Северова Наталья Григорьевна. «Волшебная книга». Фрагмент
Мадам Мама-Купит крушила направо и налево всех подряд, выкрикивая свою коронную фразу: «Всегда знала, что моя красота сражает наповал!» Пробравшись к нам, мадам Мама-Купит впилась в нас радостно-безумным взглядом и взревела:
- Среди нас теплокровные!!! Не потерпим унижения!!!
- Не потерпим!!! – заорали сотни мощных глоток в ответ.
- По-моему, шутки кончились, - тихо сказал мне Пересмешник.
- По-моему, - тоже, - ответил я.
- Началось настоящее веселье! – закричал вдруг Пересмешник и бросился вперед, словно отбойный молоток, вгрызаясь в наступающую на нас толпу.
- Иди сюда, - услышал я шепот рядом.
Меня тронул за руку чумазый пацан.
- Идем! – тянул он меня вниз, куда-то под надгробие.
- Нет! – сказал я. – Без Пересмешника не уйду! Он дерется – я должен драться рядом.
- Если ты станешь сейчас рядом с ним, то подведешь его, как ахиллесова пята подвела своего хозяина. Я дал Пересмешнику знак, что позабочусь о тебе. Мы встретимся с ним за воротами кладбища. Только мы с тобой выйдем подземным ходом, а он прорубится в драке. Пусть развлечется: его дело – молодецкое. Не лишай Пересмешника удовольствия: пусть хоть немного побудет воином, а не нянькой при тебе.
Мы, действительно, уже через несколько минут ходьбы по подземелью оказались за кладби*щенской оградой.
Здесь царил покой. Серебряные от лунного света травы льнули к земле. …И только яростные выкрики, несущиеся с кладбища, разрушали эту тихую ночную красоту.
Крики становились все громче. Наконец, появилась огромная процессия кладбищенского бомонда, несшая кого-то на вытянутых вверх руках. Отдельные выкрики перекрывали возбужденный гул голосов:
- Из ворот выносите только вперед ногами!
- Дайте мне его! Я его зацелую до сме*рти!
Наконец, толпа остановилась, бросив человека на землю.
На Пересмешника опустили огромную каменную плиту и несколько минут любовались выполненной работой, приседали, пытаясь заглянуть в лицо Пересмешника, забирались на плиту и прыгали на ней:
- А у кого это косточки так забавно хрустят: хрусть-хрусть-хрусть?
Наконец, все ушли.
Мы подползли к плите, ожидая увидеть самое страшное, а в ответ услышать только молчание.
- Пересмешник! – позвал я. – Как вы там?
- Набираюсь непосредственных впечатлений о земле и камнях, - глухо ответили из-под плиты.
Только когда мы начали стаскивать плиту с Пересмешника, я понял, какой чудовищный груз находится на нем. Но зато, когда я увидел Пересмешника полностью освобожденного от плиты, я, похоже, понял, что такое счастье.
- Ребята, вы просто камень с души свалили, - прошептал Пересмешник, улыбаясь.
- Неужели вы не боялись, когда вступили в драку? – задал я очень важный для меня вопрос.
- Ничего не боится только мертвый, - усмехнулся Пересмешник и поморщился от боли.
Отступая от Беспокойного кладбища, мы слышали, что там по-прежнему царит веселье. Оттуда доносился радостный шум, отдельные возгласы перекрывали общий гул: «Пьем за здоровье покойной Мадам Мама-Купит! А сейчас за здоровье покойного господина Киселя-на-Сметане!!!»
Продолжение на следующей неделе...