Известный сказочник Бажов, прославляющий своими сказаниями красоту Урала, не будучи специалистом в налогах, попросту не смог бы выразить той гаммы эмоций, которые возникли у меня при прочтении двух решений Арбитражного суда Уральского округа от 6 февраля 2020 г. N Ф09-9202/19 по делу N А47-10645/2018 и от 19 марта 2020 г. N Ф09-1130/20 по делу N А50-23022/2019. В этих решениях содержатся те формулировки, которые вселяют оптимизм и могут понадобиться вам для защиты своих налоговых конструкций от осадных орудий мытарей.
Конечно многие со мной поспорят про Урал и скажут, что наиболее благоприятные условия для предпринимателей создало правительство Удмуртии, привлекая бизнес в республику из других регионов за счет понижения ставки налога по УСН (1% на доходы и 5% на доходы минус расходы), но всегда приятно, когда тебя поддержат именно в конечной инстанции (я сейчас имею ввиду не суд Божий, как вы могли подумать).
Итак, уральские судьи, попросили налоговиков быть поаккуратнее со словами о получении налогоплательщиком необоснованной налоговой выгоды и признали очевидное, прописанное в НК РФ положение: для применения вычетов по НДС, достаточно подтвердить этот вычет документально, в т. ч. со стороны контрагентов. А далее, налогоплательщик волен распоряжаться своими деньгами как ему угодно, в том числе привлекать субподрядчиков, если не мог выполнить работы своими силами с учетом множества объектов и численности его работников.
Инспекция поленилась провести экспертизу, в ходе которой была бы установлена возможность выполнения всего объема работ силами налогоплательщика и не произвела расчет, обосновывающий голословные выводы об этом, с учётом количества сотрудников, объектов, сроков выполнения работ, трудозатрат. Легко мотнуть языком, сложнее представить доказательства. Налогоплательщик же не поленился представить суду перечень принадлежащей ему техники, который убедил судей в полном бессилии компании в одиночку выполнить требуемые работы.
Как здесь не вспомнить бессмертные строки определений КС РФ от 14.05.2002 N 108-О и от 16.10.2003 N 329-О, которые доводят реальный смысл статьи 57 Конституции РФ до налоговых органов и не позволяют им сделать вывод, что налогоплательщик несет ответственность за действия всех организаций, участвующих в многостадийном процессе уплаты и перечисления налогов в бюджет. Несмотря на то, что такой вывод сделать очень хочется.
И даже полное отмораживание контрагента от представлений документов по встречным проверкам, отсутствие у него имущества, дальнейшее перечисление денежных средств третьим лицам и обналичивание, не может испортить впечатления суда о добросовестности налогоплательщика и заставить несчастного нести ответственность за действия своих контрагентов. Налоговое законодательство напрямую не возлагает на покупателя товара, работ и услуг обязанности по проверке добросовестности контрагента по договору.
Кроме того, справедливый суд Уральского округа вопреки недавним решениям других судов по аналогичным делам, высказал мнение о том, что нарушение порядка согласования с заказчиком привлекаемых подрядчиков может повлечь для заявителя негативные гражданско-правовые последствия, но не налоговые.
Важным аргументом невиновности для суда стала недоказанность возврата денежных средств налогоплательщику, а также факт их обналичивания. Кроме того, руководитель контрагента, при всех вопросах к его репутации, подтвердил фактическое руководство организацией и выполнение заявленных работ.
Отсутствие у контрагента необходимого персонала не является основанием для возложения негативных последствий на налогоплательщика - покупателя работ в связи с недоказанностью обстоятельств подконтрольности налогоплательщика и контрагента, согласованности действий участников сделок, направленных на получение необоснованной налоговой выгоды.
В постановлении Президиума 03.07.2012 N 2341/12, а также в определении Верховного Суда Российской Федерации N 305-КГ16-10399 от 29.11.2016, сказано что установление налоговым органом в отношении спорного контрагента негативных признаков, характеризующих его как номинальную структуру (отсутствие управленческого, технического персонала, основных средств, производственных активов и транспортных средств; подписание подтверждающих документов неустановленными документами) само по себе не может быть положено в основу вывода о нереальности рассматриваемой хозяйственной операции.
В рассматриваемых кейсах, юристы смогли четко прописать в документах последовательность действительного (реальное) совершения тех хозяйственных операций, которые повлекли затраты налогоплательщика и вычет по НДС. И налоговики не смогли доказать, что приобретение товаров (работ, услуг) налогоплательщиком не имело места в действительности, либо спорный товар (работы, услуги) хотя и был получен налогоплательщиком, но фактически поставлен иными лицами (определение Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2016 N 305-КГ16-4155).
Факты исполнения обязательств подтверждены соответствующими актами о приемке выполненных работ (формы КС-2) и справками о стоимости выполненных работ и затрат (формы КС-3), а также счетами-фактурами, выставленными налогоплательщиком.
Налоговики понимая слабость своей позиции в отсутствие экспертизы, не оспаривали фактическое выполнение работ и принятие их заказчиками, а также несение обществом соответствующих расходов и отражение их на счетах бухгалтерского учета. Что и стало их ахиллесовой пятой. Браво судьи, браво консультантам построившим схему и отбившим её в суде.
Жизнь - это игра. Так почему бы не сломать систему и не сыграть в нее по своим правилам? Ошибочное мировоззрение инспекции, построенное на порой безосновательных решениях некоторых судей, об отсутствии у контрагентов материально-технической базы, персонала, о минимизации уплаты налогов, неисполнительности в своих налоговых обязанностях, нужно ломать. Ведь сами по себе эти факты не порочат сделки по налоговым последствиям, кроме того, касаются оценки контрагентов, за действия и поведение которых налогоплательщик не может нести ответственность.
Кроме того, многие судьи забывают, про ограниченные возможности компаний получать сведения о контрагентах. Уральский суд четко прописал, что компания проявляет необходимую осмотрительность, получив сведения о лицах, подписавших спорные документы от имени контрагентов и проверив, что они соответствуют информации, содержащейся в ЕГРЮЛ.
Меры, включающие в себя получение официальных документов о деятельности контрагента, предпринимаемые налогоплательщиком в целях подтверждения добросовестности его контрагента, условия сделок, обстоятельствах их заключения и исполнения свидетельствуют о его осмотрительности и осторожности при выборе контрагента и совершении хозяйственных операций.
Подобные решения вселяют оптимизм и надежду бизнеса в неравной борьбе за выживание с произволом налоговиков на поле судебных баталий.