ударной установкой и между родителями возникла дискуссия и они сказали мне: «Знаешь, ты не сможешь убавить звук барабанов». Так что они решили купить мне маленький усилитель компании Gorilla и гитару марки Arbor. Вот так я и стал гитаристом. Из-за того, что мои родители не смогли бы уменьшить громкость барабанов.
Когда я был ребенком, наибольшее влияние на меня оказал хеви-метал: Black Sabbath, Ozzy, Slayer. Так что я хотел научиться играть все эти тяжелые гитарные риффы. Но по мере взросления мои вкусы менялись и из хеви-метала я перешел на The Beatles, Grateful Dead и прочие подобные группы. Но в то время было много хеви-метала и я пытался найти самый тяжелый хеви-метал. В то время, в середине 80-х, хеви-метал постоянно эволюционировал и если ты хотел что-то тяжелее по звучанию, то всегда находилась та группа, которая могла тебе это предоставить.
Я никогда не практиковался на гитаре и дня в своей жизни. Это то, что я отвечаю людям на их вопрос: «Часто ли ты практикуешься?». У меня никогда не было ощущения что я практикуюсь… я просто играю. И я всегда играл только тогда, когда испытывал в этом внутреннее желание… будто зуд или жажда. На сегодняшний день, в этом плане, ничего не изменилось.
Как пишу музыку… Обычно я ее структурирую. Мне нравится писать куплеты и припевы – очень традиционный путь написания. Куплет, припев, куплет, припев, бридж, припев и концовка. Но то, что использую для куплетов, припевов и бриджей… у меня есть привычка рассматривать музыку как цвета… как художник смотрит на цвета.
У меня множество вкусов и предпочтений в музыке. Я никогда не говорил, что хеви-метал лишь единственная музыка. Именно поэтому, музыка, которую я пишу для System of a Down или Scars, она разнообразная… иная. Даже в одной песне, где я использую часть хеви-метала, то потом перехожу на абсолютно другой стиль, потому что я не боюсь использовать разные цвета, разное настроение. Порой, здесь есть место и для юмора. У меня разное настроение, так что я использую цвета этих настроений, которые я хочу выразить, понимаешь?
Мне кажется, что у меня есть свой особенный стиль игры, но я даже не знаю как это произошло. Но я всегда стараюсь только добавить свой стиль в игру… не более. Я не хочу держаться за него. Я лишь добавляю определенный цвет, который я, возможно, прежде не использовал.
System of a Down: Музыкальный продюсер Рик Рубин об уникальности группы
Если хотите поговорить об альбомах System of a Down, то они развивались именно в этом направлении по мере нашего взросления. В первом альбоме было больше хеви-метала и злости. Мне кажется, это из-за того, что мы играли в клубах в то время, и на первом альбоме я старался написать такие песни, которые бы подошли для клубной движухи… слэм и все подобное. А потом мы стали играть на более больших площадках, что повлияло на близость между нами и публикой. Я стал уделять больше времени на написание песен… и процесс написания песен стал для меня важнее гитарных риффов. Люди любят Боуи или Нила Янга, The Beatles, The Kinks… и весь этот состав стал проявляться в моих текстах в таких песнях как Lost in Hollywood, Soldier Side, ATWA. Стало больше мелодии и я не боялся использовать этого несмотря на то, что мы никогда прежде этого не делали. Но это было искренне. Это описывало меня во время написания песен. И так как это было искренне, то люди поймут и воспримут это.
Мне кажется, есть какая-то крутая вещь в гитаре, в отличии от просиживания за пианино… не знаю… ты стоишь и играешь на инструменте и это становится продолжением тебя во время выступления на сцене. Разные гитары выглядят круто. Ты не можешь сказать того же о других музыкальных инструментах… скрипка есть скрипка, понимаешь? Они все однотипные. А у гитар множество форм, примочек и тому подобное. Ты можешь выражать себя даже тем, как выглядит твой инструмент. И ты можешь сказать о гитаристе лишь взглянув на его музыкальный инструмент. Не думаю, что ты можешь сказать подобное о диджеях и их вертушках.
