То, что в Варанаси на берегу реки жгут трупы я уже знала, но посещать специально эту церемонию мне даже в голову не приходило. Но в один из дней прогуливаясь с индусом, у которого я остановилась, по набережной, мы дошли до гхата Маникарника - место, где происходит больше всего сожжений и я все-таки решила посмотреть на это действие.
Каждый день здесь сжигают около 300 трупов. Быть сожженым в Варанаси считается большой удачей - так можно достигнуть мокши - т.е. освобождения из круговорота рождений и смертей (сансары) и всех страданий и ограничений материального существования. Поэтому то сюда и съезжаются со всей Индии с целью умереть в этом городе и быть сожженным на берегу реки Ганг.
Удовольствие, кстати, это по меркам Индии - недешевое, позволить его себе могут не все, а некоторые очень долго копят на него. Вся траурная церемония может стартовать уже от 3-4 тысяч рупий, или 60-80 долларов. А вот максимальной планки нет. Люди побогаче для запаха добавляют в костер сандаловое дерево, килограмм которого дотягивает до 160 долларов. Говорят, что когда в Варанаси умер махараджа, его сын заказал костер полностью из сандалового дерева, а вокруг разбрасывал изумруды и рубины. Все они по праву достались работникам Маникарники - людям из касты дом-раджа.
Каста дом-раджа - это низшее сословие людей, так называемые неприкасаемые. Их судьба - нечистые виды работ, к которой относят и сжигание трупов. В отличие от других неприкасаемых, каста дом-раджа имеет деньги. Каждый день эти люди чистят территорию,просеивают и промывают через сито золу, угли и прогоревший грунт. Задача - найти драгоценности. Родственники не имеют права снимать их с умершего.
Когда мы только подошли к месту одно кострище уже догорало, рядом сооружали другое и укладывали туда тело. Мы присели на ступеньки неподалеку. Мне было интересно понаблюдать за своей реакцией на все это.
Поначалу я ничего не чувствовала. Совсем. Я даже удивилась - рядом со мной жгут тела, а мне ни жутко, ни страшно - ничего. Просто еще одна часть нашей жизни. Пока горело одно тело, рядом тут же сооружали кострище для другого. За те 15 минут, что мы тут сидели успели принести около 10 тел.
Но вот, у кострище, которое было ближайшее к нам , стало затухать, основная часть тела уже догорела, и осталась только часть ноги, которую до которой не достал огонь. Местный работник подошел, проткнул палкой этот останок - разнеслась жуткая вонь - и бросил его в реку. Вот тогда мне стало не по себе.
Не по себе от всего происходящего. Вот несут новый труп, он обмотан в ткани золотого цвета и осыпан цветами. Перед сожжением эту ткань с цветами снимают и бросают в кучу. Тут же пасутся коровы, которые едят эти цветы и бедняки, которые собирают себе эти ткани. Еще один останок кинули в воду. Отсюда же чуть ниже по течению видны люди, которые купаются в этой реке. По всему побережью бегают собаки и что-то ищут в золе прибитой к берегу...
Мы ушли. Индус, который был со мной - понял, что я не очень себя чувствую, подвел меня к реке и сказал: "Это священная река, если ты умоешься - тебе сразу станет легче". Я подумала, что он издевается и отказалась - я только несколько минут назад видела, что скидывается в эту реку. Во мне, вообще, в тот момент проснулась европейская брезгливость, и я даже стала жалеть, что за день до этого плавала здесь на лодке. Тогда индус сам помочил в реке ноги, почитал какие-то молитвы, и мы отправились дальше.
