- Ну дак, давай! Лупи! Что сел? - наехал Бабник.
- Что-то тяжко мне, - пробормотал Наркоман.
- А кому легко?
- Давайте кофейку попьём. У меня в термосе горячий, - предложил он.
- Пей, мы немного ещё поработаем, - закончил Бабник, поднимая рубило.
Неумеха с Бабником ещё с час поработали и решили пообедать. Наркоман куда-то исчез. Они стали привыкать к его внезапным исчезновениям. Расположились за стеной, которая крышу делила пополам, здесь ветра почти не было. Расстелили газетки и стали вытаскивать, кому что собрали жёны поесть.
Пошёл неспешный разговор.
- Ты чего с завода уволился? - спросил Бабника Неумеха, - Платили мало?
- Не, 180 мастеру нормально, ещё и премия бывала, только работа посменная напрягала и травматизм замучил. Ответственность за смену на мастере. Придут эти ПТУшники ( училища, для тех кто не хотел дальше и вообще грызть гранит науки и обучались рабочим специальностям) и смотри за ними, чтобы куда-нибудь свои шаловливые ручонки не засунули, тут со взрослыми всё время что-нибудь происходит, в основном по причине пьянки на рабочем месте. Пьют, суки, все! А план дай!
Появился Наркоман. Свесившись со стены, сразу радостно заорал;
- Аха, вот где ленивцы спрятались! Жрёте! Давай работать!
- Садись с нами! Щас покурим и начнём! - предложил Неумеха.
- Ты ж не куришь! А, понятно, политес! - Наркоман спрыгнул со стены и достал пачку сигарет «Мальборо» протянул Неумехе. Тот мотнул головой. Протянул Бабнику, тот взял папироску и достал коробок со спичками, но Наркоман опередил его щелкнув красивой «фирменной» бензиновой зажигалкой («фирменной» тогда называли в народе любую качественную и красивую вещь). Она прошла по рукам и вернулась к Наркоману.
Посидели, подымили. Парочку неприличных анекдотов и за работу. Наркомана опять как подменили. Он был бодр, весел и удивительно работоспособен. Работал быстрее всех, успевая погонять остальных.
Пришел ЗиЛ, привез полный кузов рубероида (напомню — полотно с влагоотталкивающей пропиткой для покрытия бетонных крыш).
- Надо все разгрузить и закинуть на крышу! - командовал Уголовник, залезая с подножки кабины в кузов, - А то работяги всё попиз..ят себе на дачи! - и доказательно ткнул пальцем в сторону заводского забора, собранного из бетонных плит с колючей проволокой сверху, с проломами заделанными металлическими заплатами. Но за двумя заделанными, зияла третья дыра — свежая, сквозная. Очевидно подход был простой, подбегут, бац кувалдой и образуется отверстие в которое может пролезть человек, предварительно вышвырнув натыренное.
Уголовник стал подавать прямо на плечи рулоны, а остальные таскали их к лебёдке. Внизу накладывали пирамиду рулонов на канат, обхватывали стопку петлёй и поднимали лебёдкой на крышу. Потом разгрузили тележку с рулевым дышлом и восемь фляг, устряпанных битумом. Только управились с подъёмом на крышу рубероида, услышали ужасный визг. Из-за угла цеха выехал трактор, который тащил по бетонной дорожке чёрную плавильную печь на металлических лыжах, но не ту что делали они. Установили её на небольшой пустырёк.
- Нашу ещё немного переделать надо. А эта первой бригады, они закончили свой объект и попросили недельку отдохнуть, ну а мы пока на ней поработаем, - пояснил Уголовник.
- Впелёд, к победе коопелативного тлуда! - выкинул он руку вверх и повернул голову в профиль, стоя в кузове грузовика. На Ленина Уголовник походил мало, даже картавя, разве что ростом. Причёска « ёжиком», причём от жесткости чёрных волос, смуглый крепыш, ещё и метис. Кровь степных кочевых народов в нём явно присутствовала.
- Вперёд и вверх! - вторя ему, сказал Бабник цепляясь за лестницу.
Проработали допоздна, удалили все дефекты, обозначенные мелом. Солнце своей попой уже начало цеплять горизонт.
- Хорош, на х...й! На сегодня хватит! Сворачиваемся! Хоть дома отмоемся за два дня! - скомандовал Наркоман и трое негретят начали собирать инструмент.
В шесть утра затарахтел проклятый будильник. Бабник, полежал немного и, решив, что дальше лежать опасно — встал. Было немного легче, чем вчера утром.
- Что опять вчера по бабам шлялся! - услышал он из спальни голос жены.
-С чего взяла?
- Позавчера хоть грязный, как свинья пришёл, а вчера чистенький!
- Да в душ в заводской бытовке сходили, не пугать же людей на улице! Видела же какие мы после работы чёрные от грязи! Слушай, некогда, собираться надо!
- Что за банда там у вас собралась?
- Нормальные ребята! Брось ты!
Звонить Неумехе не стал, все равно мимо его дома идёт. Решил выйти на улицу и обождать его, а то почувствовал что жена расходится и до скандала дойти может.