Мне нравится вдохновлять других. В этом и дело, что ты можешь оставить что-то для кого-то… словно эстафета… он берет это и делает что-то свое. Именно так я и стал музыкантом. Другие люди вдохновляли меня. Будучи ребенком я имел музыкальных героев… постеры на стенах тех групп, которые мне нравились. И я думаю что именно в этом и суть искусства… оставить после себя что-то для другого в качестве вдохновения, а тот, в свою очередь, оставляет что-то после себя. Таким образом происходит развитие, эволюция искусства и музыки в частности. Я очень счастлив играть в группе, которая трогает за живое других людей. И их множество. И когда один из этих людей становится кем то, будучи вдохновляем тем, что делаешь ты… в этом весь сок для меня.
Я наслаждаюсь тем, что я делаю. В каком-то смысле это эгоистично: я пишу музыку, которую я хочу писать; играю тот стиль, который я хочу. Я никогда не старался угодить… вроде того: «О! Это популярно сейчас. Так что давайте этим займемся». Никогда не было начальника лейбла, который бы говорил мне что играть или писать. Когда нас подписали, музыка, которую мы играли в то время, была нацелена на людей, любящих метал жанр. Мы не играли в стиле Judas Priest, мы играли свой собственный стиль. Никто не заставлял нас делать что-то иначе. Я это особенно ценю, так как мне было позволено выражать себя так, как я того хочу. Выбирать те темы, которые я хочу… иногда серьезные, иногда глупые, иногда печальные, иногда веселые. У нас не было правил, к которым нужно придерживаться и мне кажется, что люди, которые слушают нашу музыку именно этого и ожидают от меня. Как для артиста, это свобода… я не испытываю страх, когда делаю что-то новое.
У каждой песни есть свой «вкус», и я чувствую себя счастливым, так как могу выражать подобное. Это позволяет мне сохранять интерес к тому, что я делаю. Если бы я только играл дэт-метал, то вскоре бы устал. Если бы я играл электронную музыку и только ее, я бы устал. Мне нравится играть различную музыку: дэт-метал, электронную музыку, кантри, фолк, армянскую, арабскую и, черт возьми, любую. Все здесь, прямо в моей музыке. Я рад делать это, и рад что люди воспринимают и принимают мою музыку.
Все то, что я слушал и все то, что я написал… это все находится в моем подсознании и оно вырывается, когда я меньше всего этого ожидаю. Все эти армянские и арабские штучки… это то, откуда пришла моя семья, то, на чем я вырос… окружение. Это не только та музыка, которую я включаю в своей комнате. Когда я шел на чью-либо свадьбу, там играет эта музыка. Если мы собираемся семьей, то там играет эта музыка. Это было моим миром, моей культурой, моей жизнью. Оно выходит из меня, когда я даже не пытаюсь вытащить это.
Комик может выйти на сцену и начать рассказывать шутки. Но если они не смешные, если они не искренние о том, что он говорит… он не собирается добиться смеха у публики. Это человек, которого не заботит смеешься ли ты или нет. И возможно именно этот человек заставит весь зал смеяться. Он лишь остается самим собой. Он смешной сам по себе. И я как раз стараюсь быть таким же в моих песнях, в конце концов. Так что если мне самому как автору нравится песня, то я буду намного счастливее если смогу заставить тебя влюбиться в мою песню. Я буду первым человеком, который станет фанатом этой песни. Такой принцип работал на меня на протяжении всей моей карьеры. Если есть то, что я написал и оно меня действительно задело, возбудило, то обычно оно приносит наслаждение фанатам.
Оригинал интервью на английском языке:
Спасибо за ваше время. Также обратите внимание на другие публикации канала:
Sex Pistols: Джон Лайдон: «Моя вина в том, что я притащил Сида Вишеса в Sex Pistols»/Интервью
Песни, которые заставят вас плакать...
Smells Like Teen Spirit/ Дэйв Грол/ Отношение фанатов