Мужские забавы
Увидел как-то Витек по ящику кино: в русскую рулетку пацаны играли. Это когда одна пуля, а лбов много.
Уговорил Витек, сыграли мы.
Он всегда везучий был: без билета в автобусе проехать или еще что. Контролеров на него никогда не бывает. Не то, что на меня. Я столько штрафов заплатил - до конца жизни на билеты бы хватило.
Так вот, Витек на курок надавил - щелчок. Пусто, значит.
Я следом за ним стрелялся. Как всегда, мне не повезло.
Теперь я за дружком с небес наблюдаю. В рай, само собой, меня не пустили, в ад тоже. Самоубийцей ангелы признали. Оттого скитаться мне до Страшного Суда по земле привидением.
Такое наказание придумано балбесам, что, вроде меня, - без царя в голове. Плата за мужские шалости.
Так апостол Петр определил. Тот, что с ключами на стреме стоит. Неподкупный такой, ни за что без пропуска за ворота не пустит. Как, блин, на заводской проходной. Нахрапом войти не получится.
Оно все бы ничего, привидением тоже жить можно. Знай, ходи себе, куда хочешь, никакие стены не преграда. В любой магазин - пожалуйста, смотри на жратву сколько влезет, в желудок все равно ничего не впихнешь, бестелесный потому как. Зато кино в спальнях бесплатное.
А я при жизни самым лучшим другом Витьку был. Мы с ним с детства - не разлей вода. Скучно мне без него, поделиться впечатлениями не с кем. Опять же о новом своем состоянии, то бишь существовании, рассказать хочется. В смысле успокоить. Не тужуйся, мол, дружище, мне здесь не хило, даже наоборот. Только тебя для полного счастья не хватает.
Поначалу я никак не мог понять, что Витюха меня не видит и не слышит. Я ему треплюсь, а он ни гу-гу. Разговор не поддерживает, а только в ухе чешет. Удивляется, что это дует ему: то справа, то слева.
Балда! Это же я летаю вокруг.
Разозлился я на его бестолковость, позеленел аж. Кричу что есть мочи, а меня от напряжения только по комнате мотыляет, словно волан бадминтона. Был бы при теле, весь в гипсе ходил бы. А так ничего, головой-рукой- ногой вхожу к соседям, и вновь к товарищу возвращаюсь.
Хорошо, усталости фантомы не испытывают, не то, что люди.
У Витька от моего мельтешения в глазах двоиться начало. Узрел, наконец, блин!
Он, как увидел мой туманный зеленый облик, так сразу в обморок хлопнулся. При жизни я за ним таких бабских слабостей не наблюдал. Надо же, сколько открытий совершаешь в неживом своем положении.
Пуще прежнего, меня охота разбирает все с другом обсудить. Я такой: раз завелся - не остановишь. Присел на Витюню, подождать, пока очухается. Он глаза растопырил, пялится на меня, как корова на стоп сигнал. И никак не врубается. До него, как до утки, дойдет на пятые сутки.
Надо помочь Витьку!
Ну, я и постарался: машу руками, ногами, ушами. Пантомимой изображаю радость оттого, что он меня видит.
Дружбан моей радости не заценил. Он подумал, что я его преследую, чтобы отомстить за рулетку. Идея ж его была. Он считал себя виноватым в моей смерти.
Мне б в своих ликованиях остановиться или хотя бы передых сделать. Это для меня время не существует, а в земном исчислении я не одну неделю радость на него изливал.
Витек взял пистолет, зарядил его патронами под завязку... и всадил, сколь успел, в голову. Не в мою, конечно.
И опять мы с ним не разлей вода. Дружба, она и на том свете дружба!
Про пальчик вверх, читатель не забыл?
Историй много у меня, читай любую:
о проклятых вещах - здесь
про роботов - тут
о влюбленном оборотне - вот здесь
и другие истории на выбор
Искренне Ваш