Вышел на улицу. Напротив подъездной двери сидел на лавочке Неумеха. Увидев Бабника,, сразу поднялся.
-Пошли?
-Ты чего так рано?
-Ааааа! - махнул Неумеха рукой.
- Что, с женой поцапался?
- А ты откуда знаешь? Что, тоже?
- Думают, что мы с небесными феями трахаемся на крыше (слова «трахаться» - не в смысле об стену, тогда не употреблялось, а приличного синонима ему ещё не нашли, разве что научный, но кто ж по научному говорить будет) .
Начали заливку крыши. Привезли огромные « чушки» чёрного битума завернутые в упаковочную жёлтую бумагу. Заворачивали видно ещё горячий битум, поэтому бумага к нему прилипла намертво и очищать её было очень муторно. Потом чёрный цилиндр битума, весивший центнер, надо было расколотить на куски кувалдой или топором и набросать их в котёл. Растапливался в печи огонь из дров ( гору обзола, который привезли с модельного цеха, его тоже надо было перерубать на длину метра полтора, чтобы в печь входил). Когда битум расплавлялся его надо было из большого крана налить в четыре фляги, которые стояли на тележке и отвезти их в лебёдке. По одной поднять на крышу, попутно принимая пустые сверху. И процесс повторялся. Поскольку суеты было много, возложили это всё на Неумеху, как самого молодого и шустрого.
Инструктаж по особым мерам техники безопасности Неумеха получил от Наркомана, Уголовника и Бабника.
- Следи за уровнем битума в котле, если его мало, а огонь в печи большой, может воспламениться, надо что бы он не кипел. Палкой поводишь, если жидкий, значит готов и из вентиля польётся. Долго не застынет, а это нам на крыше времени больше на использование.
-Огонь большой разводи только когда свежего битума наложил в холодную печь, а то видишь вентиль в неправильном месте вварен, а топка в передней части не закрывается, стенка отвалилась вместе с дверкой, когда наливаешь, огонь из топки может дотянуться до битума и он загорится, можем печь сжечь.
- На лебедке кнопка « вверх» означает «вниз» и наоборот, неправильными полюсами кабель подсоединили. Не перепутай. На верху на блоке концевик обломился, ну его нет и если вовремя кнопку не опустишь, груз или стрелу свернёт и так как она у нас не закреплена, а только весом железяк придавлена, всё это полетит на тебя и разобьёт лебёдку!
- А заодно и меня прихлопнет, - вставил Неумеха.
- Да тебя ладно, без лебёдки останемся. Как потом работать! - съюморил Наркоман.
- Но может и фляга с кипящим битумом на голову прилететь, почувствуешь себя в шкуре штурмующего крепость татаро-монгола! - вставил Бабник.
Пару раз вздрогнула мачта с блоком от удара фляги, но постепенно Неумеха приспособился точно отпускать кнопку «вниз» на лебедке, но рвануть в сторону, в случае обрыва фляги с горячим битумом был готов. Высота тут играла ему на пользу. Секунды четыре фляга лететь будет, можно успеть отскочить метров на двадцать.
Бумагу с битумных чушек сначала пробовал отмачивать водой, чтобы легче сдирать, но потом приспособился острозаточенным топором сдирать.
По сопротивлению палки при помешевании жидкого битума научился определять нужную степень нагрева и консистенции. Незадолго до конца работы, когда битум уже был не нужен, рубил дрова на завтра, что бы по приходу не тратить время на растопку, очищал бумагу с чушек. Короче не сидел.
Вот только жарко было у печи при летней жаре и постоянном движении. Поэтому из одежды на Неумехе были только спортивные трусы и старые красовки. К концу рабочего дня он походил на посланца солнечного Зимбабве, только белые зубы ослепительно сверкали, хотя , слазя вечером с крыши, остальные, тоже были из соседних африканских стран.
Менялись крыши, технологии оттачивались, бригада срабатывалась. Ни кто не контролировал, только по окончании очередного ремонта приходила женщина прораб и с Уголовником ещё раз проверяли объёмы и сверяли затраты по материалам.
Наркоман, как всегда приходил вяло на работу, с опозданием, кое как шевелилися до обеда, потом исчезал и после приходил другой человек, который за полдня делал больше реботы, чем все остальные.
Балабол уволился с работы и целиком перешёл в кооператив, был не заменим в вопросах снабжения, мог со всеми начальниками цехов договориться и выпросить что угодно для работы. Постепенно все могли заменять друг друга на работе, но Уголовник видел кто на каком месте эффективнее и старался не заменять приработавшегося члена бригады на одном месте.
Работали без выходных месяцами, весь световой день. А летний день в сибирских широтах заканчивается в одиннадцатом часу вечера. Лишь кода шли дожди сидели на телефонах по домам и ждали, когда крыши просохнут, иногда после дождя выходили на работу в пять вечера, ну а позже уже не было смысла.
Уголовника постепенно начали называть Бригадиром или Начальником. Заслужил правильным управлением коллектива!